— Ну и ладно, — покладисто согласилась Бро. — Тогда просто выгуляешь тушёнку с рисом и назад привезёшь.

Ежу понятно, что из четырёхдневной поездки я вернулась домой до костей изъеденная комарами и похудевшая на два кило и целый рюкзак продуктов. И слава Богу, что потери были так малы, ибо из всей нашей группы только двое ездили с родителями на рыбалку и имели о ней хоть какое-то представление (и удочки!), зато остальные точно знали, что «на мотыля лучше клюёт» и «рыбу сначала прикормить надо».

Когда я увидела того самого мотыля, на которого они собирались ловить и поняла, что для начала это гнусное существо нужно взять в руки и наколоть на крючок, то, едва сдержав рвотные позывы, удрала в лагерь и на берег озера вернулась только на следующий день, когда наши рыбаки выловили двух карасиков с мою ладонь размером и объявили, что здесь рыбы нет.

Ну, нет так нет. Зато я выяснила, что плов из свиной тушёнки — это что-то невероятно вкусное, хотя на вид и не скажешь, что водку можно закусывать всем, даже вареньем и что ромашковый дым ни черта не отпугивает комаров. Они от него только пьянеют и гудят противнее и громче.

И вот сейчас, вспомнив ту свою давнюю поездку на рыбалку, я задумчиво покусывала нижнюю губу и думала, как бы помягче намекнуть Элару, что черви, мотыли, чешуя и рыбьи потроха — это, вне всякого сомнения, очень интересно. В кино.

Впрочем, на морской рыбалке мне бывать не приходилось и о принципиальных её отличиях от озёрной я могла лишь догадываться.

— Вижу, что о рыбалке ты знаешь не по наслышке, — правильно оценив причины моей заминки, улыбнулся Элар. — И лишь воспитание не позволяет тебе вслух признаться, что ты на самом деле думаешь о моём предложении.

Я нехотя уточнила:

— Воспитание и цензура.

Злюк-хохотун поступил так, как было принято у представителей его вида — заливисто рассмеялся. А потом усадил меня за столик и скрылся в пришвартованном за заградительным канатом кораблике, больше похожем на плавучий сарай. А я задумалась, изменятся ли мои чувства к мужчине, если он вернётся с полной баночкой червей и двумя удочками. Внутренний голос по этому поводу молчал и не отсвечивал.

Жарко припекало солнце, но от воды тянуло приятным холодком. Под пирсом лениво перешёптывались волны, визгливые чайки ругались в белёсом от зноя небе. Настроение моё было приподнятым и абсолютно курортным, и его не портил даже призрак банки с червями, маячивший где-то на далёком горизонте. Я жмурилась, думая о том, что в последний раз на море была прошлым летом, что абонемент в бассейн уже месяц как просрочен, потому что после известий о беременности Бро все привычные мелочи отошли на второй план, а каждая лишняя копейка откладывалась. Не на чёрный день, а на светлый. На светлый день рождения наших малышей.

И внезапно так сильно захотелось разуться, спуститься по горячим доскам пирса на пляжный песок, поджимая пальцы на ногах, пробежаться до линии прибоя, поймать ускользающую волну, а потом с разгону забежать в воду и, выставив руки вперёд, нырнуть, обжигая кожу ледяной от солнечного жара водой…

— Золотой за мысли, — окликнул меня подошедший Элар и поставил передо мной высокий бокал, запотевший от холода.

— Купаться хочу, — вздохнула я и с сожалением добавила:

— Жалко, купальник не взяла.

— Я знаю место, где тебя никто не увидит, если ты решишь поплавать без купальника, — тут же отозвался он. В шоколадных глазах резвились разудалые черти, подбивая меня на безумный по своей глупости и смелости вопрос:

— Никто, кроме тебя?

Элар посмотрел грешно и жарко, молча накрыл мою ладонь своею, и мои мысли тут же пустились в хаотичную пляску, натыкаясь друг на друга в беспорядочной борьбе за место под солнцем.

— Даже не сомневайся, Вель.

Низкий голос прокатился по моим нервам, выжигая всё на своём пути, как вырвавшаяся из жерла вулкана лава, и я опустила веки, чтобы хоть так спрятаться от неутешительной правды: у меня от Элара крышу рвёт. Вопреки всему и несмотря ни на что. Потому что я не забыла ни нанесённых мне обид, ни угроз, ни унижения, которое я испытала во время нашего первого визита в «Оливковую рощу». Обо всём, обо всём помнила, не упуская ни единой болезненной и унизительной подробности…

Но вместе с тем так отчаянно хотелось всё это отпустить и, забыв всё горькое, перестать бояться.

То, что Элар приблизил своё лицо к моему я поняла ещё до того, как его дыхание коснулось моих губ, и распахнула глаза.

— Стой!

Он судорожно дёрнул кадыком, проглатывая моё трусливое возражение, и прошептал:

— Почему?

— Я на первом свидании не целуюсь.

— Не целуйся, — милостиво дозволил Элар. — Я тебя сам поцелую. К тому же, один разочек не считается.

— Да?

Вместо ответа он прижался к моим губам приоткрытым ртом, язык ласково и провокационно скользнул внутрь, туманя сознания и уговаривая на совершение сладких глупостей.

С другой стороны, какие ж они глупости, если двум взрослым людям от них не просто хорошо — замечательно. Правда, заниматься ими лучше в более интимной обстановке.

Последняя мысль запоздало вспыхнула в моём мозгу, когда в тишину нашего свидания ворвался детский визг, а вслед за ним строгий женский голос.

— Проклятье! — выругался Элар и, отпрянув от меня, затравленно оглянулся назад. — Почему именно сегодня?

У входа на пирс я заметила человек двадцать детей в сопровождении двух крупных женщин в серых платьях.

— Что происходит?

— Детский день, будь он неладен, — с досадой выдохнул он и, резко поднявшись, потянул меня за руку. — Идём, может ещё успеем сбежать.

Голову при этом он втянул в плечи.

— Погоди, я хотя бы лимонад возьму! — изумлённо рассмеялась я, отказываясь понимать, что происходит. — Да куда мы так бежим?

— Внизу уже должны были подготовить лодку. Если мы поторопимся и при малой толике везения, я всё же смогу тебе…

— Папа! — звонкий и недоверчивый голос нагнал нас на третьем или четвёртом шагу. — Па!

— Или не смогу, — простонал Элар.

— Это же ты? Ты? — к первому голосу присоединились ещё два.

— Сегодня точно нет, — наконец, заключил дюк и, виновато усмехнувшись, повернулся в сторону мчавшейся по пирсу троицы в одинаковых костюмчиках. — Идём, я вас познакомлю, раз уж так получилось.

* * *

Мальчишки бежали клином. Впереди самый низенький, два более высоких брата страховали его справа и слева. Все три чумазые, смуглые и кучерявые, как цыганята, совершенно одинаковые на первый взгляд и вместе с тем абсолютно не похожие друг на друга.

От Элара им достались разве что глаза, да и то с большой натяжкой. Ибо троица была кареглаза, но вот только у злюка глаза были шоколадные, а у мальчишек чёрные-пречёрные, как настоящий эспрессо.