вынырнул из нее. Замахнулся, и топор опустился на броню. Лезвие оружия загудело, послышался хруст, в воздух полетело замороженное крошево. Окружающий лезвие вихрь бешено вгрызся в броню. Лед замерцал и раскололся. И Зимин поспешно отбросил от себя противника одним мощным ударом в челюсть. Парень отступил на пару шагов, с трудом удерживая равновесие. Кустодий же двинулся к нему, взмахнул мечом. Но лезвие встретилось с подставленным под удар топором. Лед со звоном прыснул в стороны.

Зимин с силой топнул, и из земли рядом с Епифаном вынырнули несколько ледяных шипов. Один из них задел ногу Минина и рассыпался, врезавшись в броню. Епифан отскочил в сторону, оскалился, явив свету окровавленные зубы. С его губ на песок капала розовая пена.

В толпе наблюдателей вскрикнула какая-то впечатлительная особа. Но думаю, даже если она решит потерять сознание, это вряд ли кого-то заинтересует. Взгляды всех свидетелей и дуэлянтов были прикованы к происходящему на арене. Я вдруг понял, что мои губы пересохли, а волосы на затылке приподнялись.

Епифан замахнулся топором и бросился на Зимина.

Стас повел рукой и перед ним появилась мощная ледяная стена, в которую врезался Епифан. Боец взмахнул топором, прорубая себе дорогу, и лед лопнул, осыпавшись блестящим водопадом замороженной воды. И Минин с ревом вырвался из ледяного клуба. Взмахнул рукой, и Зимина окутал вихрь. Но Стас ловким прыжком выскочил из ловушки. И поднял меч, подставляя его под удар топора. Отвел лезвие в сторону, и кулак кустодия с треском замерцал, покрываясь ледяной коркой.

Удар пришелся в скулу Епифана. И должен был сбить его с ног, но Минин устоял. Только отшатнулся. Затем провел ладонью по рассеченному лицу, стирая вязкую кровь. Взглянул на кустодия и криво усмехнулся. В его груди зародилось рычание, которое не имело ничего общего со звуками, которые производят люди.

Зимин снова замахнулся, но берсерк растопырил пальцы, и резкий порыв ветра отбросил кустодия. Ладонь Епифана засветилась, и парень метнул в Стаса несколько острых воздушных вращающихся серпов, заставив кустодия поспешно укрыться за большим ледяным щитом. Лезвия врезались в защиту и растворились, откалывая куски.

Через долю секунды, в щит со звонким звуком врезалось лезвие топора. И в защите появилась глубокая трещина. Зимин отскочил в сторону, жестом создав рядом с собой ледяную лужу. Но Епифан, не мешкая, вступил на нее. Стас победно усмехнулся, и из ледяной глади проступили острые пики. Однако берсерк шел по скользкой поверхности, не обращая на них абсолютно никакого внимания. И шипы разлетелись в пыль под его босыми ступнями. И мне показалось, что Епифан даже не набросил на себя броню. Это было совсем уже странно.

— На него почти не действуют способности силы, — едва слышно пробормотал я.

Минин же уже вновь атаковал Зимина. Меч и топор опять встретились, и клинок кустодия разломился. Один из осколков ударился в деревянный забор и глубоко увяз в нем. Епифан издал торжествующий крик, будто опьяненный кровью бык. И взмахнул топором, собираясь покончить с противником. Но кустодий ушел в сторону и метнул в соперника веер ледяных игл. Часть из них врезалась в Минина и разлетелась в пыль, лишь замедлив бойца. Но крошево собралось в одну длинную спицу, которая впилась в глаз Епифана. Острое жало вышло из затылка, и боец остановился, с занесенным над головой топором. Воздушный вихрь, окутывающий лезвие, рассеялся. С кончика иглы сползала вязкая красная капля. Епифан продолжал стоять, а потом его повело, и парень тяжело завалился лицом в песок арены. Но призрака я так и не увидел.

Над ареной повисла тишина. И я заметил ошарашенные лица Мининых. Князь тяжело дышал, его покрасневший лоб покрывала липкая испарина.

— Каким бы буйным не был бык, на банке пишется «тушенка», — тяжело дыша прохрипел Зимин, глядя на поверженного противника.

Тимофей вышел из Императорской ложи, быстро спустился на песок арены, подошел к неподвижно лежащему Епифану и хотел было присесть, чтобы проверить его состояние. Но в этот момент Зимин ухватил его за плечо и рывком задвинул себе за спину.

— Погодь поперек лезть в пекло, — беззлобно проворчал он.

И все потому, что мертвец зашевелился.

Толпа на трибунах охнула. Даже мне на миг стало не по себе. Вряд ли человек смог бы жить с торчащей из затылка сосулькой. Берсерк попытался было подняться с песка, но в руке кустодия появился ледяной меч. Зимин шагнул к Епифану, взмахнул оружием и опустил его на шею противника, и голова Минина с перекошенным в беззвучном крике ртом, покатилась по песку.

— Надеюсь, теперь точно все, — прохрипел кустодий и сплюнул красную слюну. — Хотя с безголовыми бойцами мне сражаться еще не приходилось.

Тимофей справился с потрясением, расправил плечи и подошел к трупу. Присел рядом с телом. Поставил тотем-ангела, провел над обезглавленным рукой. И потянувшиеся к Епифану светлые нити почернели.

Время замедлилось, и в песке арены появился провал, из которого выбрался душелов. В плаще, шляпе и со смотанной на поясе цепью. Призрак шагнул к нему, и душелов провел его к порталу. Уже у ямы обернулся, улыбнулся нам с бабушкой, и коснулся полей шляпы кончиками пальцев. И я кивнул, приветствуя проводника. Душелов же взглянул на стоявшего у края арены Александра Васильевича и коротко поклонился. Причем сделал он это, как мне показалось, с уважением. Это уже было странно. Но еще более старым удивительным было то, что Александр Васильевич ответил ему таким же поклоном. А затем, душелов толкнул призрака в портал и шагнул туда сам. Провал закрылся, и время возобновило обычный ход.

Я взглянул на главу кустодиев, но тот неподвижно стоял у края арены, будто ничего не произошло. Тимофей поднялся на ноги, обернулся к ложе, где сидел Император, и громко объявил:

— Противник мертв. Поединок окончен победой семьи Чеховых.

Станислав Викторович поднялся на ноги. Осмотрел арену, задержав взгляд на князе Минине, который не отвел глаза. Император улыбнулся Зимину, а потом развел руки в стороны и ударил в ладоши. Хлопок был оглушительным. Станислав Викторович продолжал ударять в ладоши, ускоряя темп, пока толпа не арене взорвалась аплодисментами и криками поддержки.

Зимин же уважительно поклонился правителю, развернулся и зашагал прочь. А за ним последовали секунданты. Минины же подхватили мертвеца и поволокли его с арены. На песке оставалась широкая темная полоса.

* * *

Император распорядился, чтобы все гости собрались в шатре на обед, который подадут через час. Это не походило на приглашение, скорее на приказ. Впрочем, проголодавшиеся аристократы были