Он думал недолго. Проще, конечно, отказаться, скрыться за чужой спиной…

– Не буду, дезертир Митте. А Митте – это где?

– В Гамбурге, понятно. Район, где я вырос.

И снова тишина, среди белых облаков – долгожданный синий просвет. Все-таки он выбрался из ада. Пусть не свобода, но и не тюрьма. Лонжа улыбнулся и беззвучно шевельнул губами.

* * *

– Р-равняйсь! Смир-рно! Нале-е-ево! Шагом марш!

Обещанный гауптманом «непосредственный» не появился, руководили прежние унтер-офицеры, к которым присоединился третий – командиры только что организованных взводов. Несмотря на канты и нашивки, парни особо не чинились, покрикивали, но на вопросы отвечали. Как оказалось, сверхсрочники строевых частей, никак не «ублюдки», напротив, на хорошем счету. Прикомандированы, после обещан отпуск. А по поводу всего остального – к начальству.

– В ногу, в ногу-у! Раз-два! Раз-два!..

Идти довелось не слишком далеко – к ближайшей опушке. Там ждали – два незнакомых офицера, лейтенант и еще один гауптман. Рядом с ними вкопанный в землю шест, на нем карта, а что на карте – не разобрать, перевернута.

– Сто-о-ой! В шеренгу по одному!..

Пока разбирались и строились по росту (Лонжа в своем отделении – третий с краю), офицеры посматривали, негромко переговариваясь. Дождались рапорта…

– …по вашему приказанию построены!

И только тогда неизвестный гауптман выступил вперед. Поморщился, ковырнул землю носком начищенного до блеска сапога.

– Ну и сброд! В каком только сортире набрали?

Лейтенант что-то негромко начал говорить, но гауптман слушать не стал.

– Знаю! Позор, а не войско… Те, кто служил, шаг вперед… Отставить! С левой ноги, олухи!..

Перед строем – редкая шеренга, неполные два десятка. Офицер шагнул к первому, ударил в ладонь снятой с руки печаткой.

– Где проходили службу!

– Запал! Штурмовые отряды, шарфюрер!..

Лицо гауптмана дернулось.

– Какой еще запал? А-а, понял!.. Нет, парни, СА – не армия, у нас с факелами не маршируют и старушек не пугают. Рейхсвер или Вермахт – есть кто-нибудь?

Подождал, вновь хлестнул по ладони перчаткой.

– Бес-по-лез-но! Вы, ребята, даже не мясо, а…

Не договорил, взглянул выразительно.

– Ладно… Приступайте, лейтенант.

Тот себя ждать не заставил. Подошел ближе, поморщился, явно подражая старшему по званию…

– Внимание! Согласно учебному плану, два раза в неделю будут проводиться политические занятия. Тема сегодняшней лекции: «Боевые действия на румыно-венгерской границе»…

Переждал легкий шепоток, кивнул утвердительно.

– Так точно! Речь идет о пограничном конфликте из-за области Эрдей, которую в газетах именуют Трансильванией. О политической стороне событий вам доложат в следующей лекции, сейчас непосредственно о войне. Таковая уже фактически идет, хотя формально ее никто не объявлял. Однако дипломатические отношения разорваны, состав посольств интернирован, а граница уже нарушена сразу в нескольких точках…

Подошел к шесту, перевернул карту.

– Итак… Неделю назад Румыния и Венгрия начали всеобщую мобилизацию. Возможности этих государств различны, население Румынии значительно больше, однако Венгрия имеет лучшую транспортную сеть и в целом более организована. Как результат, венгерская армия первой перешла границу. К настоящему времени захвачены населенные пункты Санту-Маре, Карей и Орадя, причем последний без боя, его взяли под контроль местные ополченцы-венгры…[28]

Чужая война была еще очень далеко, где-то за горизонтом, но ясный июньский день потускнел, подернулся серым туманом, а над близким лесом беззвучно блеснула темно-алая, словно венозная кровь, зарница.

* * *

– Никто не победит, куманёк, – уверенно заявил Шут, даже не взглянув на карту. – У румын армия больше почти в два раза, но вояки они никакие. И денег меньше. Венгры готовы, жаждут реванша за 1919 год, но на много их не хватит. Займут половину Трансильвании, а дальше увязнут. Никакой легион «Кондор» не поможет, французы обещали прислать румынам танки и артиллерию. И русские всякого подбросят. По слухам, правительство Румынии обещало им снять вопрос о пропавшем золотом запасе. И вообще, в поле побеждает пехота, вспомни Испанию.

Король Испанию помнил, но на карту все-таки взглянул, но не на Трансильванию – на то, что рядом.

– Правду молвишь, дурачина. Не про танки и «Кондор», с этим как раз все ясно. Полигон – обкатка новых образцов и проверка уставов. А насчет России – верно.

Щелкнул ногтем по карте, по самому верхнему срезу.

– Есть еще Польша, она тоже – союзник Румынии. Получается, что большую войну разворачивают на восток. Уже втянуты все, кроме прибалтийских лимитрофов и Финляндии. Перессорились, вспомнили старые счеты… Из-за Трансильвании европейский пожар не начнется, но можно открыть и второй фронт, и третий.

Шут ловко поймал подброшенный в воздух бубенчик.

– Не соблаговолите ли указать конкретное место, ваше королевское высочество?

– Да где угодно, – не без цинизма ответил его королевское. – Но где-нибудь поближе к России.

3

Толстячок недоуменно всплеснул руками. Именно всплеснул, артистично и напоказ, словно опытный дирижер.

– Увы, мадемуазель, ничем не могу помочь. Я его и не знал совсем, мсье Трамбо – дальний родственник моей супруги. Мы и о наследстве-то не думали, пока нас не вызвал адвокат. Если честно, он, мсье Трамбо, и сам ни с кем не хотел знаться. Жил на отшибе, а после того, как жена умерла, вообще перестал выходить из дому, продукты ему привозили… О, поверьте, это совсем не интересно! Если можно, расскажите еще о вашей замечательной машине. «Паккард», о-о! Я конечно, патриот, но такое мы еще не умеем. О-ля-ля! Дом, настоящий дом на колесах! Чудесно, чудесно!

«Вспышка» очаровала толстячка с первого взгляда. Дирижером он не был, да и не требовался дирижер в маленьком, взглядом окинуть можно, Ля-Куртине. Местный аптекарь – и ярый автомобилист в душе. Всю дорогу он провосхищался, не перестал и по приезде. Наследство покойного моряка интересовало толстячка куда в меньшей степени.

– Да-да, мадемуазель, картины и рисунки. Очень странные, как на мой взгляд. Я, знаете, поклонник классики, а тут… Par Dieu, уж извините за экспрессию. Они тут, в одной из комнат, сейчас достану ключи. Но ваш «Паккард»… Можно, я его сфотографирую? У меня дома очень хороший аппарат, старый, на треноге…