— Я не потревожил вас, господа?

— Ну что вы, нам интересно взглянуть на такого известного… человека, — сказала белокурая дама, та, что была помоложе.

Кирьян продолжал играть свою роль:

— Вы преувеличиваете мою популярность… Впрочем, приятно слышать! Господи, мадам, как вы прекрасны! Разрешите преподнести вам подарок.

Женщина была заметно смущена.

— Мне никогда не делал подарков такой необычный мужчина.

— Вы мне льстите, мадам. — Кирьян вытащил из вазы, стоявшей посреди стола, букет алых роз и протянул их женщине. Капли воды со стеблей закапали прямо в салат. — Прошу вас… только не надо отказываться. Мужское сердце ранимо, вы можете меня очень обидеть.

Женщина с улыбкой взяла цветы. Взгляды всех присутствующих были обращены в ее сторону. Она чувствовала себя смущенной, точно курсистка в гинекологическом кресле.

— Хм… Никогда не думала, что… жиганы такой обходительный народ.

Кирьян улыбнулся:

— О нас много рассказывают разных нелепиц… Если бы вы хорошо знали жиганов, то могли бы твердо сказать, что лучших людей вы не встречали за всю свою жизнь. Каждый из нас большой мастер давать советы. И мы разбираемся в женской красоте. Я хочу сказать, мадам, у вас необыкновенно красивая шея. Я едва сдерживаю желание, чтобы не прижаться к ней губами. Но она имеет один изъян…

— Это какой же? — кокетливо повела плечиком женщина, принципиально игнорируя предостерегающие взгляды, бросаемые в ее сторону почтенным кавалером, сидящим рядом.

Этот нахальный жиган нравился ей все больше.

— На вашей шее очень большие бриллианты. — Улыбка женщины мгновенно увяла. — Уверяю вас, они портят вашу лебединую шею. Давайте я помогу вам снять их.

— Я сама! — холодно произнесла дама и, отцепив колье, протянула Кирьяну.

— Господи! Ну что я говорил. Так значительно лучше. Вы просто восхитительны. Эта встреча оставит в моей душе незабываемый след.

Белокурая красавица скривилась:

— В моей тоже.

— Не сомневаюсь… Надеюсь, мы с вами еще встретимся и очень мило проведем свободное время, — Кирьян слегка приподнял шляпу.

Передав Макею колье, Кирьян повернулся к ее соседке, брюнетке средних лет. Макей, даже не взглянув на ювелирное изделие, сунул его в холщовый мешок.

— Вы только посмотрите на ее пальцы. Друзья, это просто само совершенство. Вы позволите, мадам, если я их поцелую? — куражился Кирьян. Женщина неловко кивнула. Кирьян приподнял ее невесомую ладонь и приложил к своим губам. — Боже ты мой, а какие они все-таки сладенькие. Я очень завидую мужчине, который делает это каждый день. А что это у вас на безымянном пальце?

— Сапфир, — пискнула брюнетка.

— Сапфир? Такого размера? Я никогда не видел ничего похожего. Вы, наверное, очень счастливая женщина, если позволяете делать себе такие подарки.

— Я не делаю себе такие подарки, — поморщилась брюнетка. — Я на содержании. Это кольцо подарил мне мой любовник.

— Он, видно, очень щедрый человек и очень любит вас. Каждая женщина мечтает именно о таком покровителе. У меня тоже есть одна барышня, и она давно просит меня подарить ей именно такое кольцо. Вы не будете возражать, если это будет ваше кольцо? Уверяю вас, оно попадет в надежные руки. Моя барышня не только обожает украшения, но и бережет их, для нее это будет царский подарок.

Женщина молча стянула кольцо и протянула его Кирьяну. Жиган, взяв его, посмотрел на свет и восхищенно протянул:

— У вашего любовника отменный вкус, он знает, что дарить женщинам. Милые дамы, мне очень интересно знать, что находится в ваших прелестных сумочках. — И, заметив некоторую их нерешительность, поторопил: — Только прошу вас, не досаждайте мне капризами, я начинаю очень расстраиваться и становлюсь невыносим.

В зал вошли еще двое жиганов. Вооруженные наганами, они неторопливо ходили между столами, одним своим видом подавляя волю к сопротивлению. Четверо, не утруждая себя лишними разговорами, забирали у присутствующих наличность и драгоценности.

Неожиданно в конце зала вскочил худенький старичок. Тряхнув седенькой козлиной бородкой, он возроптал:

— Позвольте, господа, что же здесь, в конце концов, происходит?! Это же форменное безобразие! Куда же, наконец, полиция смотрит?

Один из жиганов мимоходом ударил старика рукоятью нагана по голове. А когда тот распластался на столе среди салатов, почти любовно заметил:

— Дура ты! У нас уже который год народная власть! А буржуев, вместе с их приспешниками и с полицией, мы уже давно за кордон выперли.

В последних словах жигана было немало гордости, охотно верилось, что революционные идеи он вырезал на жирной спине буржуазии остро заточенной финкой.

Женщины взяли сумочки и вытряхнули их содержимое на стол.

— О! Вы очень щедры, милые дамы, — растрогался Кирьян. — У вас есть деньги? Тронут…

Жиган сунул крупные купюры в карман, а остальное отдал Макею.

— Можете взять и это, — поморщившись, пододвинула Кирьяну белокурая горсточку мелочи.

— Ну, право, неловко! Вы обо мне плохо думаете и хотите обидеть. Неужели я похож на какого-то злодея, который способен забрать у милых дам последние гроши! В конце концов, вы же должны иметь деньги на извозчика. — Кирьян уже потерял интерес к дамам и, повернувшись к их соседу, спросил: — А это что за господин? Ах, догадываюсь, вы любовник одной из этих прелестных дам. А другая, наверное, ее подруга. Так?

— Именно так, — попытался улыбнуться мужчина. Но получилось у него это как-то виновато, как будто он только что собственными руками удавил трехлетнего ребенка.

Кирьян погрозил мужчине пальцем:

— А вы, однако, большой шалун. Мало вам одной бабенки, так вы еще и на ее подругу позарились. Вот что значит отрыжка буржуазии! — с горечью выдохнул Кирьян. — Совсем нравы испортились. Когда мы воевали на Гражданской, проливая мешками кровь, то верили, что боремся за светлое будущее. А тут такое падение нравов! Право, вы разочаровали меня. — И, переходя на игривый тон, спросил: — И как же это вы с ними спите, позвольте полюбопытствовать, одна справа, а другая слева, так, что ли?

На лице мужчины появилось угодливое выражение:

— Именно так.

— У вас, мистер, такая интересная жизнь, но не похоже, что вам весело.

— С чего вы взяли?

— Да вид у вас уж больно смурной!

— Дело в том, что я не свободен…

Кирьян радостно заулыбался:

— Кажется, я понимаю, в чем дело, и могу вам помочь. Вы хотите быть свободным, а у вас не получается? По-настоящему свободным может быть только тот человек, который ничего не имеет. Я вас освобожу от оков! Так что прошу вас, выкладывайте ваши сбережения. Да-да, все до последнего гривенника. Знаете, в учении большевиков есть масса полезного, и надо к этому прислушиваться. Все-таки Октябрьский переворот осуществили не самые глупые люди… Смелее, а то мне придется вас поторопить, а я очень не хотел бы выглядеть бестактным. — На стол полетело выпотрошенное портмоне. — О! Вы очень щедры. А что это у вас на галстуке, — пригляделся Кирьян к золотой булавке. — Да никак ли александрит! Хорош камешек. Знаете, он тоже может сковывать свободу. Да-да, снимайте ее. А еще вам нужно освободиться от запонок. Надеюсь, без обид? — серьезно спросил Кирьян и, увидев, что жертва неловко поежилась, облегченно вздохнул: — Ну, слава богу, а то я начал переживать.