— Ты беременна, плюс возможна эмоциональная нестабильность после долгого и плотного общения с вещами Дамаль. У тебя их было много, ты их постоянно носила, а потом тебя резко их лишили.

Он наклонился ко мне и коснулся губ, пальцем провел по щеке.

— Я буду поздно вечером, Ева. И тогда мы с тобой побеседуем. Я хотел сейчас, но мне и правда срочно надо увидеться с Богданом.

— Верю.

— Просто отдыхай и не нервничай, хорошо?

Такие банальные слова. Я же робот, да, мне достаточно приказать — и все, нервы отключатся. Стану лежать как ленивец и радостно ухать. Все это я и сообщила Хану, который уже натягивал пуловер и одновременно искал ключи от машины.

— Язва, — сообщили мне в ответ.

— И это тоже банальность! — гаркнула вслед господину Инквизитору, но тот в ответ хлопнул дверью и удрал.

Я же позволила полежать себе еще минут десять. Тело все еще помнило ласки и ленилось куда-то вставать. Пришлось едва ли не пинками сгонять саму себя и идти в душ. Потом, уже взбодрившись и даже ощутив голод, который, казалось, исчез навсегда, я отправилась на кухню. Надеюсь, токсикоз ушел и больше не вернется.

На самом деле отъезд Хана был мне даже на руку. Я хотела продолжить обыскивать квартиру. Внутри по-прежнему жило ощущение, что очередная вещь Дамаль близко. Но не в мебели, точно нет. Иначе ее бы уже нашли. Разве что есть совсем секретное укрытие.

Хорошо, что я была дома одна. Так что опустилась на колени и поползла по всей квартире, простукивая пол. Сама не зная, что хочу услышать.

Это случилось под кроватью. Под моей бедной разворошенной кроватью, на которой только что мы с Ханом занимались сексом. Чувство странного ожидания стало просто нестерпимым. И когда под моими руками часть паркета вдруг скрипнула как-то не так, я мигом насторожилась. Пожалела, что коротко обрезала ногти, сбегала за ножницами и начала орудовать.

Паркет поддавался неохотно, но все же постепенно тонкая щель становилась все шире. Пока наконец с тихим треском я просто не выломала три соединенные между собой дощечки.

Углубление было совсем небольшим. Я задрожавшими руками достала оттуда крохотный сверток. Плотная ткань, под которой что-то захрустело.

Старая газета, уже пожелтевшая. Она разворачивалась мучительно долго. А когда наконец я с ней справилась…

Сложенные вчетверо бумаги и… чокер. Старинный чокер из подозрительно-знакомых кружев темно-лилового цвета, украшенных мелкими блестящими камнями. Кажется, настоящими рубинами.

Я сидела и тупо смотрела на вещь Дамаль. Она позвала меня? Почему они зовут меня?!

Эй, ребята, я не хочу быть Антихристом или Суперведьмой! Я просто хочу объяснить Ордену, что плохо так себя вести.

А листы оказались исписаны мелким аккуратным почерком. Невольно вчиталась. И чем дольше читала, тем сильнее холодели пальцы.

От шока.

Первая часть письма была на французском, который, к счастью, я знала. Пусть и не идеально. Вторая на русском, и ее я пропустила. Скорее всего, это был перевод первой части.

Женщина, которая жила здесь до меня, оказалась гением. Она сумела каким-то образом раздобыть точные сведения о мадам Дамаль и как следует изучить их, прежде чем отправить кому-то. Кому — в письме не уточнялось, но Нина писала, что там они будут в полной безопасности.

Я читала и все лучше понимала, во что я ввязалась. Мадам Дамаль в свое время вышла замуж, чтобы сменить фамилию и затеряться. Она понимала, что найти ее — вопрос времени. Но не выпускать вещи не могла. Так как являлась проводником силы вещей в наш мир. Орден охотился за ней с яростной одержимостью. Я лишь икнула, когда прочитала, что вещи и прежде приходили в наш мир. Однажды в виде того, что назвали Граалем. Тамплиеры пытались собрать его воедино, но потерпели неудачу, когда уже были совсем близко к успеху. Инквизиция оклеветала их, Орден перестал существовать, а вещи оказались уничтожены. Новый Орден был создан из потомков выживших тамплиеров и тех инквизиторов, которые поняли, что такую силу необходимо вернуть в мир.

В мужской мир.

Нина, раньше называвшая себя Нинель, оказалась не просто владелицей редчайшей Вещи. Именно с большой буквы, так как ее изготовили лишь в трех экземплярах. Одна из них и досталась Нине, вышедшей замуж за русского и уехавшей в Москву.

Мадам Дамаль приходилась ей родственницей, пусть и очень дальней. Вещь Нина получила в наследство от матери, а та — от бабушки. Сама же мадам Дамаль была личностью загадочной и темной. В семье о ней если и говорили, то шепотом и с легким страхом. В итоге Нина загорелась идеей отыскать все, что могла, о мадам Дамаль. Она стала фанаткой этой странной женщины.

«Когда я узнала о вещах, то поняла, что не хочу пользоваться ими, — читала я ровные строчки. — Зачем? С мужем я развелась, детей заводить не хочу, в обществе бывать не люблю. Мне комфортно в моей квартире, куда я смогла перевезти фамильную мебель. А эта Вещь найдет свою хозяйку. Почему я так уверена? Мне снятся сны, в которых она оказывается в чужих руках. Вещь сама позовет владелицу. Мадам Дамаль создала всего три чокера, без других деталей одежды эти вещи не работают. Я читала ее дневник, и мне страшно. Будущая владелица чокера, если ты читаешь это, значит, нашла Вещь, а меня уже нет в живых. Если у тебя уже есть шесть вещей, то чокер станет замыкающим круг. Я читала это. Только вот так и не поняла, что последует дальше. Но, судя по всему, нечто невероятное. Жаль, не смогла перевести с латыни некоторые фразы мадам. Я посвятила жизнь изучению ее биографии. И спрятала все материалы так далеко и надежно, что никто и никогда не найдет их. Пусть она останется такой же загадочной личностью, какой была всегда. Дамаль — икона владелиц. Пусть ею и остается…»

Я замерла на полу, продолжая смотреть на листочки в руках. Однако. Насколько велик шанс наткнуться на подобное? Правильно — один к миллиону в лучшем случае.

Неужели вещи и правда способны призывать?

Если так, то я в полной заднице.

Еще раз внимательно осмотрела чокер. Ну тряпочка и тряпочка, красивая, явно дорогая. Что она может сделать?

И у меня было как раз шесть вещей. Опять совпадение?

— Так, главное, без нервов, — пробормотала, борясь с желанием погрызть ногти. — Спокойствие, только спокойствие. Это надо как следует обдумать. На свежем воздухе.

Без бабушки эта квартира почему-то стала не такой уютной. Тем более я правда хотела выйти на улицу и чуть проветрить мозги.

Знания свалились на меня весьма тяжелым грузом.

На улице было великолепно. Я с наслаждением вдохнула воздух, пропитанный легким морозцем. Снег продолжал падать, но уже не колючими искрами, а хлопьями. Начало декабря, скоро Рождество. На миг на сердце стало тепло. Может, в этот раз мы встретим его с Ханом?

Похоже, я даже готова его простить. Хотя новая вещь в моих руках. Точнее, сейчас чокер и записи снова спрятаны под паркетом. Ну не в карман же мне их запихивать. И что вообще делать?