Стены домов, заборы, нависающие над узкими проулками, давили на психику. Лабиринт подворотен и переулков казался бесконечным.

– Дорогу-то помнит кто? – с тревогой спросил Петрович. – Эдак мы ж до утра будем метаться.

– Направление верное, – отреагировал Хенд. Впрочем, Петрович в его голосе не уловил той уверенности, которой хотелось бы.

– А что ищем-то?

– Да рынок.

– Так прошли уже, – всплеснул руками Туф.

– Как так? – Хенд остановился.

– Да вот так. Я ж видел какие-то ряды, точно говорю!

– Не показалось?

– Да я его еще за сто шагов унюхал. Мой нюх не обманывает. Возвращаемся.

Туф оказался прав – темный безлюдный рынок встретил мешаниной запахов – как приятных, так и не очень. Рынок прошли насквозь – быстро, не задерживаясь. Петрович с недоумением озирался. Он ожидал увидеть вокзал, пусть даже небольшой. А видел лишь глухую окраину, открывающую взгляду каменистые пустыри.

– И где эта ваша станция?

– Обожди… – Хенд сосредоточенно всматривался в синеватый сумрак. – Кажется, туда. А может, и нет… Ждите здесь.

Хенд передал Туфу своего крила и бесшумно скрылся в темноте. Вернулся он очень быстро, пошептался с Туфом, после чего они оба ушли, оставив ничего не понимающего Петровича с животными.

Послышался шум: какой-то стук, возня, сдавленный писк. Оба сторожевика вернулись в приподнятом настроении.

– Пошли, дорога свободна.

Наконец Петрович увидел станцию. Оказалось, это всего лишь навес с какой-то клеткой.

– Это и есть станция? – недоверчиво спросил он.

– Ну а ты чего хотел?

Петрович едва успел обогнуть двух усодов-солдат, которые неподвижно полулежали у опоры навеса, приткнувшись друг к другу головами.

– Не боись, может, еще и очухаются, – проворчал Хенд, заметив его встревоженный взгляд. – Тоже мне, охрана…

Клетка оказалась лифтом. Причем с примитивным ручным приводом. Всем троим пришлось крутить большое колесо. Опускаясь, клетка страшно скрежетала и пугала крилов, хотя шла достаточно легко.

– Я здесь, кажется, уже был, – пробормотал Петрович, едва спуск закончился.

– Ты у нас где только не был, – добродушно усмехнулся Туф.

Петрович разглядывал мрачную подземную галерею, по центру которой шла темная металлическая полоса.

– Ну, точно! – воскликнул он. – В Шире такое же место есть. И на этих вагонетках я катался.

– Да какая теперь разница! – Туф был в приподнятом настроении. – Главное – добрались. Осталось только на платформу сесть.

Почему-то Петровичу было не по себе. Он вдруг понял – место, показавшееся знакомым, вдруг напомнило, как на самом деле тесен этот сложный и многообразный мир.

И это было хорошо. Это прибавляло надежды встретить здесь тех единственных людей, которым Петрович был бы действительно рад.

* * *

Первых обитателей побережья Алика и Влад заметили после многих часов утомительной ходьбы. Дорога виляла между огромными древними валунами, тяжелый прибой без устали бил в скалистые берега. От океана ощутимо веяло холодом.

Одиноко стоящие домики казались на первый взгляд нежилыми. Но по разным признакам становилось ясно, что и здесь кто-то обитает. Трепались на ветру сохнущие тряпки, печные трубы курились легким дымком, где-то размеренно стучал топор. Места эти выглядели дикими и неприветливыми.

Алика соорудила из плаща длинную юбку, повязала платок и стала похожа на невзрачную крестьянку. За очередным поворотом открылся вид на рыбацкую деревню, сползающую с пологой горы к океану.

Здесь, к счастью, был трактир, где изголодавшийся по горячим обедам Влад заказал целую гору разной еды.

– Он должен быть где-то здесь, – сказала Алика, пока они ждали заказ за массивным старинным столом. – Народа в этих краях мало, каждый на виду. Надо только правильно спросить.

– Может, показать мою звезду? – предложил Влад.

Алика задумалась.

– А попробуй, – решила она наконец. – Почему бы и нет.

Хозяин трактира – хромой бородач внушительного роста – принес огромное, как мельничный жернов, блюдо с обедом. В основном была, конечно, рыба и водоросли. Большинство из местных кушаний Влад видел впервые.

– Мы ищем одного человека, – обратилась к нему Алика. – Вы ведь всех здесь знаете?

– Своих-то знаю, – равнодушно ответил трактирщик. – А вот вас впервые вижу.

Алика незаметно кивнула Владу, тот предъявил звезду магистра.

– Мы издалека, – сказал он. – Нам нужен настоятель Островной школы. Знаете его?

Бородач некоторое время неподвижно смотрел на звезду. Потом вдруг сел рядом, небрежно придвинув ногой тяжелый стул.

– Из самой Академии, что ли? – недоверчиво прищурился он.

Влад кивнул.

– И что там творится?

– А что вам известно?

– Разное говорят. Вроде как и нет уже никакой Академии. Кончилась.

– И вы тут этому верите? – Влад попытался сделать голос холодным и звонким, как оружейная сталь.

Трактирщик опустил глаза.

– Простите, редре, если не так сказал. Нет, конечно, глупости это. Не может такого быть…

– А у вас, я смотрю, все спокойно?

– Мы живем тихо и небогато, редре. Кому мы нужны?

– Так что насчет настоятеля? Его зовут Ягло, слышали?

– Не припомню, – трактирщик упорно смотрел в пол. – Если обойдете бухту, там еще одна деревня. Большая. Там-то наверняка помогут. А здесь новых людей не бывает. Мы живем тихо, скромно, никому не мешаем. Простите…

Он поспешно встал и ушел на кухню.

– Похоже, неправильно спросили, – раздосадованно проговорил Влад.

– Да уж… – вздохнула Алика. – В следующий раз придумаем что-то другое. Ладно, давай хоть поедим.

– Думаешь, меня надо упрашивать?

Разделавшись с супом и жирной запеченной рыбой, Влад крикнул на кухню, чтобы принесли попить. Почему-то пришел не трактирщик, а его жена. Она глянула на гостей исподлобья и поспешила уйти.

– Интересно, за счет чего они тут живут, – задумался Влад. – Сами говорят, чужих тут не бывает, а трактир стоит, и не маленький.

– Рыбаки, – ответила Алика. – Они ходят вдоль всего побережья. Останавливаются и тут. Денег тут ни у кого толком нет, поэтому расплачиваются уловом. Хозяину рыба достается почти даром, скорее всего, он возит ее продавать в ближайший город.

Влад выглянул в окно и вдруг увидел трактирщика. Тот, озираясь, выводил во двор старого облезлого крила. С необычайной для хромого ловкостью он вскочил на него и мгновенно скрылся за воротами.