Лине взяла в руки папку с показаниями свидетелей.

– Почему Юнаса Равнеберга не допросили в тот раз? – спросила она.

У Вистинга не нашлось ответа. В начале расследования каждое новое имя становилось предметом изучения, независимо от того, насколько далекой была связь. Однако по мере того как дело продвигалось, второстепенным именам уделялось все меньше внимания. На той стадии расследования у них было на Рудольфа Хаглунна даже больше чем нужно. С того момента, как его задержали, речь шла только об одном. Собрать достаточно доказательств.

В десять часов Лине встала и пошла на кухню. Намазала булочку маслом и спросила отца, не хочет ли он перекусить.

Вистинг тоже поднялся с места.

– Нет, спасибо, – ответил он и подошел к окну. – 7,4 градуса, – объявил он после того, как присмотрелся к термометру. – Закончим на сегодня?

– Я еще немного здесь побуду, – сказала она и снова присела на диван за стол, заваленный документами по делу. Девушка поджала под себя ноги и посмотрела на отца, пережевывая еду.

– Ты уверена? – спросил Вистинг. – Ты ведь можешь взять папку с собой.

– Это не то же самое, – ответила Лине. – Все, в общем, взаимосвязано. Я читаю что-то в одном месте и потом должна сравнить это с написанным в другом месте.

Отец кивнул, зная, что она имеет в виду. Изучение материалов будет неполноценным, если перед ней будут не все документы.

– А ты поезжай, – предложила она. – Я справлюсь.

По лицу своего отца Лине поняла, что мысль оставить ее одну ему не понравилась. Однако она прожила в этом доме в одиночестве несколько недель прошлой осенью, и он знал, что она справится.

– Я не хочу, чтобы ты оставалась здесь ночевать, – сказал он. Тон не оставлял возможностей спорить.

– Буду дома до полуночи, – улыбнулась она.

– Отлично. Я заеду к Сюзанне в кафе, – объяснил он, будто ему требовалась веская причина, чтобы уехать.

– Передавай привет, – сказала она и снова склонилась над бумагами.

Как только он ушел, она обратила взгляд на матово-черное стекло. Изнутри, из освещенной гостиной, тьма казалась непроницаемой, будто состояла из нескольких толстых слоев.

Лине была слишком занята своими собственными делами, чтобы следить за другими новостями. Она слышала о пропавшей семнадцатилетней девушке, но не знала деталей этого дела. Она зашла на сайт «Верденс Ганг» и поискала ее имя. Самые свежие статьи были написаны Мортеном П. и Харальдом Скуглунном.

Последним, кто видел семнадцатилетнюю Линнею Каупанг, был водитель автобуса маршрута 01. Она училась в выпускном классе старшей школы. В пятницу, второго октября, она была в школе до 14:10. Через полчаса она села на автобус на остановке в Торстранне. Маршрутный автобус двинулся по государственной дороге 303 через Тьеллингволлен к Сандефьорду. В 14:49 Линнея Каупанг сошла на перекрестке возле дороги Линдхьемвейен. С тех пор ее никто не видел.

Линнея Каупанг жила вместе с отцом примерно в восьмистах метрах от автобусной остановки. Между их домом и дорогой находилось три соседских дома. Только моряк на пенсии был дома. Он часто видел, как девушка возвращается с уроков, но не в тот раз.

Мортен П. и Харальд Скуглунн поговорили с подружками Линнеи по школе. Те описали девушку как обязательную и надежную. Главой следственной группы был Нильс Хаммер. Он сообщил, какие ресурсы задействованы для поиска девушки, и не стал исключать, что в отношении пропавшей были произведены преступные действия.

Лине позвонила Мортену П.

– Как у тебя дела? – спросил он.

– Пятая точка по-прежнему болит, – ответила она. – Но я практически вышла из этого дела. Практически.

– Практически?

Она рассказала, как ухватилась за ниточку из прошлого, ведущую к убитому во Фредрикстаде, и как эта ниточка привела к делу Сесилии.

– Вообще-то мне это не нравится, – подытожила она. – И я думаю, не может ли тут быть связь, а не просто случайное совпадение.

– Совпадения постоянно случаются, – напомнил ей Мортен П. – Именно поэтому мы про них и говорим.

Она согласилась.

– Вообще я звоню по поводу дела Линнеи.

– Чертовски странное дело, – высказался Мортен П. – Я как раз сижу и дописываю статью об электронных зацепках. До сегодняшнего вечера сигналы ее мобильного телефона регистрировались возле Высшей школы в Вестфолле.

– Это ведь на самом севере фюльке, почти в Хортене.

– Знаю, вот это как раз и чертовски странно.

Лине прикинула в уме и сразу поделилась мыслью с коллегой:

– Он не мог остаться в автобусе, когда она вышла из него? Маршрут 01 едет по всему фюльке, прямо до Хортена.

– Такая возможность есть, но тогда мобильный должен был покинуть автобус возле Баккентейгена.

– Что полиция говорит?

– Ничего. Мы располагаем фотографиями, на которых они прочесывают обочины государственной дороги от Осгордстранна до Борре, но они ничего не комментируют.

Лине молчала. Потом произнесла:

– У меня есть теория, кто мог ее похитить.

На мгновение Мортен П. тоже замолчал.

– Теория полиции? – уточнил он.

– Нет, и вполне возможно, она покажется отчаянной, но она не принадлежит ни мне, ни моему отцу. Это теория главного психиатра.

– Я заинтригован.

– Он думает, что за этим может стоять Рудольф Хаглунн.

Когда Лине произнесла эти слова, она сама услышала, как банально звучит эта теория. Мортен П. молчал, и она представила его сидящим за столом, жующим ручку и размышляющим, как отвергнуть идею наиболее мягко.

– Я знаю, такая теория была.

Мортен П. кашлянул.

– Что-то с ней случилось, – сказал он. – Я говорил с ее подругами и не думаю, что она исчезла по собственной воле. Скорее, кто-то ее похитил, и мне кажется более логичным предположить, что это сделал тот, кто совершал подобное раньше, чем какой-нибудь новый псих.

– Психиатр полагает, что пребывание в тюрьме создало в нем внутреннее давление, – сказала Лине, чтобы поддержать теорию.

– А полиция думает так же?

– Я не знаю, что они думают. Знаю только то, что причин установить за ним слежку у них нет.

– А кто-нибудь знает, где он сейчас? – Она услышала по голосу коллеги, что тот оживился.

– Не прямо сейчас, но я знаю, где он будет завтра в полдень.

Мортен П. рассмеялся, сообразив, что Лине подумала о том же, о чем и он.

– Мы с Харальдом приедем каждый на своей машине, – сказал он. – Но нам нужен еще один человек, кроме тебя.