— Если случится чудо и она доберется до кого-то из своих родственников, она расскажет им, что девчонке ничто не грозит.

— А если ты ее найдешь, привезешь в Кейнмор, а потом отправишь домой, ты разобьешь ей сердце.

— Она с самого начала знала, что именно так я и поступлю, — буркнул Камерон, садясь в седло. — Я никогда ей не лгал.

— На словах, может, и нет… — начал было Лерган, но договаривать не стал и, покачав головой, отошел от лошади.

— Ты только подумай, Лерган, — принялся оправдываться Камерон. — До Донкойла отсюда три дня пути верхом, если скакать весь день без остановки, а уж сколько времени потребуется на то, чтобы добраться туда пешком, одному Богу известно. И поэтому девушке, путешествующей в одиночку, грозит большая опасность. На нее могут напасть и обидеть так, что разбитое сердце она почтет за счастье.

И, стегнув лошадь, Камерон пустил ее в галоп. Он взял курс на Донкойл, надеясь, что Эвери и в самом деле последовала совету капитана Макмиллана. Во Франции, в тот раз, когда ей почти удалось сбежать, она без труда и очень быстро нашла дорогу обратно в лагерь, сумев вовремя предупредить его об отряде Де Во. Следовательно, ориентироваться она умеет. Нелегко ему будет отыскать строптивую девчонку в гористой местности — ведь там столько разных расщелин, где можно спрятаться, даже если она не сбилась с пути. А уж если сбилась, отыскать ее будет вообще невозможно. «Она не хотела дожидаться, пока ты все испортишь», — невольно вспомнил Камерон слова Джиллианы и, кажется, начал понимать, что она имела в виду. Эвери не ретивая вдовушка и не любящая погулять на стороне неверная жена, и, уж конечно, не опытная куртизанка. Она молодая девица благородного происхождения. И до встречи с ним она была девственницей. Такая женщина не заводит легкую любовную интрижку, о которой потом можно забыть навсегда. Кроме того, любовные интрижки заканчиваются потому, что страсть проходит, а вовсе не потому, что твой любовник вдруг решил обменять тебя на мужа для своей сестры. Несмотря на присущий ему цинизм и необходимость постоянно держать свои эмоции под контролем, Камерон не мог отрицать, что им с Эвери было очень хорошо друг с другом. И он понимал, что она не хотела, чтобы их отношения закончились так, как решил он. Романтически настроенная молодая женщина, Эвери вполне могла предпочесть побег той незавидной доле, которую он ей уготовил. «Я не смогла заставить тебя полюбить меня так, как люблю тебя я. Если ты кого-то любишь, то и тебя должны любить», — вспомнил Камерон слова Эвери, сказанные ею в горячечном бреду, и чертыхнулся. До сих пор он держал эти слова в самом дальнем уголке памяти, но теперь они выбрались оттуда, чтобы его помучить. Камерон много раз убеждал себя, что только из тщеславия хочет, чтобы эти слова были правдой, хотя в глубине души понимал, что лукавит сам с собой. И теперь он вдруг подумал: что, если Эвери и в самом деле верила в то, что говорила? Конечно, очень легко, особенно для не искушенной в жизненных вопросах девчонки, принять страсть за любовь. И если Эвери вбила себе в голову, что любит его, тогда нетрудно понять, почему она предпочла сбежать от него сейчас, не дожидаясь, когда он отошлет ее к родителям, не оставив ни малейшей надежды на совместное будущее. Но именно потому, что Камерон был циником, он высмеял себя за то, что пытается объяснить действия Эвери влюбленностью. Было и другое объяснение ее бегства: Эвери хочет успеть предупредить брата. Она надеется добраться до родителей и сообщить им, чтобы они не принимали угрозы Камерона всерьез и что Пейтону нет никакой необходимости жениться на Кэтрин, поскольку никакая опасность Джиллиане не грозит. Наверняка так оно и есть, решил Камерон. Эвери хочет все рассказать своим родственникам. Существует вероятность того, что она даже поведает об их отношениях, обвинив его в тех же преступлениях, в каких он обвинил ее брата. Внезапно Камерону пришло в голову, что он понятия не имеет, много ли информации Эвери успела собрать о нем самом, о его клане, о Кейнморе. Она могла не только помешать осуществлению его планов раздобыть для сестры мужа, но и представлять для него определенную угрозу. Но уже через секунду Камерон чертыхнулся и покачал головой. Не может этого быть! Естественно, если ей удастся добраться до своих родственников, она сделает все возможное, чтобы разрушить его планы, касающиеся Кэтрин и Пейтона, однако у Камерона язык не повернется назвать это предательством. Эвери имела такое же право защищать брата, как и он свою сестру. В глубине души Камерон понимал, что Эвери, безусловно, попытается удержать Пейтона от нежеланной женитьбы. В конце концов, если бы она хотела навредить ему и его людям, она бы просто ускакала в тот день, когда узнала о том, что Де Во решил напасть на его лагерь. Однако в данный момент единственно важным было найти Эвери. Все остальные проблемы можно решить позже. Ведь она всего лишь хрупкая девушка, причем одна. Ее подстерегает множество опасностей, хотя она наверняка этого не понимает. Он должен ее отыскать, пока с ней не произошло что-нибудь ужасное. Был уже почти полдень, когда Камерон наконец ее нашел. К этому времени он уже обезумел от страха и при виде ее не знал, то ли бросаться к ней с поцелуями, то ли кидаться на нее с кулаками. Въехав на небольшую горку, он увидел ее на берегу ручья. Скинув туфли и чулки, она сидела, опустив ноги в воду. Вся ее поза выражала неподдельное блаженство оттого, что холодная вода ласкает ступни. «Отлично, — подумал Камерон и, спешившись, привязал лошадь. — Надеюсь, она натерла себе мозоли». Словно приближаясь к заклятому врагу, Камерон подкрался к ней со спины. Эвери осторожно опустила ноющие ноги в воду. От холода ее тело покрылось мурашками, блаженство было ни с чем не сравнимым. Она шла уже долго, но все равно не понимала, почему так устала и ноют ноги. Прикинув, сколько еще добираться до Донкойла, Эвери ужаснулась: она приплетется туда на окровавленных обрубках вместо ног.

— Наверное, нужно было все-таки взять лошадь, — пробормотала она.

— Тогда я мог бы сделать так, чтобы тебя повесили за кражу.

Услышав за спиной знакомый голос, Эвери нисколько не удивилась. По правде говоря, она каждую минуту ждала появления Камерона. А когда он приблизился, она заранее почувствовала его присутствие. Но в данный момент подобная интуиция ее не порадовала. Она не хотела, чтобы между ними существовала столь крепкая связь.

— Тогда ты не сможешь обменять мой труп на Пейтона, — возразила она, не оборачиваясь.

Камерон пропустил мимо ушей этот дерзкий ответ. Ему не терпелось дать выход клокотавшему в груди гневу.

— Ты хоть раз задумалась над тем, что натворила, с той минуты как вылезла из моей кровати?

— А ты, бедняжка, расстроился, потому что не смог получить удовольствие?

Тихий удивленный возглас сорвался с ее губ, когда Камерон, схватив за руку, рывком поставил Эвери на ноги, после чего с силой развернул ее к себе. Достаточно было одного взгляда, чтобы она поняла: Камерон взбешен.

— Во-первых, не смей называть то, что между нами происходит, этим глупым словом! — загремел он. Камерон и сам не понимал, почему счел это самым главным. С этой девицей он совсем с ума сошел. — И во-вторых, никогда больше не смей от меня убегать!