— Встань со мной в настоящий спарринг, а? — рассмеялся Тайлер, похлопав меня по спине. Его серые глаза излучали восхищение.

— Не боишься растерять свои хакерские мозги, пока я буду демонстрировать тебе свои таланты? — поддел его, улыбаясь, пока мы шли к нашим машинам.

— Я хочу ощутить, что это такое, когда тебя, не сдерживая себя как ты постоянно это делаешь, дубасит такой охрененный профи, — заржал он.

— Ну, если не передумаешь, то я почти всегда в зале. Заглядывай на огонёк, — ответил ему, как Дэвид тут же вставил:

— Поверь, к тебе теперь очередь выстроится из желающих прикоснуться к будущей легенде, — рассмеялся он. — Только парни он занят своей головной болью, поэтому ждать нам придётся долго. Очень долго.

— Если ты про Сиенну, то нет, не занят, — бросил ему, остановившись около своего Ford Mustang.

— Чёрт возьми, впервые встречаю трусливого боксёра, — буквально пропел Майкл и я в недоумении повернулся к нему. — Что такое, Диего? В точку попал, да?! Как же ты боишься самому себе признаться, что нежные чувства к девушке — это твоя сила, а не слабость.

Парни начали давиться от сдерживаемого хохота, а я нахмурился, усиленно придумывая ответ этому чересчур проницательному хрену. Уже не в первый раз за время нашего знакомства я замечал, насколько он всегда хлёстко бьет в точку. Даже своим комментарием про то, что я оплакивал свою первую любовь по ночам в подушку. Если я признаюсь в этом вслух, то боюсь мой авторитет среди друзей превратится в волшебную пыль.

Однако это было. Я реально рыдал после измены Пайпер. Выл, как раненное животное. Мы тогда с Ником вдвоём жили, так как Габи с Шерри были ещё в Сиднее. Я уверен, что он всё слышал, но никогда не поднимал эту тему. При том, что интересно, мне было больнее от осознания, что я сам, олень, позволил этому случиться и был ослеплён глупой любовью. Я не винил Пайпер или Конора, а взял всю вину на себя и запретил себе впоследствии что-либо чувствовать по отношению к другим девушкам.

Те слёзы в течение многих ночей были для меня откровением, ведь до того момента я никогда не плакал. Вообще. Ни после драк, когда обрабатывал окровавленные руки или сам себе зашивал разбитую бровь или ногу, ни после ухода родителей, ни в моменты дикого отчаяния. Однако любовь к девушке пробила невидимую стену и слёзы тогда текли неуправляемым потоком, а потом спустя неопределенное дней мучений я просто поднялся и продолжил свой путь. Только уже в качестве убеждённого холостяка.

— Майкл, просто не всем дано открыто говорить о своих чувствах и эмоциях, — заговорил Оливер, положив мне руку на плечо.

— Что правда, то правда, — хрипло произнёс Джей. — Сам когда-то был таким же. Зато теперь каждый час по несколько раз и жене признаюсь в своих чувствах и с друзьями могу обсудить.

— Да тебя теперь вообще не заткнёшь, — заржал Дэвид, толкнув его локтем в бок. Они начали боксировать на месте, вызвав мою кривую улыбку.

Майкл, не обращая внимание на своих друзей, внимательно изучал моё лицо. После боя, да к тому же на душном августовском воздухе, мне снова стало жарко и пот снова побежал по спине и вискам. Решив пока никак не комментировать слова Майкла, я отвёл взгляд, на что он тихо рассмеялся и покачал головой. Кажется, ещё пробормотал что-то в духе: «Dios mio, тупица!».

— Так и что?! Куда поедем отмечать победу?! — вклинился Джастин, наблюдая за веселящимися парнями.

— В бар. Куда же ещё?! — улыбнувшись, ответил Тайлер. — Там наши девочки ждут нас. Так что шевелите булками, я по своей жене соскучился.

Все загоготали и пошли к своим тачкам, а я, плюхнувшись на сиденье своей, задумался о той, кого же сам и отталкивал от себя всеми силами вот уже полтора месяца. Только вот если физически это получалось, то мысленно нет. Чем дальше она была от меня, тем больше я думал о ней. Мне тренер Торрес сказал, что он сам попросил Сиенну не приходить пока на тренировки перед боем и отчасти я был ему безмерно благодарен за это. Отчасти.

Я не отвлекался, не возбуждался в самый неподходящий момент, не ошибался. Однако вопреки здравому смыслу и своей же политики «никаких постоянных отношений, привязанности и чувств», хотел видеть её, чувствовать, слышать. Я хотел находиться рядом, особенно понимая, что нам осталось заниматься чуть меньше месяца и скорее всего после этого наши пути разойдутся навсегда. Мне импонирует её характер, темперамент, буйный нрав. Меня это заводит и даже доставляет какое-то странное удовольствие и умиротворение наблюдать за ней, но я никогда вслух в этом не признаюсь.

Да, я тот человек, при взгляде на которого, у вас не возникнет даже мысли, что я способен на телячьи нежности и фонтанирующие нескончаемым потоком ласковые слова. Никогда в жизни вам не придёт в голову, что я умею глубоко чувствовать и сопереживать другим людям. А то, что я могу прослезиться и вовсе покажется вам чем-то из области фантастики.

Пусть так и останется.

Сиенна

Прошло восемь дней с тех пор, как я сделала то, о чём точно не принято кричать на каждом углу. Столько же дней я не видела Диего и никоим образом не выходила на связь. Раз в мою дверь до сих пор не постучали копы, то, наверное, он забил на меня и решил не сдавать им меня. Равно как и не объявляться самому с наставлениями, что я обязана доходить до конца августа. В конце концов ему же только легче будет, если я исчезну. Мне тем более. Да и вообще, моя ненависть к нему только окрепла за эти дни.

Честно говоря, я не и думала, что непонятные между нами электрические импульсы он воспримет в таком ключе. Не скрою, он пробуждал во мне что-то доселе неизвестное и абсолютно неизведанное, но это не имело ничего общего с влюбленностью с моей стороны, которую он придумал и затем поверил в неё. Хотя я никогда не испытывала подобного чувства, но могу точно сказать, что к этому Бугаю не чувствовала ничего романтического.

Скорее Диего зажигал во мне какую-то искру и давал толчок к действию, раздражая меня своими комментариями. Иногда во время тренировок во мне просыпался кураж и появлялся небывалый внутренний подъем и ощущение, что я правда сильная и всё смогу. Такое обычно я испытывала только за рулём тачки, но точно не в повседневной жизни. Бывало, появлялась слабая надежда, что у меня всё получится и моя жизнь обязательно наладится. Иногда он просто выбешивал меня до такой степени, что мне казалось будто я парю над рингом, точно нанося удары. Какое это отношение имеет к влюбленности?!

Дебил, мать его.

Да, потом я стала более нервной, плаксивой и отстраненной. Да, иногда мне хотелось просто сжаться в комок и пожалеть себя. Но это же гормональная перестройка была, а не чувства! Правда он об этом никогда не узнает.

В окно подул ветер и со стола на пол упал листок с рекомендациями врача, который выписал мне какие-то витамины после аборта, сказав, что, судя по всему, у меня очень скудный рацион питания и я должна более ответственно подходить не только к предохранению, но и в целом к своему здоровью. Однако я не купила эти пилюли, пожалев деньги. Половины от той тысячи долларов уже нет, поэтому я не могла раскидываться оставшимися деньгами. Заткнула листок под журнал на столе и вернулась к своему любимому занятию.