дойдёт до меня, и это будет сидеть в глубине моего сознания. Я уверен, что некоторые моменты будут хуже, чем другие, но я собираюсь справиться с этим. Я позабочусь об этом, потому что между нами уже достаточно встало.

— Это правда, — прошептала я.

Между нами было так много препятствий, и я хотела, чтобы мы жили долго и счастливо, как в романтических книгах, которые любила моя мама. Нам не нужно было быть собственными препятствиями.

Его пальцы замерли рядом с тем местом, где моя челюсть всё ещё была слегка опухшей и покрытой синяками.

— Мои прикосновения причиняют тебе боль?

— Нет. Сейчас я не чувствую ничего плохого.

— Ты выглядишь… более разбитой, чем в последний раз, когда я тебя видел.

— Ну что ж, — я вытянула это слово. — У меня вроде как была стычка с Гавриилом.

Каждая часть его тела, казалось, замерла до невозможности.

— Когда?

— Вчера вечером, — я быстро рассказала ему, что произошло. — Хорошие новости, никого не пустят в эту школу на некоторое время, и я думаю, что он каким-то образом ослабел.

— Я должен был быть там.

— Теперь ты здесь. Это всё, что имеет значение, — сказал я ему. — Я не ранена. Серьёзно.

Он слегка покачал головой, продолжая изучать моё лицо.

— Не могу в это поверить. Не тогда, когда ты…

Он на мгновение поднял глаза, его грудь поднялась с глубоким вздохом, и когда его взгляд снова встретился с моим, я могла бы поклясться, что сияние в его глазах стало ярче.

— Как ты так быстро встала на ноги?

Его взгляд прошёлся по всей длине моей руки, к многочисленным синякам, которые теперь были едва видны. Затем его глаза сузились.

— А ещё лучше, какого чёрта ты вообще делала здесь одна в ту ночь, когда я вернулся? Даже сейчас?

Я узнала этот тон. Он говорил точно так же, как в ту ночь, когда я прыгала с крыши на крышу без предупреждения.

— Тебе действительно не следует оставаться здесь одной. Не с Гавриилом, который всё ещё там, — продолжил он. — Он послал этих демонов за тобой. Дерьмо. Они были в квартире.

У него был такой же тон, когда я шла впереди него по незнакомой местности.

— По крайней мере, в ту ночь, Дез был с тобой, — его губы слегка напряглись. — С Дезом всё в порядке? Я думаю, я…

— Бросил его в фонтан? Да. С ним всё в порядке.

Зейн вздохнул.

— Хорошо, но где, чёрт возьми, Рот? Лейла? Ты не должна быть здесь, Трин. Не одна, когда ты не полностью исцелена, и я знаю, что ты не полностью исцелена. Я могу сказать. Я чувствую, что твоя благодать ослабла.

Ладно, его способность чувствовать это раздражала, потому что это было правдой, но Зейн говорил так, словно готовился к лекции эпических масштабов, и я даже не могла злиться. Уголки моих губ изогнулись, и это было странно, правильно и чудесно одновременно.

— А почему ты улыбаешься? — потребовал он, недоверие снова заполнило его тон.

Дрожащий смех покинул меня.

— Я просто никогда не думала, что снова услышу от тебя нотации и получу от этого удовольствие.

— Постарайся запомнить это на следующий раз.

Я бы, наверное, не стала.

— Я… — я сделала неглубокий вдох. — Когда ты умер, я думала, что больше никогда тебя не увижу.

Каждая линия его лица смягчилась.

— Что я тебе обещал? Если что-то случится, я найду дорогу обратно к тебе.

Его лицо снова затуманилось, и всё это было связано с наполняющими глаза слезами.

— Я всё ещё не могу поверить, что ты Пал ради меня.

— Величие было ничто по сравнению с твоей любовью.

Он наклонился ко мне, прижавшись лбом к моему лбу. Его дыхание коснулось моих губ, когда он убрал пряди волос, выбившиеся из моей косы, с моего лица.

— Я сделал всё, что мог. Ты сделала всё, что могла. Я люблю тебя, Тринити, и даже смерть не может разорвать эту связь.

Связь.

Я немного отстранилась.

— Я не чувствую тебя, — сказала я, и его брови опустились. — Я имею в виду, я не чувствую связи Защитника. Я не чувствую маленького пушистого комочка тепла в груди с тех пор, как ты вернулся.

— Маленький пушистый комочек тепла? — тихо повторил он.

— И я… Я не испытываю никаких твоих эмоций.

Не то чтобы я только сейчас это поняла. У меня просто не было времени по-настоящему подумать об этом.

— Мы больше не связаны узами.

— Нет, не связаны.

Я уставилась на него, на неземное сияние света за его зрачками.

— Это хорошая новость. Я не могу снова ослабить тебя, и мы сможем быть вместе.

— То, что я был твоим Защитником, на самом деле не помешало нам быть вместе с самого начала, — сухо ответил он, и он был отчасти прав.

Это только отсрочило неизбежное, но было неразумно. Он стал практически человеком.

— Но нет никаких правил. Определённо, ни одной ангельской разновидности. Я всё ещё… Я всё ещё Падший. Просто не…

— Психопат?

— Да, только не это, — он провёл рукой по моей косе. — Разве Истиннорождённая захочет Падшего?

— Я всегда хочу тебя, кем бы ты ни был, — искренне сказала я, и его ответная улыбка наполнила мою грудь сладким, широким движением. — Но я действительно скучаю по этому маленькому, пушистому клубочку…

Зейн восстановил расстояние между нами, и в один спотыкающийся удар сердца его губы встретились с моими. Он поцеловал меня, и это никогда не переставало меня удивлять, буйство ощущений, которые могло вызвать одно-единственное прикосновение. Его вкус на моих губах, на моём языке был бальзамом для всех грубых, рваных пятен, оставляющих шрамы на моей душе, и пробуждением. Прикосновение его губ к моим было нежным, но в нём чувствовалось напряжение, сдержанность, которая была так близка к разрыву. Я знала, что он пытался быть осторожным, хотя и не думал, что будет таким в бассейне, но это было не только с ним. Это был всего лишь Зейн. Я не хотела, чтобы он сдерживался. Я хотела его, всё, что он мог мне предложить…

Зейн внезапно отстранился, напрягшись в ту же секунду, когда взрыв покалывания пронёсся по моему затылку. Я уставилась на него, всё ещё немного ошеломлённая его поцелуем.

— Ты… ты чувствуешь это, не так ли?

Его взгляд скользнул мимо меня.

— Демон рядом.

Я открыла рот, и из всего, что я могла сказать, самая глупая вещь вырвалась у меня изо рта.

— Демоны приходят в парк не из зоопарка. Так сказал Рот.

— Рот не знает всего.

Зейн быстро поднялся,