– Что ты смотрела? – отрывисто спросил он, зная, что в «Плазе» тоже шла «Короткая встреча».

– Ой, не помню, какой-то ковбойский фильм, такой занудный, что я задремала. Меня разбудила билетерша. – Она вздохнула.

– Не ври. Ты была в пабе и пила.

– Ты что, Бен? Что ты говоришь? Тебе же известно, что я не пью и никогда не хожу в такие места, – ответила она, не моргнув глазом.

– Тогда почему тебя видят в «Золотом льве»? Причем регулярно? – Его голос дрожал от злости.

– Просто я заходила туда, чтобы продать яйца. Разве я не говорила тебе? Ну, я выпила совсем чуточку. – У нее на все был ответ.

– Ты выпила не одну порцию, а две или больше. От тебя несет виски и сигаретным дымом. И я это не придумал.

– Нет-нет, одну, чтобы согреться, – залепетала она. – Я замерзла, да и встречи с Джеком такое напряжение для нервов… По-моему, это меня успокаивает. Никакого вреда в этом нет…

– Знаешь, Миррен, пудри мозги кому-нибудь другому. Я не вчера родился и знаю, что к чему. Так рисковать, как ты сегодня, можно, только сильно набравшись, – заявил он. Его руки крепко сжимали руль.

– Ой, заткнись! Не будь занудой. Ты говоришь как наш учитель из воскресной школы. Тебя мисс Лорна отвергла? Я испортила тебе вечер?

– Миррен, ты говоришь не о том. Если у тебя проблемы, давай поговорим о них, – взмолился он. – Не надо загонять их в бутылку. Ничего хорошего из этого не получается. Сколько раз ты сама говорила мне об этом? Что это лекарство для дураков.

– Нет, неправда, оно мне помогает. Сейчас это мое единственное лекарство. Оно успокаивает меня, помогает заснуть, забыть весь тот ужас… В паре стаканчиков нет никакого вреда, и это никого не касается. – Она скрестила на груди руки, то ли бросая ему вызов, то ли защищаясь – он не очень понял.

– Нет, это меня касается, я потратил бензин на эту поездку. Не кажется ли тебе, что я мог бы заняться чем-то другим, более полезным? А то гоняю среди ночи по дорогам, ищу тебя…

– Я не просила тебя ездить за мной. Прости, прости меня. Достаточно я извинилась? А сейчас заткнись, дай мне поспать.

Что он мог еще сказать? Лорна права. Сплетни оказались правдой. Он был поражен хладнокровием, с каким она лгала ему. Она была пьяная, и достучаться до ее рассудка было невозможно. Вскоре она захрапела и всю дорогу до дома стукалась головой о боковое стекло.

Бен въехал во двор, выволок ее из кабины и отнес наверх, в ее спальню. Все спали. Он снял с нее чулки, расстегнул жакет и блузку. Она так мирно спала. На него нахлынула страсть, но он не посмел ничего сделать. Как хотелось ему прижать ее к себе, забрать у нее эту ужасную боль, которую она пыталась заглушить выпивкой. Если бы она была окутана его любовью, ей не понадобилось бы ни виски, ни что-то еще. Они вместе прогнали бы всех демонов.

Миррен проснулась с тяжелой головой. Комната кружилась вокруг нее, язык был сухой, как терка. Она медленно поднялась с кровати. Как же она попала домой? Ее одежда была скомкана, чулки висели на спинке стула. Она помнила, как зашла в паб и болтала с Моникой, барменшей. Когда бар закрылся, их турнули. Как она ухитрилась вернуться на ферму?..

…Была длинная, темная дорога, свет фар, слабый свет звезд, освещавший ей путь. В памяти мелькали картинки, словно фрагменты детской мозаики. Какой-то спор и мужской голос…

Стрелки показывали десять часов утра. Черт побери, опять она пропустила утреннюю дойку. Да еще сегодня воскресенье. Значит, будут упреки. Надо снять костюм и пояс и надеть обычное фермерское. У нее дрожали коленки, когда она шла к двери. Проклятие! Сейчас начнется, думала она.

Она медленно, на ватных ногах спустилась вниз. Флорри, в своей лучшей юбке, что-то делала, напевая мелодии церковных гимнов. После гибели Сильвии она много времени уделяла капелле и теперь собиралась на службу.

– Ты все-таки встала? Бен сказал, что ты неважно себя чувствуешь, и ему пришлось поехать за тобой… живот болел, да? Как там Джек? – Больше никаких вопросов, так что все нормально.

– У него все хорошо. Лечение помогает ему восстановить память. – Она улыбнулась. Джек медленно приходит в себя – скорее, версия Джека, не тот Джек, которого она знала. Почти как и она сама – она забывала ту Миррен, какой была когда-то. – Да, у меня просто было расстройство, но теперь все нормально. Ну, мне пора браться за дела. А перед Беном я в долгу. Он что, обходит луга?

– Нет, он на горе, как обычно. Я рада, что тебе лучше. Он сказал, что ночью тебе было очень плохо. Пойдешь в капеллу?

Миррен покачала головой и похлопала себя по животу.

– Нет, пока не рискну, – солгала она. На самом деле ей прежде всего хотелось убедиться, что Бен не проболтался. Надо извиниться перед ним и все исправить, но сначала сделать еще одну вещь.

Она снова потащилась по темной дубовой лестнице в свою комнату и пошарила в корзинке, проверяя, заметил ли он ее лекарство. Там было пусто, и в ней забурлила паника. Она искала в гардеробе, в ящике с пустыми бутылками, потом в ящике с нижним бельем – во всех своих потайных местах – но там ничего не оказалось, и она задрожала.

Тогда она вспомнила про свой последний тайник, жестяную коробку под кроватью. Открыв ее, она схватила бутылку, но перед этим увидела на фото нахмуренное лицо Сильвии, на ее последнем снимке. Захлопнула крышку и быстро глотнула виски. Придется растягивать эту бутылку как можно дольше.

Пора было идти в поля и искать Бена. Он не должен выносить сор из избы. Когда она шагала вверх по тропе, его нигде не было видно, только Дитер в своей военной форме с желтым кружком на спине неистово махал ей рукой и бежал к ней, но она не стала задерживаться и, срезая дорогу, перелезла через каменную стенку по приступкам. Она поднималась все выше к скалам; свежий и холодный воздух прояснил ей голову. Известняковый щебень замедлял шаг. Как давно она не приходила сюда, к «Краю Света» – с самого Дня победы. Когда-то тут было ее тайное пристанище, но в последнее время ей было не до него. Пускай все разваливается, ей плевать. После того как Сильвия ушла от них, все дни стали одинаковыми – серыми, бессмысленными и пустыми.

В Скарпертоне она хотя бы встречала новых людей, сливалась с толпой. Там все работали где-нибудь на заводах или в конторах, у них были часы отдыха, не то что у фермеров, которым некогда и дух перевести.

Когда Джек выпишется, пожалуй, им придется «сменить небо», как говаривала бабушка Симмс. Забавно, но теперь она с трудом вспоминает то время, словно стена выросла между ней и ее детством, стена без двери.

Запыхавшись, она поднималась в гору, отвыкнув от ее крутизны, но вдруг остановилась как вкопанная, увидев перед собой нечто непривычное, и даже засомневалась, туда ли она пришла.

Развалин больше не было. На их месте стоял приятный домик с крышей, с новыми окнами. Вокруг валялся строительный мусор. Кто-то усердно восстанавливал «Край Света» и делал это умело. Она обошла вокруг, дивясь усилиям, вложенным в этот дом, который спас ей жизнь так много лет назад.