Так многое перевернулось в сознании за последние сутки, что голова идет кругом. Сидя на бабушкиной больничной кровати, Ребекка откидывается назад и думает о матери. Она всегда замечала, что мать и бабушка не слишком близки, но почему-то принимала это на свой счет. Ей казалось, что разлад между ними начался, когда она переехала от матери в Бьёркбаккен. Теперь ясно: Ребекка заблуждалась. Дух захватывает от понимания того, что разногласия между бабушкой и матерью никак не связаны с ней.

Глава 30

Ребекка едва успевает выйти из машины в Бьёркбаккене, когда раздается звонок. На экране высвечивается незнакомый номер, и она настороженно отвечает:

– Ребекка, слушаю.

– Здравствуйте, Ребекка. Меня зовут Марта Сингер, ваш номер мне передал Карл Перссон.

Проходит пара секунд прежде, чем она понимает, о ком идет речь, но потом вспоминает, что это местный историк, получивший ее письмо.

– Да, здравствуйте.

– Надеюсь, не отвлекаю. Если я правильно поняла, ваша бабушка дружила с Лýкой Кавалли. Мне известно о нем много интересного.

– Очень хорошо, – отвечает Ребекка, упершись взглядом в крышу бабушкиного дома. Кто-то натянул брезент над тем местом, где она протекает.

– Буду рада рассказать при встрече. Как у вас сегодня со временем? – спрашивает Марта. – Я могла бы заехать. Вы же в Бьёркбаккене живете?

– Да, правильно, – отвечает Ребекка, отпирая дверь.

– Хорошо, тогда скоро буду.

– Договорились.

Повесив трубку, Ребекка удивленно осматривается по сторонам. Кто-то убрал старые газеты и грязное покрытие из пластика. Теперь в прихожей виден тот же дощатый пол, что и во всем доме. В одном углу стоит и жужжит огромный белый аппарат, а в другом кто-то поставил банку с краской для наружных работ.

Ребекка проходит в кухню, где на стуле, свернувшись калачиком, спит Скарлетт. На столе лежит записка. Арвид пишет, что обследовал крышу и сможет починить ее, как только просохнет древесина. В конце просит не выключать осушитель воздуха.

Поставив кофеварку, Ребекка собралась переодеться, но в этот момент в дверь постучали. Выглянув в окно, видит ярко одетую кудрявую женщину. Неужели Марта приехала так быстро?

Ребекка отворяет дверь, женщина расплывается в широкой улыбке.

– Ребекка! – восклицает она так, будто они старые подруги, которые очень давно не виделись.

– Марта?

Женщина кивает.

– Можно войти? – энергично продолжает она.

Ребекка проводит гостью в кухню, ставит кофейные чашки и блюдо с печеньем.

– Какой уютный дом! В таком хорошо живется, не сомневаюсь.

– На самом деле это не мой дом, бабушкин. Я присматриваю за ним, пока она лежит в больнице.

– Ой, надеюсь, ничего серьезного?

– Она идет на поправку, – отвечает Ребекка, разливая кофе. – Значит, вам есть что рассказать о Лýке?

Марта открывает рюкзак и достает толстенную папку, перетянутую резинкой.

– Еще как, – радостно откликается она. – Не знаю, что вам известно о его деятельности, но Лýка внес заметный вклад в движение Сопротивления.

– Да, я слышала, что он помог одной еврейской семье переправиться через пролив.

– Не одной семье, – поправляет ее Марта, открывая свою папку и вынимая список имен.

– Он спас пятьдесят семь человек, в том числе моего деда, Иммануила Сингера.

– Ничего себе. Это невероятно. – Ребекка рассматривает список.

– Да, это действительно так. Дедушка рассказывал, каким опасным делом было бегство с оккупированных территорий. Все причастные рисковали жизнью, многих арестовывали, другие погибали, – рассказывает Марта, качая головой. – Семья моего деда нашла катер, чтобы переправиться в Швецию, но когда они пришли к условленному месту встречи, там никого не оказалось. Повсюду рыскал немецкий патруль, и им пришлось прятаться в рыбацком сарае. Но благодаря Лýке удалось найти другого владельца катера, согласившегося перевезти их в Роо. Дед был безмерно благодарен всем, кто помог, и позже боролся за то, чтобы обнародовать их подвиг.

– Вам известно, что произошло с Лýкой потом? – спрашивает Ребекка. – Она сидит за кухонным столом, затаив дыхание. – Бабушка сказала, что он просто исчез.

Марта листает толстую пачку бумаг, пока не находит документ, который протягивает ей.

– Да, я занималась этим вопросом, и немало. В ту же ночь, когда дедушка покинул Данию, Лýку задержали и посадили в тюрьму вместе с другими участниками движения Сопротивления, а потом отправили с Терезиенштадт.

– Терезиенштадт? Это же концентрационный лагерь! – восклицает Ребекка. – Мог ли он выжить?

Марта сочувственно смотрит на нее:

– В апреле 1945 года, незадолго до освобождения лагеря, четыре сотни датских пленников выпустили, передав их Красному Кресту, и тогда один мужчина рассказал, что, к сожалению, Лýку казнили.

Ребекка смотрит на письменное свидетельство. Удивительно, насколько тронуло ее прочитанное известие о смерти Лýки. Ведь всего несколько часов назад она и не подозревала, что он ее родственник.

– Вы сказали, что Лýка и ваша бабушка были друзьями? Не знаете, как они познакомились? – интересуется Марта.

– По-моему, случайно. Они проживали в одном районе, – отвечает Ребекка. – И их связывало нечто большее, чем дружба. Лýка приходится мне дедушкой.

Марта широко распахивает глаза:

– Правда? О, мне очень жаль, что я принесла вам печальное известие. А я-то думала, у него не было детей.

– По документам не было.

– Мои соболезнования, – сожалеет Марта. – Пусть его уже не вернуть, но я хочу, чтобы вы знали, как высоко моя семья ценит вашего деда за то, что он совершил. Многие захотели бы встретиться с вами и вашей бабушкой и, возможно, провести вечер памяти в его честь.

– Ой, я не знаю, выдержит ли она такое.

– Но вы ведь можете спросить ее? – осторожно настаивает Марта и достает еще один документ из своей папки. – Я оставлю копии нескольких документов, чтобы вы могли показать их бабушке.

Ребекка кивает в ответ. Она под впечатлением от услышанного и, как только Марта уходит, вновь углубляется в список имен. Подумать только, молодой человек со старой черно-белой фотокарточки спас жизни всех этих людей! И это ее дед!

Когда вновь раздается стук в дверь, Ребекка громко вздыхает. Вернувшись из больницы, она не успела ни переодеться, ни душ принять и теперь быстро приглаживает рукой волосы.

– Привет, – здоровается Арвид. – Ну как бабушка?

– Хорошо, ей лучше.

– Рад слышать. Если хочешь, я могу и дальше присматривать за Скарлетт.

– Очень славно с твоей стороны, – откликается Ребекка и показывает на пол. – Кстати, спасибо за помощь! Только не волнуйся насчет крыши, я позвоню кровельщику.

– Да я с удовольствием починю.

– Не стоит.

– Но я хочу доказать жителям мегаполисов, что мы, фермеры, вовсе не такие плохие соседи, как может показаться.

– Как ты любезен. Выпьешь чашечку кофе?

– Да, спасибо.

Арвид садится за кухонный стол, Ребекка наливает кофе и усаживается напротив.

– Как ты вообще? – спрашивает сосед.

– Ничего.