За дверью слышались повышенные голоса, которые явно были чем-то недовольны. Я сидела на полу и вручную шила блузку из остатков ткани для платья.

Инстинкт самосохранения подсказал мне проверить, что там происходит на этот раз и что не поделили собутыльники отца. Хотя я недавно вернулась с работы и мечтала только об одном — тишине. Но у этих отморозков всегда ближе к ночи начиналась бурная деятельность. Вздохнув, вышла из заточения.

В гостиной были разбросаны пустые бутылки из-под пива и дешёвого рома. Отец сидел на диване, а на его коленях была какая-то женщина в леопардовых леггинсах на ногах, полупрозрачном топе на груди, сквозь который просвечивались её соски, с ярко-розовой помадой на губах и рыжими волосами на голове.

Очередная шлюха.

На нашей микро кухне, состоящей из небольшого стола, холодильника и микроволновки, стоял тот самый Дюк, которому я в недалёком прошлом угрожала сделать обрезание. Он что-то выкинул в мусорку, стоя спиной ко мне.

— О, Сиенна! Посмотри, как надо бабки зарабатывать, — хохотнул мой папаша, указав подбородком на рыжеволосую на своих коленях. — Это тебе не бездарные тряпки продавать и еду разносить. Здесь ты совмещаешь два в одном — и удовольствие, и награждение за труд.

С презрением посмотрела на него. Почему именно мне достался такой отец?! Кто в здравом уме будет настоятельно предлагать собственной дочери заниматься проституцией?!

— Такие, как ты, имеют спрос, — протянула прокуренным голосом рыжая, демонстративно оценив меня с ног до головы. — Только на мой участок не суйся.

— Я уже готов обкатать тебя, — усмехнулся Дюк, начав подходить ко мне.

М-да, лучше бы не выходила, вот правда. И так сил немного, да ещё и эти отбросы.

— Таким, как вы, пора организовать цирк уродцев и за бабки показывать, что делает с людьми подобный образ жизни. Вы, конечно, редчайшие фрукты. Рты свои на хрен заткнули и не мешайте мне работать, — рявкнула в ответ и не дожидаясь их реакции, вернулась в свою комнату, и чтобы не слышать их пьяные бредни включила песню Somebody’s Daughter группы The Lazys.

Почему-то захотелось именно этих парней послушать. Помню, как Диего включил их композицию во время моей гонки. Ну и хрен с ним.

Уселась на пол, взяв в руки блузку и продолжила свой ручной труд, который мой папаша считал бездарным. Волновало ли меня его мнение?! Конечно же нет. Я знала, что хорошо шью и кому-то даже нравятся мои изделия, а от него я никогда ни одного ласкового слова не слышала. Он просто не способен чувствовать, как и я. Хотя за эти дни мне показалось, что я не совсем потеряна для общества и что-то в моей душе или сердце чистого осталось.

Спустя пару минут эта троица вновь начала слишком громко возмущаться, явно не поделив что-то, а затем чьи-то шаги стали стремительно приближаться и в следующее мгновение ко мне в комнату ворвался Дюк. Опешив от подобного наглого вторжения, случайно уколола палец иголкой и в недоумении уставилась на этого оборванца с засаленными волосами и мутными глазами.

— Ты ошалел совсем?! Пошёл на хрен из моей комнаты! — заорала я, отложив блузку.

Он бегло оглядел мою комнату и, прищурившись, уставился на меня, пока я поднималась на ноги.

Кривая ухмылка появилась на его губах, явно не предвещающая ничего хорошего.

— Твой папаша должен мне денег, Сиенна, — каким-то странным тоном произнёс он, скользнув голодным взглядом по моему телу.

Я напряглась и непроизвольно сжала кулаки, сверля его гневным и посылающим в далёкие дали взглядом.

— С ним и разбирайся, кретин! Я не решаю проблемы своего папаши!

— Да что ты?! А он мне сказал, что я как-раз могу с твоей помощью получить то, что мне нужно, — пьяным и хриплым голосом протянул он.

Ко мне неоднократно врывались подобные персонажи, требуя вернуть долги отца, так сказать, натурой, либо же по старинке — деньгами. Они всегда уходили ни с чем.

— Пошёл вон отсюда! Просто пошёл на хрен из моей комнаты! — начала рычать на него, сделав шаг к нему.

Дюк усмехнулся и отрицательно покачал головой.

— Не угадала, принцесса. Ты отработаешь каждый доллар, что мне должен Вилмар. Как пить вместе, так он первый. А как платить, так он сразу же сливается и отнекивается. Я не потерплю подобного отношения. Раздевайся, — приказал он и начал стягивать с себя футболку.

Меня замутило и бросило в жар, хотя одновременно с этим все конечности моментально похолодели. Это вечное противостояние меня уже доконало до такой степени, что всё чаще в мозг закрадывалась мысль просто сбежать и жить на улице. Правда в таком случае я не смогу шить, а я так люблю это дело. Как спастись в своём собственном доме?!

— Твою мать, ты оглох?! Или просто по жизни тупой?! На хрен пошёл отсюда! — с неистовой яростью прошипела я.

Однако он явно был не в ладах с головой и рывком подскочил ко мне, а в следующее мгновение схватил за руки, блокировав любое моё движение. Я начала брыкаться, топча его босые ноги.

— Не рыпайся, принцесса, — прохрипел он мне на ухо.

— Убрал. Свои. Грёбаные. Грязные. Руки, — сипло прокричала я, продолжая метаться.

«Не позволяй противнику схватить тебя», внезапно вспомнились слова Диего.

— Тише, — процедил этот хрен то слово, которое действует на мой мозг подобно спусковому механизму.

Вспомнив прием, который показывал мне Диего, чтобы выпутаться из захвата, выкрутила свои руки и освободилась. Сделав полшага назад, со всей дури врезала ему коленкой по яйцам, а затем ударила кулаком снизу вверх, попав в его подбородок и задев нос. Он отлетел к двери и начал что-то бормотать, схватившись за пах одной рукой, а второй вытирая кровь около рта. Меня трясло от адреналина, рвущегося наружу. Ярость овладела мной до такой степени, что вокруг всё залилось багрянцем и в ушах стоял только гул собственного пульса, что я ничего не слышала.

Стоя недалеко от него, сжимала и разжимала кулак, чтобы унять ноющую боль.

— Ты ещё пожалеешь об этом, шлюха, — прорычал он, вытирая кровь на губе. Тогда я вдруг осознала, что обычно дома защищалась ножом, а в этот раз напрочь забыла о нём, пустив в ход кулаки. Полезла в карман за ним, но Дюк резко выпрямился и молниеносно схватил меня за горло и прижал к старенькому платяному шкафу. — Ты мне заплатишь. И я даже знаю как, — ухмыльнулся он, обнажив окровавленные зубы и грубо рванул серёжку из моего уха. Боль вспышкой пронзила меня и глаза мгновенно обожгло от подступивших слёз. Я попыталась вырваться, но он навалился на меня всем телом, что не было возможности ни нож достать, ни даже толком вздохнуть. — Ты слабая, мерзкая, вонючая дрянь. Тебе никогда не выиграть в поединке с настоящим мужчиной, — довольно протянул он, плюя мне в лицо. Зажмурилась, чтобы не видеть его лицо, перекошенное от гнева. Следом последовала ещё одна оглушительная вспышка и он вырвал вторую серёжку. В голове словно кто-то кувалдой стучал. — Не смей перечить мне, Сиенна. На сегодня я доволен своим уловом, но в следующий раз будешь расплачиваться иначе, — голосом с металлическими нотками произнёс он и швырнул меня на пол.