А я в последнее время все чаще думала о том, как она отреагирует, когда узнает, что он дает ей отставку? Представляла, как девчонка, поджав хвост, побежит жаловаться подружкам. Но ничего не сможет сделать – Кай меня защитит.

– У меня велик, – говорю я.

– А у меня большой багажник, – парирует он.

Лениво выбирается из машины, подходит ближе и тянется губами к моему лицу. Я успеваю уклониться, и поцелуй проходит касательной по подбородку.

– Недотрога, – смеется он.

Берет мой велосипед и убирает в багажник.

Я все еще стою и жду, когда он откроет мне дверцу. Только так или никак.

– А чего ты… А-а! – наконец соображает Турунен.

Огибает автомобиль и помогает мне сесть.

Я не пристегиваюсь. Сажусь так, чтобы ему удобнее было любоваться моими ногами, и Кай оценивает это – я вижу, как блестят его глаза.

– Мне кажется, или ты бегаешь от меня? – спрашивает он, когда машина срывается с места.

Мои ноздри щекочет запах парфюма и табака.

– Бегаю? Ты серьезно?

– Я на английском говорил, что хочу подбросить тебя до дома.

– А как же твоя девушка? – смотрю на него.

Кай не отводит взгляда от дороги.

– А что с ней?

Я не могу сдержать смех.

– А ты красавчик!

– Почему это?

– Я не стану встречаться с тобой у нее за спиной, это не мой вариант. Может, я вообще не хочу иметь с тобой дел?

Улыбка на моих губах задевает его. Пальцы Кая впиваются в руль.

– Я думал, мы нравимся друг другу.

– Тебе что, никогда не отказывали, Турунен?

– Нет вообще-то.

– Все когда-то бывает впервые, – ударяю его по плечу.

Моя грудная клетка вздымается, сердце скачет. Ощущение, будто я только что покормила огромного тигра с рук.

Кай ошарашен, но явно заинтригован этим разговором.

– Говорят, папочка Эмилии – большой начальник, ты поэтому с ней встречаешься? – Бью его во второй раз.

Очевидно, наотмашь – потому что парень застывает в изумлении.

– Нет, не поэтому. – Он усмехается. – Просто она классная. И горячая.

А вот теперь уже с моего лица чуть не сползает улыбка.

Как бы меня ни заводили эти игры, я чувствую, что не настолько сильно увлечена Каем, чтобы переступать эту черту и соревноваться с Эмилией в искусстве взрослой любви.

И дело не в том, что она даст мне фору, а в том, что в отношениях с мальчиками я прежде не заходила дальше поцелуев. И даже сама не знала, нравится ли мне Кай настолько, чтобы позволить ему стать моим первым парнем, – в его присутствии я ощущала не возбуждение, а азарт. И еще страх и волнение, потому что его энергетика буквально сбивала с ног.

– Тогда тебе не стоит подвозить одноклассниц, – замечаю я, сводя колени и одергивая юбку. – Если не хочешь потерять свою девушку.

– Об этом не переживай. – Он кладет правую руку мне на бедро. – Она все понимает.

Я сбрасываю его руку.

– Я не из таких.

Кай улыбается.

– Я и не имел в виду ничего.

– Осторожно! – вскрикиваю я.

Турунен бьет по тормозам.

Перед машиной на пешеходный переход выходит парень на костылях. Ноги его практически не слушаются: заплетаются, висят безвольными плетями. Рядом с ним идет женщина, она помогает парню не упасть.

– Калека – значит сиди дома! – орет Кай, опустив стекло. – Мне что, до ночи ждать, пока ты доковыляешь?!

Парень даже не смотрит в его сторону, тратит последние силы на то, чтобы преодолеть переход через улицу. Кожа на его шее и лице краснеет, но он не останавливается, чтобы посмотреть обидчику в лицо. А вот женщина не сдерживается – бросает в Кая гневный взгляд.

Турунен сигналит и ржет.

– Так о чем мы говорили? – спрашивает он.

– Ты собирался отвезти меня домой.

– Может, поедем на озеро? Посидим, поболтаем?

– Спасибо, нет. У меня дела.

Я провожаю взглядом ковыляющего парня. Светлые волосы, кожа в веснушках, сильные руки. Молодой совсем.

– Эй, ты что, обиделась? – возвращает меня к реальности Кай.

– А ты что, реально думал, я поеду с тобой на озеро и дам себя там облапать? – хмурюсь я.

– А ты не дашь? – Он корчит жалобную гримасу.

– Пошел ты! – бью его в плечо.

И мы смеемся.

Возле дома Турунен открывает мне дверь, помогает выйти и вручает велосипед.

– С тобой интересно, Анна. Ты не такая, как все.

– Рада, что мы нашли общий язык, – ангельски улыбаюсь я. – До завтра!

– До встречи в школе.

«Ты не такая, как все», – стучит у меня в висках.

Это мне нравится. Такого мне еще никто не говорил.

Войдя в дом, я обнаруживаю Софью валяющейся на диване. На ней мятая черная разлетайка, грубые ботинки с клепками, волосы выкрашены в угольный черный.

– Ого! – восклицаю я. – Новый имидж?

– Иди куда шла, – отзывается она усталым голосом.

– И пойду.

Если раньше у нее особо не было друзей, то теперь, с таким прикидом, попытки ими обзавестись сведутся к нулю.

Утешив себя мыслью, что сестра сама виновата, я поднимаюсь в свою комнату. Не успеваю переодеться, как получаю сообщение на телефон. Это Кай. «Поболтаем?»

Я подхожу к окну и смотрю на море, простирающееся до горизонта: темно-зеленый, зеленый, малахитовый, морской, изумрудный, горчичный, оливковый, цитрусовый, мятный, желтый – деревья всех оттенков раскинулись пышным ковром и чередуют оттенки.

«Отчего же не поболтать».

Последние три недели мы переписываемся с Каем почти ежедневно. Болтаем о будничной ерунде: уроках, погоде, друзьях, родителях. Ничего особенного, но, кажется, я становлюсь для него тем единственным человеком, который его «понимает».

Мы – друзья.

По сути, я продолжаю двигаться в нужном направлении, но очень уж медленно. Иногда мне хочется, чтобы Эмилия увидела мои сообщения, поэтому я периодически отправляю их в столовой – когда они вместе. Сегодня она замечает имя отправителя на экране его смартфона, но Кай не дает разгореться ссоре: быстро что-то объясняет ей и прижимает девушку к себе.

Едва объятия размыкаются, Эмилия кидает в меня ненавидящий взгляд. Но в ее осанке – гордость и торжество: действительно, сколько бы ни было у Кая «друзей», возвращается он всегда к ней. И на людях обнимает только ее.