Сидеть и просто ждать было хуже всего. Нужно было что-топредпринять. Но каким образом можно проверить всех присутствующих? Они ведьпроходили по специальным пропускам, выданным только вчера вечером и находящимсяна строгом учете лично начальника службы охраны.

Он увидел нервное, бледное лицо министра национальнойбезопасности. Тот тоже понимал, что главный удар, возможно, будет нанесенименно здесь. Но все, что было в его силах, он уже сделал и теперь толькотревожно озирался, вздрагивая при каждом стуке вилки или ножа. Сидевший рядомминистр внутренних: дел был не в лучшем состоянии. Несмотря на то, что кСамедову во время допроса применили разные способы воздействия, в том числе ине совсем законные, он по-прежнему клялся, что ничего не знает и обязан былдавать только информацию.

Докладывать о таком президенту означало расписаться всобственном непрофессионализме. И министр твердо решил ночью сам допроситьсвоего офицера, если, конечно, сегодня ничего не произойдет.

Шеварднадзе закончил свое выступление, и в ответ началвыступать президент Азербайджана. Они несколько изменили протокол, но повод былслишком замечательный, чтобы обращать на это внимание. Дронго незаметно толкнулв бок Леонидова.

— По-моему, нам лучше выйти из зала.

— Во время выступления президента? — удивился подполковник.— Давайте подождем.

Дронго кивнул, закрыл глаза. Усилием воли он заставил себяуспокоиться. За спиной президентов яркими огнями вспыхивали огни ночногогорода. Отсюда была видна удивительная панорама Баку, расположенного вдольпобережья Каспийского моря. Рядом не было никаких высоких зданий, где могли быразместиться снайперы.

Значит, этот вариант можно исключить. Остается направленныйвзрыв. Но как можно пронести взрывчатку в строго охраняемое здание, тщательнопроверенное перед началом банкета?

Он открыл глаза. Черт возьми, он обязан был сидеть в этомдворце весь последний день. Это же очевидно, что люди Груодиса попытаютсявнедрить своего человека в структуры «Гюлистана». Он резко поднялся. Президентпо-прежнему говорил. Леонидов удивленно посмотрел на него.

— Быстрее вниз, — сказал Дронго, — нам понадобится директордворца.

И уже не обращая внимания на возмущенный шепот вокруг, онвышел из зала.

Леонидов догнал его на лестнице.

— В чем дело? — нервно спросил он. — Что происходит?

— Мне нужно увидеть директора или кого-нибудь из руководстваэтим зданием, — твердо сказал Дронго. К ним спешил кто-то из сотрудниковохраны.

— Мне нужен директор, — твердо сказал Дронго и добавилпо-турецки:

— Мне он нужен срочно.

Парень удивленно посмотрел на них, кивнул и стал подниматьсянаверх.

Сверху спускались Савельев с неизвестным им человеком.

— Познакомьтесь, это заместитель начальника службы охраныпрезидента Эльдар Касумов, — показал он на стоявшего рядом с ним человека. Тотбыл молод, не старше тридцати пяти-сорока лет. Широкоплечий, очевидно, бывшийспортсмен, с копной волос. Эльдар, улыбаясь, протянул ему руку.

— Я много о вас слышал, — сказал он Дронго, — никогда недумал, что увижу вас лично.

— Мне нужно увидеть директора дворца, — сказал Дронго, —очень срочно!

— Идемте, я вас провожу. — Касумов пошел впереди. — Тагиев усебя? — спросил Касумов, входя в приемную, где сидела молодая девушка.

— Он в зале, — ответила секретарша, — проходите в кабинет, япойду поищу его.

Она видела Касумова прежде несколько раз и знала, что этоодин из руководителей охраны президента.

Вчетвером они прошли в кабинет. В этот момент вошел тотсамый сотрудник охраны, к которому обращался Дронго. Он привел с собой ещеодного незнакомца.

— Это Кязим, старший метрдотель.

— Мне нужны списки личного состава, — сухо обратился к немуДронго. — И кто из них сегодня работает.

Он говорил на местном языке, и Кязим решил, что это главныйиз гостей.

— У нас двести пятьдесят человек. Есть еще варьете имюзик-холл. А отдел кадров закрыт. Мы всех отпустили домой еще вчера. В такиедни других сотрудников мы не вызываем. Кроме тех, кто непосредственнозадействован на мероприятии.

— Сколько человек сегодня работает во дворце?

— Около восьмидесяти.

— Точнее.

— Со сторожами восемьдесят девять человек. Список мыпередали охране президента.

— Они утверждают, списки у нас, — подтвердил Касумов. — Апочему вы спрашиваете?

— Где эти списки?

— У моего руководителя. Он их лично утверждает.

— Вы можете их принести?

— Они лежат у нас в здании президентского аппарата.

— Мне они срочно нужны. Очень срочно. Касумов тревожновзглянул на него.

Даже того, что он слышал о Дронго, было достаточно, чтобыповерить этому человеку.

— Я пошлю за ними, — поднялся Касумов, — прямо сейчас.

— Спасибо! — кивнул Дронго уже выходившему офицеру.

— Что вы затеяли? — спросил Савельев. — у вас есть какие-топодозрения?

— Мне нужно увидеть списки, — уклонился от ответа Дронго, —а потом посмотрим, что будет.

— Мы можем не успеть, — тревожно напомнил Савельев.

— Поэтому я и тороплюсь, — ответил Дронго, взглянув на часы.— Уже половина восьмого вечера.

Вернулся Касумов.

— Списки привезут через пятнадцать-двадцать минут.

— Прекрасно. — Дронго снова посмотрел на метрдотеля. —Может, вы пока мне поможете?

— Конечно, — оживился метрдотель. — Что вас интересует?

— Кто из восьмидесяти девяти человек был принят на работу впоследние несколько месяцев? — спросил Дронго.

Кязим замер. Он вдруг понял, кого именно ищет этот человек.Каждая секунда могла стать роковой.

— Я… не помню… но, кажется, двое… — выдавил он первуюпопавшуюся на ум цифру.

— Кто именно?

— Повар Магерам Кадыров и официант. Его зовут Сема, афамилию я не помню.

— Где сейчас этот повар?

— На кухне.

— А официант?

— Работает в зале. — Кязим изо всех сил старалсяуспокоиться, но это ему не удавалось.

— Вы не нервничайте, — посоветовал Дронго, — какой столикобслуживает новый официант?