– Чем шире замах, тем сильней удар.

– И кого же ты собираешься бить?

– Прежде всего лень-матушку, – улыбнулся Костя. – Лень убивает в людях решительность. А без этого в нашем деле никуда. Засомневался, замешкался – и куча денег в трубу. А попал в масть, так деньги лопатой гребешь. И в ту же трубу бросаешь. Через топку. Деньги делают деньги. Все как по Марксу.

– А ты знаешь, что там у Маркса?

– Думаешь, если семь классов образования, то не знаю. А я, между прочим, в школе учусь. Заочно, само собой. Ольга Евгеньевна математику преподавала, Лена в институте училась. Они сейчас на пару меня гоняют. А я не брыкаюсь. Может, сам в институт поступлю. А что, какие мои годы?

– Неужели колонию не зря называют исправительно-трудовой? – усмехнулся Дмитрий.

– Если исправлять нечего, то не зря. А чего меня исправлять было? Разве я раньше не работал? Рыбу с пацанами ловили.

– Незаконный промысел рыбы, – уточнил Миронов.

– Это детали. Главное, что мы работали. Своим горбом деньги зарабатывали.

– Да, наверное…

– А сейчас я один работаю. Женька ко мне уйти хотел…

– Чего не взял?

– А условие поставил ему. Чтобы пацанов ко мне сблатовал. Я как знал, что добром все это не закончится. Не успел Женька… Может, еще не поздно к нормальной жизни их повернуть?

– Поздно, Костя, поздно… Они в людей стреляли. Один труп, один раненый.

– Что за люди?

– Бандиты… Такая же примерно ситуация, как у тебя тогда. Но тебе еще повезло. Сколько тебе дали, пять? Три отсидел. А сколько им дадут, не знаю. Труп – это серьезно.

– Но ведь в них самих стреляли. И кто конкретно убил? Не втроем же они разом?

– Нет, не втроем.

Дмитрий вовремя опомнился. Замолчал. Как человек Костя был ему в какой-то степени симпатичен. Мог бы в бандиты податься, тем более что друзья уже тропку для него протоптали. Нет, в коммерцию парень подался, чтобы своим трудом деньги зарабатывать. Серьезный парень, деловой, вещи правильные говорит. И за друзей своих горой. Не отрекается от них. Потому и не надо развивать эту тему. Не стоит посвящать Костю в ход следствия, не надо раскрывать свои слабые стороны. А то ведь ему палец в рот не клади. Хоть и не бандит он, но чувствуется в нем волчья хватка.

– Кого конкретно обвиняют?

– Всех.

– Может, как-то можно им помочь?

– Да, конечно. Могу посодействовать. Приготовь передачу, я передам.

– И все, только передачу? Деньги бы тебе предложил, да боюсь.

– Правильно делаешь.

– А если все-таки деньги?

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

– А зачем тогда приходил? – резковато спросил Костя.

– Посмотреть, как ты живешь. И с просьбой…

– Что за просьба?

– Даже не знаю, как сказать…

Не должен был Дмитрий обращаться к Любимову с такой просьбой. Но ему нужно было спрятать свою жену. Начальство отказалось обеспечить ей охрану, сам он не потянет из-за своей чрезмерной занятости. У родных-знакомых прятать смысла нет. Бандиты быстро пробьют адреса и выйдут на нее. Тогда быть беде. А у Кости Ларису искать никто не будет. Такой вариант даже в голову никому не придет.

– Не знаешь, а все равно говори…

– Ты, говоришь, с женой живешь…

– Да, есть такое…

– И у меня жена есть. И жена есть, и проблемы. В общем, боюсь я за нее.

– Что, братва наехала?

– Ну, в общем, да, – скрепя сердце, признался Миронов.

– Бычье беспредельное, совсем страх потеряло. А почему ты думаешь, что я не сдам братве твою жену? – в упор спросил Костя.

Как будто в тупик хотел Дмитрия загнать.

– Ты ведь подозревал меня в чем-то.

– Уже не подозреваю. Вижу, что бизнес у тебя.

– Бизнес может быть прикрытием.

– Не знаю. Но против меня ты не пойдешь. Во-первых, я в тюрьму тебя вернуть могу. А во-вторых, ты внушаешь мне доверие.

– За доверие спасибо. Еще бы за пацанов спасибо сказать. Ну да ладно, потом об этом поговорим.

– Поговорим. Если выживу.

– Что, так серьезно?

– Убийства за убийствами. Старшина и чеченцы резвятся. И дружкам твоим досталось. Там тоже море крови. Сами они чудом уцелели. А ведь чуда могло и не быть.

– Не могут они сейчас умереть, – покачал головой Любимов. – Им жить надо, дела со мной делать.

– Всем жить надо. А не дают, сволочи. Не хотят, чтобы я их закрыл. Поэтому на крайние меры пойдут. За себя не боюсь, за жену боюсь.

– За жену можешь не беспокоиться, у Ольги Евгеньевны поживет, ничего с ней не случится. А насчет тебя не знаю, если ты с чеченцами связался, то дело дрянь. Да и Старшина отморожен по самые гланды. Тут или ты их закроешь, или они тебя зароют. Лучше их закрыть. Или отступить.

– Не отступлю.

– Значит, сила за тобой есть.

– Какая сила? – пренебрежительно махнул рукой Дмитрий. – Чтобы закрыть их, сначала взять надо. А нас всего четыре опера в отделе плюс начальник. Кроме нас, никому ничего не нужно. Начальство требует немедленно выявить преступников и привлечь их к ответственности, а само только и делает, что палки в колеса вставляет. А если и возьмешь братка, все одно – завтра он на свободе. Бандиты прокурорских подкупают, судейских. Да и наших на прикорме держат. Утечка информации бешеная.

– Но ты-то не скурвился.

– Не дождешься.

– Уважаю правильных ментов. Вот я пострадал из-за тебя, а все равно уважаю. Если честно, я сам не верю, что менты смогут с братвой разобраться. Может, потом, но не сейчас. Дохляки у вас там в основном служат, шкурники. Таких, как ты, крутых оперов, мало. На вас вся надежда.

– И кто ж возлагает на нас надежду? – Дмитрий с интересом посмотрел на Костю.

– Кто, кто… Ясень пень, что не братва. Коммерсантам порядок нужен. Чтобы никаких бандитов по кругу. Тогда и жить спокойней будет, и бизнес еще лучше пойдет. Это я вслух мечтаю. Мечты, так сказать.

– Ну почему мечты? Рано или поздно порядок наведем. Была же в пятьдесят третьем бандитская путина, решили вопрос.

– Тогда Сталин был. Тогда без разговоров вопросы решали. Виновен – к стенке, и никаких судов. А сейчас бардак. Волков баснями не кормят, волки только силу признают. А я бы бросил им перчатку. Надоело им платить. Я зарабатываю, а они три шкуры с меня дерут. А оно мне надо? Но против силы не попрешь. Поэтому нужна сила. Извини, но на ментов надежды нет. Поэтому самим отбиваться надо. А для этого мне друзья мои нужны.

– Клин клином вышибают?