Если бы только был способ проникнуть на мое место, минуя первый класс! И кто только придумал устраивать места для пассажиров первого класса в самом начале первого салона? Из окон терминала я видела самолет — это был один из гигантских лайнеров, так что в нем скорее всего не один, а два прохода между рядами. Это означало, что мои шансы оказаться в том проходе, возле которого сидит Шои Райан, составляли один к двум.

— Начинается посадка в зону Е. — Голос диспетчера, делающего объявления, прозвучал так громко, что я вздрогнула. — Мы просим вас оторвать корешок посадочного талона и держать его наготове для предъявления при посадке в самолет.

Мы с Канноли рванули вперед вместе с нашей группой пассажиров. Я вручила свой корешок от посадочного талона стюардессе, та просканировала его и вернула мне. Когда мы были уже на середине телетрапа, Канноли вдруг завыла, как сумасшедшая. Я наклонила рюкзак набок.

Возле нас остановилась женщина, волосы которой явно были покрыты толстым слоем средства для полировки обуви.

— Со мной рядом вам лучше не садиться, — заявила она. — У меня аллергия на собак.

— Эта собака не вызывает аллергии, — заверила ее я. Недоверчиво покачав головой, женщина двинулась вперед. Я едва сдержала желание сказать ей, что у меня аллергия на цвет ее волос. Расстегнув молнию на рюкзаке, я пересадила Канноли в сумку.

— Добро пожаловать! — приветствовала меня при входе в самолет симпатичная светловолосая стюардесса.

— Спасибо! — прошептала я в ответ, пытаясь заглянуть в салон первого класса, чтобы вычислить, какой из проходов для меня безопаснее.

Забрав у меня корешок от посадочного талона, стюардесса взглянула на него и указала мне на дальний проход:

— Сюда, милочка.

— Спасибо, милочка, — прошептала я в ответ.

Я высоко подняла голову. Ну что же. Жизнь продолжается. Я устремила взгляд в хвостовую часть самолета. Где-то там мое место, и мне нужно его отыскать.

Казалось, пассажиры будут целую вечность укладывать свои вещи на полки над головами, поэтому продвигаться вперед приходилось очень медленно. Мы все делали крошечный шажок, потом ждали, потом делали еще один шажок. Шедший передо мной парень был настоящим страшилищем. Короткие клочья волос и огромные хлопья перхоти, падавшие с этих клочьев на ворот черной спортивной куртки. Интересно, пробовал ли он справиться с перхотью с помощью шампуня из чайного дерева от Пола Митчелла? Помогли бы ему и витамины группы В, особенно витамин В6. Здоровая голова начинается изнутри.

Канноли яростно вертелась в моей сумке, пока наконец не высунула из нее голову, держась передними лапами за край сумки.

— Успокойся, — шепнула я ей. — Мы почти на месте.

Вдруг Канноли подскочила.

Какая-то женщина закричала:

— Это что такое?

Я опустила голову. Шон Райан держал в руках Канноли, которая радостно облизывала его лицо.

Хорошенькая белокурая стюардесса пробиралась к нам сквозь очередь пассажиров.

— Все животные должны находиться в специальных сумках-переносках на протяжении всего полета, — отчеканила она. — Если вы не готовы выполнить это требование, то вам следует немедленно выйти из самолета.

— Господи! — посетовала я. — Куда же подевалась «милочка»?

Парень с перхотью откашлялся и демонстративно громко вздохнул.

— Эй, вы, мне бы все-таки хотелось попасть на место сегодня, — пробурчал кто-то у меня за спиной. Я чувствовала, что оказалась в центре внимания.

Моя левая рука, та самая, которая держала «переноску для животных улучшенного качества», была у меня за спиной. Я дернула рукой. Ремни безопасности Канноли, ударив меня по бедру, зависли над огромным креслом первого класса, которое занимал Шон Райан.

Шон Райан забрал у меня ремни и сунул их под просторное сиденье напротив.

Стюардесса наградила его лучезарной улыбкой.

— О, сэр! Я не знала, что это существо с вами. Только, пожалуйста, будьте так добры, держите его в специальной сумочке до тех пор, пока самолет не приземлится, о'кей, голубчик? А я поищу ему что-нибудь вкусненькое.

Дольше делать вид, что меня это не касается, я не могла. И смело посмотрела на Шона Райана. Он улыбнулся.

— Леди, — промолвил кто-то у меня за спиной. — Проходите вперед.

— Предательница, — шепнула я, наклонившись и почесав Канноли за ушком.

Когда я уселась на свое место, оказалось, что делать мне особенно нечего, да, собственно, и свободного пространства для какой-нибудь деятельности не было. Мое место находилось возле прохода, но сидевшая рядом женщина положила руку на мой подлокотник, и не было никакой надежды на то, что она ее подвинет. Я попыталась хотя бы на дюйм-другой сдвинуть ее локоть. Бесполезно.

Поэтому я закрыла глаза и представила себе, что все происходящее — всего лишь нехороший сон. Не исключено, что Шон Райан даже не прослушал мои сообщения на автоответчике. Может быть, он вообще пользуется только мобильным телефоном… Ну а голосовую почту на городском попросту забыл отключить, могло ведь такое случиться? К тому же я не сделала ничего плохого. Ну ладно, согласна, я оставила ему несколько сообщений. Но преступно ли желание быть чуть ближе к человеку? Да и сообщений, честно говоря, было не так уж много. К тому же если тебя прерывает звуковой сигнал, то совершенно естественно, что ты перезваниваешь еще раз, чтобы договорить недосказанное, и это не считается самостоятельным сообщением. Всем это известно, между прочим. К тому же это Шону Райану следует испытывать смущение, а не мне. Как может человек пообещать девушке пойти с нею на свадьбу, а затем исчезнуть неизвестно куда?

Открыв глаза, я огляделась по сторонам. Мое внимание привлекло сияние папиной лысины — его место было в нескольких рядах впереди меня. Папа сидел, склонившись к соседнему сиденью, над которым виднелась копна седых волос. Что-то слишком много у них сегодня случайных совпадений, включая два соседних кресла в самолете. Тут я услышала взрыв хохота, явно исходившего от моей матери.

Я снова закрыла глаза.

— Белла, — прошептал кто-то. Мне снился сон. Крейг, одетый как сантехник, нацепил на талию специальный пояс с карманами для инструментов. Его штаны были спущены, оставляя открытой почти всю задницу, и он склонился над моим унитазом с вантузом в руках.

— Софии нравится, когда я так одеваюсь, — проговорил он как раз в тот момент, когда я стала просыпаться.

— Она храпит точно так же, как ты, — сказал Шон Райан. Несколько мгновений я была уверена, что он говорит о Софии. Я вытерла рот рукой, на случай если во сне у меня вдруг потекла изо рта слюна, а затем потерла глаза — чтобы протянуть время.

Наконец я подняла голову. Шон Райан возвышался надо мной, держа в руках Канноли. Надо быть отважным человеком, чтобы решиться пройти по салону самолета с собакой, не упакованной в сумку-перевозку. Правда, он догадался завернуться в плед, чтобы спрятать Канноли.