Она ощущала себя загнанной в угол и меньше всего на свете хотела, чтобы ее любимый пострадал. Он и не пострадал.

Страдали впоследствии они оба, когда девушка узнала, что ждет ребенка и ждать осталось не так уж и много, но изменить что-либо уже было невозможно. Свадьба отгремела, она взошла на престол, посадив с собой рядом супруга, фактически передав ему власть. Сама же на месяцы заперлась в собственном крыле, куда попасть могла всего одна-единственная служанка, нанятая незадолго до свадьбы.

А потом Альикс ей написал.

Они встречались тайно и слишком редко для тех, кто дышать не мог друг без друга. Его сердце жгла обида — она видела это в его глазах. Галеций Браушт не мог понять ее поступки и решения, но объяснять что-либо Амбер отказалась. Страхи схлынули, мысли обрели четкость, и она устыдилась своей поспешности, осознав, что все в ее жизни могло быть по-другому.

Но ей представился шанс все исправить.

О том, что случилось в ночь Страдсбурного пепелища, я уже знала, но не ведала ничего о будущем естии.

— Я проснулась уже в дормезе. Без служанки, без вещей, скованная антимагическими цепями. А впрочем, для меня они были бесполезными. Я лишилась своей магии ночью, просто перегорела, что пусть и редко, но все же бывало с сильными магессами. Обессиленная, потерянная, ничего не соображающая. Я просила отдать мне ребенка, требовала, угрожала, но мне все твердили и твердили, что это невозможно. Мне сказали, что девочка родилась мертвой и ее похоронили, а выходит, это служанка выкрала тебя в надежде озолотиться, пока не пришли Астер и Альикс. Кто бы знал, что она окажется нечестной на руку. Я ведь позволила ей забрать из дворца ее дочь…

В словах женщины отчетливо слышалась горечь. На ненависть после стольких лет она была просто не способна.

— Это галеций Лугстар вам так сказал? — спросила я, а получив уверенный кивок, продолжила: — Он вам солгал. Полуорчанка с седыми волосами сделала это по его приказу.

Я больше не задавала вопросов. Понимала, что естии было сложно жить в заточении, и не хотела напоминать ей о том, чего уже не исправишь. Да и незачем было ворошить прошлое, ведь мстить за Амбер я собиралась в любом случае.

Такие, как галеций Астер Лугстар, просто не должны были иметь ни влияния, ни реальной власти.

— А хотите, я вам почитаю?

Мое предложение неожиданно понравилось женщине. Попросив Бет принести мне из спальни книгу, которую притащила Рикола, я углубилась в недра любовного романа. Открывать этот увесистый томик я не собиралась ни при каких обстоятельствах: у меня просто не было времени на глупости, но простой текст хорошо занял тишину, что все еще казалась неуютной.

Вскоре под мой монотонный голос естия задремала. Мне показалось неправильным будить ее, а потому я просто принесла из спальни плед, которым накрыла уснувшую на диване женщину. Благо домашнее платье, добытое для нее, не имело жесткого корсета.

— И все же как вы могли не заметить, что Лугстар заимел на вас виды? — с сожалением тихо спросила я, но ответа не ждала.

Миновав гостиную, уже коснулась дверной ручки, когда надломленный голос Амбер настиг меня:

— Я заметила, Павлиция. Да только значения этому не придала.

В каждом из нас живет свой демон.

Он просто ждет подходящего часа

— Ваше Благородие, пора вставать.

Насмешливый голос Бет, увы, не вырвал меня из теплых объятий сна. Проснулась я гораздо раньше, среди ночи, в холодном поту от кошмара, что просто повторил собой явь.

Вернувшись в свою спальню вчера, я отпустила девушек спать. В гостиной на ночь остался только Энаро, но он никак не смог повлиять на появление Истола. Просто потому, что галеций Вантерфул решил не пользоваться дверьми. В мою комнату он попал через балкон, отчего-то забыв о порталах. Их мужчина мог беспрепятственно открывать в любую точку дворца.

Увидев его за неплотным тюлем, услышав звук открывающихся створок, я внезапно очень хорошо осознала, что некромант зол. И тому имелись причины. Я не велела пускать его в свои покои — ему тут делать было определенно нечего, — но тем не менее получала от девушек последние новости из казематов.

Новости однозначно радовали.

К условленному часу галеций Браушт явился во дворец и получил возможность побеседовать с пленником, но результаты этого разговора превзошли все его ожидания. Как я и просила, Берни назвал Лугстара-старшего заказчиком, обвинив его в смерти естийя и фактически тем самым подписав ему приговор.

Через несколько минут после этого в темницу дворца попал и второй пленник. Его разговор с Альиксом мне пересказали с точностью до слова, но волновал меня лишь результат этой беседы.

Как я и полагала, от помощи менталиста галеций Астер Лугстар отказался. Позвать же менталиста для Берни не разрешила я, обосновав это тем, что не могу доверить столь ценную голову во власть лучшего друга истинного убийцы естийя.

Дворец галеций Браушт покинул крайне недовольным. Потому что назначить наказание для пленников предстояло именно мне.

— Если вы хотите что-то сказать, говорите или уходите. Я собираюсь лечь спать, — произнесла я сухо, не имея ни сил, ни желания выслушивать от кого-то очередные нравоучения.

У меня были абсолютно другие планы на эту ночь. Лежа под одеялом, я намеревалась войти в то состояние транса, что охватывало меня, когда я выпускала слишком много магии. Именно на этой границе я впервые встретилась с Амадином, увидела его глаза посреди белого дня, и лишь потом он стал приходить в приграничье между сном и явью.

Я хотела попытаться связаться с ним в последний раз.

Не скрывалась. Сняв тяжелое платье, давно переоделась в ночную рубашку, но смущения рядом с Истолом не испытывала. Спокойно расстилала постель, когда вдруг почуяла неладное.

Оборачивалась медленно. Увидев мужчину на расстоянии вдоха от себя, я даже удивиться не успела. Только мысленно отметила его глаза — черные сейчас, почти антрацитовые, что говорило слишком о многом.

Куратор был болен, и, кажется, его болезнь до него все-таки добралась.

— Истол? — позвала я, попытавшись увеличить расстояние между нами.

Но сделать этого мне не дали. Самодовольная усмешка заняла его губы лишь на миг, а после эти губы вдруг впились в мои, в то время как меня больно дернули за руку.

Захват оказался каменным.

Я не стала дожидаться развития событий, которые изначально ничем хорошим закончиться не могли. Не сопротивляясь, позволяя мужчине себя целовать, мысленно призвала водную хиксу. Кольцо нагрелось в ответ, давая мне понять, что Олли услышала мой зов и готова выполнить то, о чем я прошу.

А просила я немногое. Мне нужна была вода. Много воды, чтобы утопить в ней одного некроманта, который больше себя не контролировал. Опасность, близкая смерть должны были вернуть его разум на место.