Елена обладала устрашающим сочетанием прекрасного лица, волшебного голоса актрисы и богатейшего непечатного лексикона, скорее подходившего сержанту-инструктору. Адам был уверен: первым словом ее маленькой дочки будет не «мама», а «твою мать». Как верно подметил Чои, Елена была невероятно амбициозна и в бою не уступала мужчинам; Адам понимал, что она недолго прослужит у него лейтенантом. В штаб-квартире, в сержантской столовой, заключались сложные пари относительно того, когда ее произведут в капитаны, майоры, полковники и сколько медалей она получит по дороге.

— Это не то, что мы думали, — сообщил Адам. — Нам предстоит перекрыть трубопровод с Имульсией, ведущий в Васгар.

Он ожидал от нее реакции, сходной со своей, — тревоги и желания отправиться в обычный честный бой. Но Елена всегда была готова к любому заданию.

— Отличная смена обстановки! — бодро заметила она. — Нам для этого понадобятся работяги. Пойду разбужу их. Инструктаж в столовой через пятнадцать минут, хорошо, сэр?

— Очень хорошо, — ответил он. — Я рад, что вы довольны заданием, Штрауд.

— Мне больше хотелось бы на фронт, но девушка своего в любом случае добьется. — Она пружинистым шагом направилась к палаткам. — Может, позднее подвернется подходящая заварушка.

Когда Елена говорила «пятнадцать минут», это означало именно пятнадцать минут и ни секундой больше. Адам, который собирал карты и говорил по телефону, заметил суету вокруг палаток. Когда он подошел к палатке-столовой, все сержанты и офицеры уже сидели на скамейках, а прикомандированное к роте отделение из Второго батальона Королевских инженерных войск Эфиры изучило схемы, приколотые к доске, и еще одна доска с мелом ждала Адама.

У других офицеров подобная дотошность могла вызвать раздражение, но Адам уже привык к тому, что Елена все в жизни четко организует и планирует, поэтому просто радовался наличию такой ответственной помощницы. Какой-то капрал бросил ей маленький яркий предмет, и Елена поймала его одной рукой. Это были розовые вязаные пинетки для новорожденного.

— О, Коллинз, спасибо тебе огромное! Это так трогательно! — Она одарила его лучезарной улыбкой. — Ане уже скоро три, но я это сохраню для ее дочери.

— Или для своей второй… — вставил кто-то.

Все расхохотались, включая капрала Коллинза.

— Моя жена очень медленно вяжет, мэм. Делайте с ними, что хотите.

Елена отошла в сторону, уступая место Адаму. Он приколол к доске карту Центрального Кашкура и обвел кружками станции, перекачивающие Имульсию.

— Леди и джентльмены, наша задача — ликвидация промышленных объектов, которые не должны попасть в руки противника. Сегодня, в двадцать пять ноль-ноль, мы должны занять эти насосные станции и подготовить их к остановке. Да, это территория союзного государства. Нет, топливные компании не предупреждены из соображений безопасности. Так что задание будет непростым.

Собравшиеся молча смотрели на него, вероятно обдумывая возможные варианты развития событий. В подобных операциях им приходилось участвовать редко. Наконец один из офицеров заговорил:

— Но разве на закрытие трубопровода не требуется несколько дней, сэр?

— Для того чтобы полностью прекратить подачу топлива — да, — ответил Адам. — Но нам нужно лишь направить поток в другую сторону. Мы перекроем две короткие ветки, ведущие к двум васгарским заводам по переработке топлива, и направим поток на запад. Таким образом, предстоит отключение станций в Борлене и Экиане Ридже и открытие насосной станции в Гатке. В любом случае инди, вошедшие в страну, лишатся топлива, и тогда им придется его подвозить, что создаст серьезные проблемы для их тыловых служб.

— Технически это просто, сэр, — произнес один из инженеров. — Но это серьезный шаг, провокация — мы лишим целую страну, нейтральную страну, жизненно важного топлива.

— Инди вряд ли ждут от нас подобного хода.

— Но васгарские электростанции работают на Имульсии. Через несколько дней в стране не будет электричества.

— В этом-то и смысл. Приступаем.

Адам слишком хорошо понимал, к чему это приведет. Как только запасы Имульсии в Васгаре иссякнут — остановится движение транспорта, прекратят работать заводы, в домах не будет электричества.

«И в больницах тоже. И система водоснабжения встанет. И все, что жизненно необходимо людям».

— А разве Кузнецкие Врата получают топливо не из Васгара? — Кармело был офицером Службы тылового обеспечения. — Кто будет их теперь снабжать?

— Все доставляется по одной и той же дороге, так что мы можем направлять к ним бензовозы из ближайшего хранилища в Кашкуре. — Адам напомнил себе, что ему нужно просто из любезности поговорить с командиром гарнизона, дать ему понять, что происходит у него под носом и что кто-то помнит о затерянной в горах крепости. Наверняка солдаты уже готовятся к вторжению инди. — Все, что им остается делать, — это сидеть на месте и выпускать снаряды по тем инди, у которых хватит наглости попытаться войти в историю.

Ни одна армия никогда не сумела взять штурмом крепость Анвегад. И более века никто не предпринимал попыток пройти с боями через перевал с юга. Всякий раз противник был вынужден идти по другому, более длинному и тяжелому маршруту.

СНР придется столкнуться с непреодолимой преградой — если сначала у него не кончится топливо.

— Итак, готовьтесь выступать в шестнадцать ноль-ноль, — объявил он. — До Бордена ехать два часа, и они нас не ждут.

— Пусть лейтенант Штрауд улыбнется им своей фирменной улыбкой, а потом схватит их за яйца, — предложил Кармело. — Обычно это работает.

И снова все расхохотались. Они пока еще не испытывали разочарования оттого, что не отправляются на передовую, и излучали те же оптимизм и уверенность в командире, которые всегда были присущи Двадцать шестому КТП, Непобедимым.

Возможно, они просто старались держать марку. Возможно, солдаты знали, что их капитан планирует все операции до мельчайших деталей. А может, это агрессивная Елена Штрауд внушила им такую уверенность в победе — как это умела делать только она.

Адам Феникс пришел к логичному выводу, что все три предположения в какой-то степени верны, и решил не выяснять, какое же настроение преобладает среди солдат.

База Кузнецкие Врата, Анвегад, Кашкур, на следующее утро, 5.30

— Ну что ж, это научит меня держать язык за зубами.

Пад Салтон расхаживал по металлической галерее, ведущей от главного каземата к наблюдательному посту. Он искал позиции для снайперов. В этих местах у него был огромный выбор. Хоффман стоял, прислонившись к перилам; его терзали обычное нетерпение и стремление поскорее устремиться в бой и покончить с противником и одновременно недоумение по поводу того, что же именно пошло не так.

— Что-то вы пессимистичны, Пад, — сказал Хоффман. — Даже если предположить, что они подберутся достаточно близко, чтобы вы смогли кого-нибудь подстрелить.