– Симпатичный парень, – улыбаюсь я, заглядывая на уроке в экран ее телефона через плечо, – ответишь ему?

– Этот? – Она с недоумением смотрит на уведомление.

– Ага. Смотри-ка, ему нравятся здешние края, и он увлекается наблюдениями за птицами.

– Да. – Оливия с интересом разглядывает его фотографии.

– А сам он откуда?

Она листает страницу.

– Похоже, из Северной столицы.

– Не так уж и далеко.

– Был в Сети пару минут назад, – произносит подруга, возвращаясь к его фотографии.

– Добавь его в друзья.

– О нем не так уж много информации.

Я толкаю ее плечом.

– И это неудивительно! Такой же любитель природы, как и ты. Наверняка проводит все свободное время в вылазках по лесам и горам.

– Хм… – Оливия кажется растерянной, но заинтересованной.

– А какой он красавчик… – мечтательно закатываю глаза. – Ну, и взгляд такой… серьезный. Жаль, мне такие парни не пишут, я даже завидую.

Она улыбается, а я уверяюсь: чистота – это только отсутствие опыта.

С этого дня желание доказать неправоту Кая затмевает все остальные мои мечты. Я становлюсь одержимой. Чем больше Оливия с Яном узнают друг о друге, тем глубже меня засасывает в воронку собственной лжи. Подливает масла в огонь и общение мамы с Отсо: я не знаю, почему так реагирую на их встречи, но меня буквально колотит от ярости, когда я вижу ее счастливое лицо после их свиданий.

Днем я подбадриваю Оливию:

– Как там Ян? Он писал тебе?

А вечером и ночью строчу ей длинные сообщения от его имени: «Какая же ты красивая. Как жаль, что я так далеко от тебя. Надеюсь, однажды мы увидимся и выпьем кофе вместе».

Если Оливия сомневается, я пудрю ей мозги в школе:

– Просто он такой же стеснительный, как ты. У вас так много общего!

И видя ее счастливое лицо, ненавижу себя еще больше. Но остановиться не могу: Ян уже стал частью меня, его легенда проросла в меня корнями долгих ночных разговоров с Оливией.

Кай продолжает осаждать меня намеками на уроках английского, но не дает надежд на большее, а я злюсь все сильнее и жду момента развязки.

Ян делится с Оливией рассказами о путешествиях по водопадам и читает «Калевалу» по ее рекомендации. Идут дни, и они становятся настоящими друзьями – такими же фейковыми, как и мы с ней, но об этом знаю только я.

Ян в красках расписывает свой переезд в общежитие и шлет фотографии себя и этого места. Оливия сочувствует, что там так грязно и неуютно, но парень уверяет: с ним все будет в порядке – главное, уделять больше времени учебе.

Они – идеальная пара.

Ян каждый день интересуется делами новой подруги, он всегда готов прийти на помощь, вот только разберется с делами – на первом курсе так много учебы.

– Как же тебе с ним повезло! – уверяю я, сжимая ее руку на уроке информатики.

«Я рассказала о тебе моей подруге, – пишет она Яну. – Ты ей нравишься».

«Только больше никому обо мне не говори, – просит Ян. – Люди злые, могут не так понять».

А через пару дней он, стесняясь и краснея десятками смайликов, признается ей в любви.

Я начинаю переживать, что Оливия захочет с ним созвониться, но она сама спешит меня успокоить:

– Я думаю о нем все время! Представляю, как мы встретимся, будем гулять вдвоем. А если он позвонит, я не смогу говорить – буду заикаться от волнения… Только бы папа не узнал, он меня убьет!

– Вот и не говори ему, – поддерживаю я.

А через пару дней Ян набирается смелости и рассказывает ей, что у него еще никогда и ни с кем не было близости. Не проходит и минуты, как Оливия сообщает это мне.

– Он говорит, что все время думает о нас! – радостно визжит она в трубку.

– Я так завидую тебе, – произношу я.

Надо же, первый же парень, который смог тронуть ее сердце, оказался пустышкой. Я стараюсь не думать о том, что поступаю плохо, – моя цель уже близка.

Ян присылает ей слегка смазанное фото, на котором видно его лицо, голый торс и край того самого места, от взгляда на которое у меня вспыхивают щеки.

– Господь всемилостивый, – вздыхает в трубку Оливия. – У меня лицо горит!

– Пошли ему свое фото, ну же! – говорю я. И поторапливаю, пока она не передумала: – Что такого? Разденься и щелкни.

– Но…

– Никаких «но»! Он ждет! Это же Ян…

Проходит минута, и мне на телефон приходит ее фото. В моей груди разрастается чернота, в ушах громко гудит.

Оливия просто потрясающе красива: идеальные линии, молочного цвета кожа, впалый живот, упругая грудь. На фото частично видно лицо, и оно вполне узнаваемо. К тому же эти роскошные светлые волосы не спутать ни с чьими другими. Нарочитая, кукольная красота Эмилии ни в какое сравнение не идет с природной красотой моей соседки.

«Я отправила! Отправила! – пишет мне Оливия. – Но он молчит».

«Думаю, он взволнован», – отвечаю я.

Пальцы не попадают по клавишам.

«Ты идешь сегодня на репетицию?» – спрашивает она.

Я вспоминаю про выступление на осеннем балу. Каждый класс готовит небольшой номер, участвуют почти все.

«Еще не знаю», – пишу я.

У меня руки горят от прикосновения к экрану, на котором светится фото Оливии. Я сохраняю его и выхожу из Сети. Яна больше нет, он не существует. Труднее всего поверить в то, что у меня хватило совести провернуть такое, но как решиться предъявить фото Каю?

Нужно ли мне это?

Я расхаживаю по комнате, ощущая озноб. Что же делать?

Не отступать же сейчас, правильно?

Когда позади столько труда, ночных разговоров, уговоров, розовой чуши про любовь и ненавистных обсуждений «Калевалы». Нет. Нельзя все бросить на полпути.

Я выбегаю из дома и замечаю, насколько похолодало на улице. Мороз буквально хватает за ноги, впивается шипами в горло. Не боясь обледенелых дорог, я взбираюсь на велосипед и яростно кручу педали.

«Он все увидит, он поймет, что был не прав насчет нее. Я докажу».

В вечернем сумраке покров из коричневых листьев на дороге кажется вязкой кашей, а черные верхушки деревьев гудят и скрежещут в вышине. Кончики моих пальцев и нос немеют от холода. Ветер вздымает с тротуаров пожухлые листья, и те взлетают в воздух с тихим шепотом.

«Не смей», – слышится мне, но я лишь мотаю головой, отметая любые сомнения. Моя внутренняя темнота уже вынесла Оливии приговор, жернова судьбы уже крутятся, и никто не в силах их остановить.