Намир, Роджа и Клюв стреляли по АТ-SТ со своих разнесенных друг от друга позиций в окопе. Их целью было отвлечь экипаж, заставить шагоход сменить цель и дать турели шанс на еще один выстрел. Шагоход не отвлекся, но отступил и выстрелил по турели, разметав по льду металл, пепел и пламя. Намир был уверен, что три артиллериста погибли мгновенно, испепеленные плазмой или раздавленные стенками турели.

После этого сражение пошло на два фронта. Намир приказал Родже и Клюву оставаться в окопе и стрелять по наступающим штурмовикам. Выжившие солдаты базы оставались при артиллерии, пытаясь расстреливать шагоходы по одному. Сержант слышал крики, видел вспышки красных разрядов, но держал позицию, навалившись грудью на снежный бруствер, высовывая только голову и плечи.

Он знал, что шагоход в любой момент может взять его на прицел, но если штурмовики доберутся до окопа, то Намиру и остальным все равно конец, так что он держал быстро перегревшуюся винтовку окоченевшими руками и поочередно отстреливал штурмовиков. Стрельбу сержант вел методично и почти спокойно. Едва заметив, что пламя охватило броню его нынешней цели, он тут же переключался на новую.

Когда в его секторе обстрела уже не осталось штурмовиков, мужчина еще раз огляделся. Артиллерийская позиция была уничтожена. Шагоход неожиданно перешагнул через окоп и оказался с южной стороны. На его ноге болталось что-то вроде обломка — Намиру сперва показалось, что это остатки турели, но, присмотревшись, он понял, что это изуродованное тело той самой женщины, которая сообщила о транспорте и предупредила сержанта о разведывательной группе.

Одной рукой она обхватила голеностопный сустав машины, ее ладонь застряла в механизме. Ноги ее не двигались, но каким-то чудом женщина все еще была жива. Голова ее была поднята, и Намиру показалось, что она улыбнулась, когда в другой ее руке вдруг оказалась граната. Он хотел было окликнуть ее, хотя даже не знал ее имени, но она исчезла в шаре расцветшего пламени, и шагоход повалился вперед.

Намир перевел взгляд на северную часть окопа и увидел несколько недобитых штурмовиков, с которыми разделывались Роджа и Клюв: первый был еще в окопе, второй пробирался среди трупов по льду. Вторая гравиплатформа исчезла, вероятно отозванная к АТ-АТ.

Отступление не удивило Намира. Аванпост Дельта потерял турель и большую часть солдат. Более он не мог помешать вторжению на Хот.

Повстанческие снеголеты почти не замедлили продвижения шагоходов. К концу сражения на аванпосте Дельта ни один АТ-АТ так и не был обездвижен, и основная масса имперских войск уже подвинулась на юг мимо аванпоста к базе «Эхо». Единственное средство передвижения Дельты было уничтожено в бою, а тантаны разбежались. То есть Намиру, Родже и Клюву предстоял долгий путь назад на своих двоих.

Когда все трое взобрались по насту наверх, то увидели, как повстанческие корабли уходят в небо. Если персонал базы сумеет завершить эвакуацию, подумал Намир, то потери Альянса могут оказаться не столь фатальными.

Они мало разговаривали по дороге. Роджа берег руку, словно она была повреждена. Плечи Клюва поникли, но голову он держал прямо — сущее олицетворение мрачной решимости. Намир осматривал горизонт, пытаясь оценить, какое расстояние отделяет их от шагоходов. Эти гигантские машины были ходячими ориентирами, и чем дальше они продвигались на юг, тем более неудержимыми казались.

Где-то в километре от аванпоста они нашли имперский войсковой транспорт. Машину на колесном ходу, похоже, бросили в снегу. Широкие оплавленные дыры на бронированных боках позволяли предположить, что транспорт подбили из пушки или огнем снеголета, но когда Роджа забрался в него, через пару минут машина была на ходу. Намир не знал, куда делись пассажиры транспорта, да его это и не особо интересовало, но так они могли добраться до базы «Эхо» прежде, чем все кончится.

Роджа и Клюв вели машину. Намир сидел наверху, морщась от хлестких порывов ветра и глядя на разруху, отмечавшую путь шагоходов. Он видел сбитые дымящиеся снеголеты, сожженные турели и обугленные тела, усеивавшие внешние сторожевые посты; треснувший лед и рытвины, оставленные дюрастальными опорами шагоходов. Колесный транспорт — Роджа назвал его Джаггернаутом — благополучно и беспрепятственно скакал по оставленным окопам.

Дважды Намир приказывал остановиться, когда замечал одиночных солдат повстанцев на ледяной равнине. Не было времени останавливаться ради умиравших или искать выживших на каждом уничтоженном посту, но оказать помощь тем, кто еще был на ногах, — на этот компромисс сержант мог пойти.

Пассажиров Джаггернаута набралось уже около десятка, когда один из АТ-АТ наконец завалился. Намир не видел, что стало причиной — упавший шагоход казался всего с кулак размером на горизонте, — но впечатление было такое, что он рухнул, когда вокруг его ног пролетели снеголеты. Сочленения машины согнулись, и все ее тело рухнуло вперед в лед с грохотом, который услышал даже Намир, — низкий гул, похожий скорее на взрыв бомбы, чем на лавину. Одни из повстанцев, которого подобрал Намир, вцепился сзади в его плечи так, что пальцы впились в тело сквозь куртку.

— Один долбаный шагоход, — сказал он — себе или Намиру, сержант был не уверен. — Если мы смогли завалить один, завалим и другие.

Намир не был согласен с ним, но и спорить не стал. Если бы умирали и эвакуировались солдаты Сумеречной, он точно так же солгал бы им.

Последние пятьсот метров до базы «Эхо» были самыми трудными. Захваченный джаггернаут должен был проехать между двумя шагоходами, чтобы достичь северного входа. Массивные машины, казалось, полностью заслонили небо. Финальный прорыв через порядки имперских штурмовиков чуть не стоил жизни им всем — Намир и остальные вжались в ледяной металл крыши, поливая огнем все вокруг, чтобы расчистить путь. Один из солдат свалился с крыши Джаггернаута, и больше Намир его не видел. Второй приподнялся швырнуть гранату и получил разряд в грудь.

Но бронированная обшивка продержалась достаточно долго, чтобы джаггернаут успел вылететь на свою территорию. Здесь пассажиры высадились, чтобы присоединиться к тем, кто держал последний рубеж обороны базы «Эхо».

Оставшиеся на поле боя солдаты уже начали покидать турели и артиллерийские позиции, отходя парами и тройками. Намир схватил за плечо человека — полковника, судя по нашивкам, — и нырнул в