Мариана кивнула.

— Чувствую.

— Зря. На самом деле ты способна на многое. — Рут ободряюще улыбнулась. — В конце концов, речь идет о коллективе, в котором сложилась нездоровая обстановка. Если бы подобная ситуация возникла в одной из твоих групп?..

— Что бы я тогда сделала? Хороший вопрос. Наверное… — Мариана помедлила. — Наверное, я поговорила бы с пациентами. В смысле, со всей группой как с коллективом.

— Вот именно! — Глаза Рут весело блеснули. — Пообщайся с этими студентками, с Девами, — не поодиночке, а со всеми сразу.

— Вы имеете в виду групповую психотерапию?

— Почему бы и нет? Проведи с ними сеанс, и посмотрим, что получится.

Мариана невольно улыбнулась.

— Интересная идея. Только не представляю, как к этому отнесутся Девы…

— Просто поразмысли над моим предложением. Ты ведь знаешь: отдельно взятую группу людей лучше всего лечить…

— …с помощью групповой психотерапии. Да, знаю. — Мариана кивнула и, задумавшись, замолчала.

Рут дала хороший совет, хотя убедить Дев прийти на сеанс будет довольно сложно. Но главное — Мариана глубоко верила в психотерапию, прекрасно разбиралась в этом деле и теперь почувствовала себя увереннее и спокойнее.

— Спасибо. — Она благодарно улыбнулась.

— И еще кое-что, — поколебавшись, добавила Рут. — Мне пришло в голову… Как бы сказать?.. Это касается того человека, Эдварда Фоски. Пожалуйста, будь очень осторожна.

— Я и так осторожна.

— И в своих чувствах?

— То есть?

— Ну, скорее всего, у тебя возникают разные ассоциации… Меня удивило, что ты ни разу не упомянула об отце.

Мариана в изумлении уставилась на Рут.

— При чем тут мой отец?

— Эдвард Фоска, как и твой папа, обладает харизмой, пользуется в своем кругу огромным авторитетом и, судя по всему, страдает нарциссизмом. Вероятно, как и в случае с отцом, тебя тянет добиться его расположения.

— Нет, — раздраженно отрезала Мариана и повторила: — Нет! И вообще, я очень плохо отношусь к Эдварду Фоске.

— С отцом у тебя тоже были далеко не радужные отношения, — после паузы возразила Рут.

— Это совсем другое.

— Правда? Значит, тебе все еще трудно говорить о недостатках отца, так? Ты до сих пор не в состоянии признать, что он серьезно подвел тебя, что ты не получила от него и толики любви? Прошло много времени, прежде чем ты сумела это понять и назвать вещи своими именами.

— Я совершенно уверена, что ситуация с Эдвардом Фоской разительно отличается от моих давних проблем и никак не связана с отцом.

Рут с грустью посмотрела на нее.

— А по-моему, связана, причем напрямую. Сейчас ты этого не осознаешь, но воспоминания об отце могут очень сильно повлиять на твою дальнейшую жизнь.

Мариана не нашлась с ответом.

— А что насчет Себастьяна? — помолчав, спросила Рут. — Как ты переживаешь утрату? Справляешься?

— Давайте не сегодня, — Мариана покачала головой.

Вскоре она засобиралась в обратный путь. Упоминание об отце омрачило беседу и испортило ей настроение.

На прощание Мариана и Рут обнялись. От пожилой женщины исходило столько тепла и заботы, что глаза Марианы наполнились слезами.

— Огромное спасибо вам, Рут. За все.

— Если вдруг понадоблюсь — звони в любое время. Помни, что ты не одна.

— Спасибо.

— Знаешь, — поразмыслив, добавила Рут, — тебе стоит обсудить все это с Тео.

— С Тео?

— Почему бы и нет? Он прекрасный специалист по психопатии. Наверняка у него возникнут полезные идеи.

Мариана задумалась. Тео Фабер занимался криминальной психотерапией. Правда, Мариана плохо его знала, хотя они когда-то вместе учились, а Рут была их общим супервайзером.

— Ну… — неуверенно протянула она. — Мы с Тео долго не общались…

— Он с радостью поможет. Хорошо бы вы побеседовали сегодня, до твоего отъезда в Кембридж. Дай-ка я его наберу.

Рут позвонила Тео, и тот заявил, что, разумеется, помнит Мариану и готов ей помочь. Встречу назначили на шесть часов вечера, в пабе «Оксфорд-Армз» на северо-западе Лондона, в районе Кэмден-Таун.

Мариана прибыла в паб первой и, взяв бокал белого вина, уселась за столик ждать Тео.

Ей было любопытно снова его увидеть. Они издавна соперничали за внимание их общего психотерапевта, Рут, почти как брат и сестра — за внимание матери. Мариана ревновала наставницу к Тео и даже слегка ему завидовала, поскольку тот был любимчиком Рут. Пожилая женщина всегда говорила о нем с материнской лаской и теплотой, отчего у Марианы в юности сложилось впечатление, что Тео — круглый сирота. Позже она поразилась, когда оба его родителя, здоровые и невредимые, явились на выпускной вечер.

В действительности такое ощущение возникло у Марианы не на пустом месте: что-то в облике Тео — не во внешности, а скорее в поведении — у многих вызывало желание о нем позаботиться. Тео был не такой, как все. Застенчивый и необщительный, он держался замкнуто и отстраненно, плохо сходился с людьми. Как и Мариана.

Тео вошел в бар пятью минутами позже. Дружески поздоровался с Марианой и, купив диетической колы, подсел к ней за столик.

За эти годы он совсем не изменился. За сорок, все такой же худощавый, в поношенном вельветовом пиджаке и мятой белой рубашке. От него слабо пахло сигаретным дымом. Тео производил впечатление заботливого и внимательного человека, однако в его глазах Мариана заметила что-то такое… Тревогу? Или даже испуг? И хотя в общем и целом Тео ей нравился, рядом с ним она чувствовала себя почему-то неуютно.

— Спасибо, что согласился со мной встретиться.

— Не за что. Ты меня заинтриговала. Я, разумеется, слежу за новостями из Кембриджа. Дух захватывает! То есть… конечно, то, что произошло, — ужасно, — быстро поправился он. — Но при этом увлекательно. Любопытно узнать, что ты об этом думаешь.

Мариана улыбнулась.

— Вообще-то я собиралась задать этот вопрос тебе. Что думаешь ты?

— Я? — Кажется, Тео удивился такому повороту. — Мариана, не я же был там, в Кембридже, а ты. Твои собственные версии и догадки гораздо более достоверны, чем мои.

— Но я никогда не занималась криминальной психологией…

— Неважно. По опыту могу сказать, что каждый отдельный случай совершенно не похож на другие.

— А Джулиан говорил, что они, наоборот, все одинаковые.

— Джулиан? Ты имеешь в виду Джулиана Эшкрофта?

— Да. Он помогает полицейским.