Я застаю Кая в зале. Он устроился с ребятами на креслах и следит за тем, что происходит на сцене. Репетирует параллельный класс, наши тоже почти все собрались.

Я пробираюсь к ним в полутьме, подзываю Кая к себе. Его девушка увлечена разговором с подругами, поэтому он лениво поднимается и подходит ко мне.

– Ну, что теперь скажешь? – усмехаюсь я, водя перед его лицом телефоном.

Он теряется, заметив обнаженную Оливию на экране.

– Кто это?

– А ты как думаешь?

– Да ладно! – восклицает он громче, чем нужно.

– Она теперь не выглядит такой уж чистой и невинной, да? – хмыкаю я. – В такой-то соблазнительной позе.

– Откуда это у тебя? – Кай выхватывает телефон из моих рук.

– Дай сюда, – требую я.

Но он отворачивается.

– Сохраню его себе.

– Я не для этого тебе его показала!

– А для чего? – смеется он.

Я бью его по спине ладонями, но ему от этого становится только веселее. Через пару секунд нас окружают его друзья.

– Что там, Кай? Покажи!

– Не вздумай! – ору я.

У меня истерика.

Внимание всех присутствующих уже приковано к нам. Эмилия с подругами тоже приближаются.

– Дай! – Меня трясет.

Но парни уже сомкнулись плотным кольцом. Увеличивают фото, комментируют, свистят, ржут.

– Мне больше не нужны папины журналы, – смеется кто-то из них. – Скинь, я развлекусь перед сном с фоткой этой блаженной!

– Дай сюда! – визжу я.

– Да на! Забери! – швыряет Кай мой смартфон. Но не успеваю я выдохнуть с облегчением, как он ухмыляется: – Я перекинул ее себе.

– Что ты сделал?! – От страха и ужаса у меня подкашиваются ноги.

– Покажи-ка, что там у вас? – вклинивается между нами Эмилия.

И взглянув на экран, она замирает в оцепенении, а затем разражается диким хохотом:

– Не верю своим глазам! А она – развратная штучка!

– Нужно поделиться этим фото, – предлагает Кристина, ее лучшая подруга.

– Точно! – подхватывает Эмилия. Она виснет на руке Кая. – Сделай общую рассылку!

Я бросаюсь в толпу, пытаясь выбить телефон у него из рук, но меня отшвыривают в сторону, как надоедливую собачонку. Кай колдует над телефоном, парни его подначивают, а я бросаюсь на них снова и снова. Из моих глаз текут слезы.

– Что за шум? – вмешивается преподаватель. Она спускается со сцены и идет к нам. – Прекратите драку!

– Еще в соцсетях выложи, – звенит противный голосок Эмилии.

Общий хохот сливается в гул, разрывающий голову.

– Немедленно покиньте зал! – ревет голос учительницы. – Дождитесь своего времени репетиции.

Толпа тянется на выход, и я кидаюсь за ними.

– Что тут происходит? – подходит ко мне Мария, когда мы оказываемся в коридоре.

– Кай, пожалуйста! – кричу я, прорываясь к нему.

Телефоны присутствующих одновременно издают звук нового уведомления.

– Ничего себе! – восклицает Мария, уставившись на экран своего мобильного.

– Боже… – слышится с другого конца коридора.

– Вот это да!

Все одновременно получают фотографию.

Мой телефон тоже вибрирует. Это массовая рассылка. «Как тебе мои сиськи?» – написано под снимком Оливии. И ее аккаунт отмечен на фото.

– Что ты наделал?! – бросаюсь я на Кая.

Он смеется, не может остановиться. Я сдираю ногтями кожу с его шеи и щеки, и кто-то стаскивает меня с него.

– Разве это я наделал? – спрашивает Кай. Прикладывает ладонь к лицу, чувствует боль и рычит. – Ты чокнутая! Бешеная!

– Урод! – Кажется, я плюю в него.

– Пошла отсюда! – презрительно бросает Эмилия. – Истеричка!

Я забиваюсь в угол и закрываю лицо руками.

«Что теперь будет? Что будет?»

– Эй, мне понравились твои сиськи! – вдруг кричит один из парней. – Дашь помять их? Обещаю, буду нежен!

– Эй, Оливия, я тоже хочу! – смеется другой. – Сколько ты берешь?

Я убираю ладони с лица и вижу ошеломленную Оливию. Она застывает посередине большого холла и нервно комкает низ кофты. Переводит взгляд с одного на другого, пытаясь найти ответ и понять, что происходит.

– Мне нравится, как ты тут вышла, – говорит Эмилия, подходя ближе и тыча ей в лицо своим телефоном. – Почему ты скрываешь такую красоту?

Оливия смотрит в экран, ее глаза распахиваются в недоумении. Лицо бледнеет, губы изумленно приоткрываются.

– А вот с этим я бы что-то сделала, – смеется Эмилия, указывая на экран. – Хочешь, дам тебе контакты хорошего салона, где делают эпиляцию? Думаю, от поклонников потом отбоя не будет!

Она не успевает договорить: Оливия срывается с места – бежит прямо на улицу, минуя раздевалку, в которой она оставила одежду.

Ее побег сопровождается дружным хохотом.

Я поднимаюсь с пола и бросаюсь за ней. На улице меня чуть не сбивает с ног порыв ледяного ветра.

– Оливия! – кричу я, пытаясь отыскать ее взглядом в темноте. – Оливия!

И наконец замечаю ее – прислонившуюся к стене и рыдающую навзрыд.

– Оливия! – зову я, метнувшись к ней. – Я не хотела, чтобы все так вышло. Мне очень жаль! Я так виновата, прости!

Она застывает, а затем начинает метаться. Ее велосипед на стоянке за моей спиной, а одежда осталась в школе.

– Оливия! – Мой голос тонет в шуме ветра.

Прежде чем рвануть в лес, Оливия смотрит на меня в последний раз. Я вижу, как по ее лицу расходится трещина. Она все понимает, она никогда меня не простит. Все кончено. Я ее предала, уничтожила.

Она убегает от меня в черную густоту леса. Я замираю на границе света и тьмы и долго кричу в пустоту ее имя. Мне еще кажется, что все можно исправить. Я готова искупить свои грехи, встать перед ней на колени и молить о прощении. Я еще верю в то, что мы сможем это пережить.

Никто еще не знает, что моя подлость будет стоить ей жизни.

Черный лес. Сухой, редкий. Мертвый лес. Наклоненный камень. Грязные листья, шум ветвей, шепот теней, и вдруг с неба начинает валить снег. Я падаю и уже знаю, что увижу перед глазами. В голове звучит такой громкий вой, что от него дрожит земля. Не смотри!

Не смотри!

Я отрываюсь от подушки, даже толком не разлепив веки. В горле застыл крик.