Она смотрит на мертвое тело. Подступает тошнота. Позывы к рвоте возникают уже от одной мысли о том, что придется тащить Юна к яме и засыпать землей, но Анна должна с этим справиться.

– Думаю, да, – устало отвечает она.

Пришел вечер, и Анна пошла в Хиллесгорден ужинать. Аппетита нет, избавится от мыслей о Юне невозможно. Ее преследует вид его обмякшего тела и уставившихся на нее пустых глаз. Сбрасывать его в яму было ужасно. Слышать тяжелый удар и потом кидать землю поверх тела. Но она взяла себя в руки и проглотила подступившие слезы, чтобы еще больше не выбить из колеи и без того обескураженного господина Кляйна.

Быстро вернувшись в избушку, Анна поиграла с детьми в карты, пока им не пришло время засыпать. Пустой взгляд Юна все еще преследует ее. Она стала соучастницей убийства. Юна нет в живых, он лежит в земле, и его семья никогда не узнает, что произошло. Девушка опускается в потертое кресло. Супруги Кляйн легли спать вместе с детьми, задернув занавеску, отделяющую нишу спальни. Анна уверена, что уснуть не сможет. Ее мучает случившееся, она беспокойно вертится в кресле, но в конце концов тоже проваливается в тяжелый сон.

От стука в дверь девушка вздрагивает и просыпается. В растерянности смотрит на часы и понимает, что уже семь утра. Наверное, это Лýка, думает она, резко вскакивает и поворачивает ключ в замочной скважине. Но это не он. У избушки стоит суровая женщина средних лет с маленьким ребенком на руках, завернутым во что-то темное.

– Анна? Это я, Битте.

Анна кивает в ответ. Внутри избушки слышен шум – семейство проснулось. Госпожа Кляйн делает несколько неуверенных шагов навстречу и, увидев Битте, кричит.

– Лея! – кричит она, бросаясь к ребенку. Господин Кляйн бежит за ней и придерживает жену, которая прижимает к груди спящего ребенка.

– Спасибо, огромное спасибо! – хором благодарят они Битте.

– Девочке дали снотворное, чтобы она не кричала, пока ее переправляли через пролив, но через пару часов его действие пройдет, – объясняет Битте.

Анна не может сдержать улыбку, видя ошеломляющую радость в глазах госпожи Кляйн. Потом она поворачивается к стоящей на веранде женщине:

– Где Лýка?

Битте долго смотрит на Анну, потом жестом приглашает ее выйти из избушки.

– К сожалению, у меня плохие новости.

– Что? Что случилось?

Женщина притворяет дверь, чтобы Кляйны не услышали.

– Это он нашел рыбацкую лодку, на которой перевезли Лею. Другая семья согласилась взять ее с собой, но, поскольку на борту были еще места, Лýка отправился за новыми беженцами. Он обещал вернуться до наступления темноты, но, по словам семьи, так и не появился.

Анну качнуло. Она слышит слова Битте, только их смысл не доходит до нее в полной мере.

– Может, Лýка просто где-то спрятался?

Битте кладет руку ей на плечо:

– Если что-то новое узнаю, расскажу.

– Мы можем обратиться в шведскую полицию и попросить разыскать его? – спрашивает Анна, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

– Вряд ли, у него не было на руках официальных документов.

– Но он ведь всего в нескольких километрах от нас. Должен же быть способ помочь?

– К сожалению, мы ничего не можем предпринять, пока не узнаем, что с ним произошло.

Когда Битте разворачивается, чтобы уйти, Анна останавливает ее:

– Подождите, у меня кое-что есть для вас! – достает оставленный Лýкой заклеенный конверт и передает его Битте. – У него здесь мать и сестра, – добавляет она.

– Не беспокойся, я позабочусь о них, – отвечает женщина, сдержанно кивая. – Мне пора, но я свяжусь с тобой.

Когда Битте исчезает из виду, Анна опускается на колени. Она не может поверить, что это правда. Лýка, ее возлюбленный! Где он? Что с ним? Перед глазами встают ужасные сцены. На него напали немецкие солдаты или взяли в плен эсэсовцы?

Из избушки доносятся радостные голоса. Клаус и Метте разговаривают с младшей сестренкой, которая начинает хныкать. Анна понимает, что пора возвращаться в Хиллесгорден, а то Альма заметит ее отсутствие. Да и Кляйнам нужны еще вода и еда, но девушке не сдвинуться с места. Внутри пустота, будто кто-то вынул из груди содержимое, оставив большую полость. Потом до нее доходит еще одна догадка: а вдруг произошедшее с Лýкой хуже ареста? Вдруг он никогда больше не вернется к ней?

Ее пронзает отчаяние, что-то жжет в груди. Поднявшись, Анна плетется к кусту, чтобы Кляйны не видели, как ее выворачивает наизнанку. Судорожными рывками наружу выходит яркая желчь.

Опустошенная, она отходит от куста и падает на землю. Теперь все? Неужели ей не суждено больше быть с Лýкой, не ощущать его объятий, не слышать его голоса?

Эта мысль приводит Анну в такой ужас, что ее скручивает пополам. А как же планы? Неужели их будущее разрушено и все, о чем она мечтала, испарилось?

Девушку обуревают разные чувства, их так много, что со всеми не справиться. Кажется, будто она раскалывается на части. Слезы льются градом, она прижимает подол юбки к лицу и всхлипывает. Ей нужен человек, который поддержал бы и успокоил, сказав, что все образуется. Но таких нет. Анна совсем одна. Довериться некому.

Глава 29

Апрель 2007 года

Ребекка сидит на неудобном стуле для посетителей и смотрит на стрелки наручных часов, которые едва двигаются. Она осторожно постукивает по стеклу. Неужели с момента ее прихода сюда прошло всего четыре часа?

Бабушка дышит со свистом. Она весь день находится на грани сна и бодрствования: проснется ненадолго, чтобы сделать пару глотков воды, и опять уснет. Заходит присматривающая за бабушкой медсестра. Сообщает, что С-реактивный белок продолжает снижаться, а это означает, что введенный пенициллин действует. Инфекция отступает, лихорадка наконец-то прошла.

То, что бабушка идет на поправку – большое облегчение. Но пережитое волнение встряхнуло Ребекку, а часы, проведенные у постели больной, дали девушке возможность спокойно переосмыслить свою жизнь. Выбор, сделанный раньше, все больше начинает казаться ей неправильным. Она уже не уверена, что хочет продолжать работать в компании «Хеннинг и Шустер». Может, пришло время попробовать что-то новое? Но Ребекка понимает, что Йуар будет разочарован, если она сдастся. В последние сутки они общаются только эсэмэсками. Ребекка пыталась объяснить, как переживает за бабушку, но Йуар, похоже, не понимает. Если честно, ей бы хотелось, чтобы он приехал и поддержал ее, но она знает, что это невозможно. У Йуара в разгаре судебный процесс, он не может взять пару выходных по такому поводу, да и вообще, особой заботы о ней он никогда не проявлял. Когда