Австрийская писательница из новых. Я заглянула в оригинал.Написано хорошо, легко, с юмором. Что ж, поглядим, что за перевод. Поначалу всевроде бы гладко, без блеска, но по крайней мере грамотно, и то хлеб. Но натретьей странице я остановилась. Странно… «Это было в те времена, когда людиеще сидели на деревьях и стреляли друг в друга». Интересно, из чего онистреляли? Из пращи? Я заглянула в немецкий текст и чуть не свалилась со стула.Все понятно, переводчик спутал два глагола «scheissen» и «schiessen». Воригинале фраза звучала примерно так: «Это было в те времена, когда люди ещесидели на ветках и какали друг дружке на головы!» Смешно, но… бывает! Исправитьтакую ошибку несложно. Прочитав сорок страниц, я убедилась, что, несмотря наогрехи, это годный товар. Конечно, придется поработать с переводчиком, но – некатастрофа.

Я прошлась по комнате, чтобы размяться, покормила Гешку и,едва лишь вспомнила о Максе, сразу бросилась к столу. Только работа спасает отэтой невыносимой, раздирающей внутренности боли. Я попыталась сосредоточиться,но мне это не удавалось. Господи, неужели Макса не будет в моей жизни? Явскочила и решила по старой памяти разложить пасьянс. Одно время я страшно имиувлекалась, а потом совсем забросила. На большой пасьянс сейчас нет времени,раскину маленькую «косыночку». Итак, если с первого раза выйдет, все с Максомкак-то образуется, если со второго – образуется, но далеко не сразу, а если трираза подряд не выйдет, значит, пиши пропало. Пасьянс сошелся с третьего раза.

Неужели все-таки есть надежда? Если верить в это, то житьеще можно… А не сходить ли мне к Алисе, соседке, бывшей гадалке? Но если онаскажет, что надежды нет, тогда жить станет еще тяжелее…

Я с тоской вспомнила свою, такую еще недавнюю, спокойнуюжизнь без всякой любви до полосы везения…

Зато в той жизни было совсем паршиво с деньгами… А,голубушка, провякал внутренний голос, ты хочешь, чтобы у тебя была любовь,деньги и покой? Так не бывает! А почему, собственно? Да потому, слишком многохочешь!

Всего несколько недель назад покоя у тебя было выше головы,зато ни любви, ни денег. Потом появились кое-какие деньги и сумасшедшая любовь,но о покое пришлось забыть, ну и черт с ним, с покоем… А теперь остались толькоденьги… да разве это деньги? Так, денежки…

Если купить машину, их и вовсе не останется.

Перепалку с внутренним голосом прервал телефон.

Жаль, что у него нет еще и определителя номера…

– Алло, Мария? Это Сергей!

– Здравствуйте, Сережа.

– Как дела?

– Да ничего, спасибо… Вот сижу, работаю.

– Вы сегодня что-нибудь кушали?

– А? Да, разумеется.

– Мария, у меня сегодня день рождения.

– Поздравляю, Сережа! И желаю вам…

– Нет, Мария, так не надо…

– Как? – не поняла я.

– Я, Мария, хочу пригласить вас нынче к себе на деньрождения.

Вот именно этого мне и не хватало!

– Сережа, но мы ведь только вчера познакомились! А увас своя компания…

– Никакой компании, я один.

Еще того лучше!

– И я хотел бы пригласить вас в ресторан!

– Опять?

– Но вчера мы просто обедали, а сегодня…

– А сегодня будем сложно ужинать?

– Мария, не надо… Просто мне хотелось бы в деньрождения посидеть с красивой женщиной… Я, кстати, тут присмотрел одну машину,если вас устроит, она вам совсем недорого обойдется.

– Господи, Сережа, неужели вам совсем не с кем пойти вдень рождения в ресторан?

– Да почему? Могу нагнать хоть целую кодлу… Но хочетсямне пойти с вами… Ну, пожалуйста!

– Но я же не успею купить вам подарок… – слабоотбивалась я.

– Не надо подарков! Если вы пойдете со мной, это будетсамым лучшим подарком.

И я сдалась. В конце концов он вполне приличный парень.Пойду, все лучше, чем сидеть тут, изнывая от тоски по Максу.

На сей раз ресторан был куда более шикарный, чем вчерашнийподвальчик, да и Сергей выглядел сногсшибательно – в элегантном и явно дорогомкостюме, в белой рубашке с модным галстуком.

– Сережа, что ж вы, и в честь дня рождения невыпьете? – спросила я.

– Обязательно выпью. За мной приедет мой помощник иотвезет. Я так рад, Мария, что вы согласились… Вы… Вы мне очень понравились…

Его простодушие подкупало. И вел он себя более чемкорректно. Разговаривали мы в основном о машинах, я, правда, старалась говоритьпоменьше. А он с удовольствием рассказывал о себе, своем успешном бизнесе, отом, как удачно он нашел «крышу», о том, каких знаменитостей обслуживают у негов автосервисе…

Я представила себе лицо тетушки Лизы, если бы она услышалаэтот разговор, и чуть не рассмеялась.

– Мария, у меня к вам есть одно дело… Только неподумайте, что я перебрал… Ох, блин, как трудно…

– Что, Сереженька?

– Мария, выходите за меня замуж! – выпалил он изалпом выпил бокал шампанского.

– Что? – опешила я.

– Ну… это… замуж за меня! Мария, вы будете жить…

– Как у Христа за пазухой? – с грустью спросила я.

– Да! Как у царя в бане… Все, что захотите… Какуюугодно машину! Дача у меня – зашибись! Вы не думайте, не коттеджкраснокирпичный, а старая дача в Абрамцеве, только со всеми удобствами. Раньшетам академик жил. Я любить вас буду, как… как… Может, у нас и ребеночек будет…Я… Я хороший отец… буду. И муж…

– Сережа…

– Я все понимаю, Мария, вы не думайте, мы вчера толькопознакомились, мы… как это… из разных слоев… Только разве все это: имеетзначение, когда… Я раньше не понимал про любовь с первого взгляда, а теперь…Вот как увидал вас, сразу подумал – она!

Он смотрел на меня своими чудесными глазами, а мне большевсего хотелось плакать.

– Сережа…

– Погодите, Мария, не отвечайте, сначала подумайте… Выодна, я один, я могу дать вам все, что только душа пожелает… И может, нам свами будет хорошо, я стану о вас заботиться и вовсе не собираюсь вас на цепьсажать, вы работайте, сколько хотите, а по дому найдется кому все делать,только… только… Ох, блин, не умею я уговаривать… Но я способный, вы меня чемухотите научить сможете, а я, а я…

– Сереженька, позвольте мне сказать…

– Не надо! Пока не надо говорить «нет»! Вы подумайте, явас торопить не буду… Разве можно такой женщине одной жить, без защиты, когдавсякая сволочь обидеть может…

– Сережа, сколько вам лет? – наконец удалось мневставить слово.