— У них ведь есть граница с орками, — моментально переключилась Мира с одной темы на другую. — Значит, должны быть очень редкие ингредиенты. Особенно меня интересует сиреневый металл, из которого делают шаманские бусы. Таяна принесла мне из Тёмных Земель одну такую бусину, но её оказалось недостаточно. Наверняка у них такие есть!

— Я почти уверена в этом.

— А что Дарг хочет за этот доступ? Вряд ли дракон позволит обычному магу… Бри, ты что, пообещала меня в жёны этому прохвосту?

Я села за стол и пододвинула к себе чашку с чаем, который Мира машинально разлила, положив туда полсахарницы, хотя я вообще терпеть не могу сладкие напитки. Пить эту бурду я не собиралась, но мне нужно было несколько мгновений передышки. Так что я поводила ложечкой по дну, сосредоточиваясь.

— Я ему ничего не обещала. Вы не избранные. Лишь обратила его внимание на тот факт, что жена-учёный не станет его донимать балами и платьями, и утешит его любимую матушку на старости лет.

— Ты мне зубы не заговаривай. К браку ещё дети прилагаются. Как ты предлагаешь мне растить детей и путешествовать по Дааярду… С проверками можно. Инспекция им наверняка не повредит. И ведь правящей семье полагаются няньки. И я бы маму свою забрала, а то ей от отчима житья нет — тот почти все наши земли уже распродал, изверг. Ой, так ведь драконы могут меня доставлять для сбора ингредиентов и в горы, и в соседние страны, где нет телепортов.

Я молчала, пока Мира искала плюсы в подобном браке. И их неожиданно обнаружилось так много, что я просто обалдела, когда она под конец заявила, что замуж за чешуйчатого в любом случае не пойдёт.

— Но почему?!

— Да потому что в Санторе у меня доступ к ингредиентам из разных миров, а в Баррагоре будут только травы и минералы нашего мира. Я не готова лишиться столь ценных поставок. Вообще я подумываю остаться в Санторе преподавателем и обязать путешествующих по мирам боевиков доставлять книги и ингредиенты для моей лаборатории.

Я застонала. Ну что за девушка?

— Мира, а как же любовь?

— К дракону? Шутишь? Они ведь помешаны на своих жёнах и их защите, страшно ревнивы, к тому же невероятно сластолюбивы. У меня нет столько времени, — твёрдо заявила помешанный на своей работе зельевар.

В свою спальню я вернулась с огромным кувшином зелья для жемчужниц и желанием выговориться, ведь с подругой так и не удалось нормально поболтать. Её ничто не интересовало, кроме лаборатории, остатков магии жизни в найденных в книге лепестках… И, к сожалению, в список интересов также не входит Дарг. Единственное, что она выделила в моих словах, так это возможное состояние фифы.

— Поскольку твой дар молчит, — заметила она, смешивая разноцветные растворы в маленькой пузатой колбе, — сделаем специальный состав, который поможет Лин определить, в положении она или нет. Думаю, ты не разобрала, беременна ли она, из-за того браслета, что ей подарил Килг. В подводном царстве много неизвестных нам артефактов, а также немало осколков первоначальной магии. Именно её я уловила в лепестках. Как она в них оказалась, ума не приложу, если честно. Розы появились у нас лишь с приходом фурий, то есть около тысячи лет назад. Но тогда уже не было первоначальной магии!

— Да, магия жизни осталась лишь в виде осколков, только с цветами и работать. Ну, ещё с животными можно, — согласилась я, припоминая всё, что помню из истории сотворения миров и истории магии.

— Возможно, лекарский дар — это и есть концентрация тех остатков изначальной магии, что ещё сохранились в нашем мире, — заметила Мира, отвлекаясь на бурлящую жидкость в очередной колбе. — В общем, забирай раствор, отдашь фифе — она знает, что с ним делать, уже не девочка. А мне пора работать.

— Ты хоть иногда спи, а? Пожалуйста. Ради меня.

— Да сплю я, сплю. Хватить уже со мной носиться, как с маленькой. И Даргу скажи: ни за что!

Я не стала с ней спорить, это совершенно бесполезно. Но, переодеваясь в домашнее платье, обдумывала каждое её слово. Как же мне не хватает рассудительной и спокойной Миры! Она нашла бы ответы на все те вопросы, что роятся в моей бестолковой, буйной головушке. Но сейчас подруга опьянена, одурманена новыми загадками, зельями, травами.

Очень не вовремя.

Фаульс всё не шёл, и я решила немного почитать. Книги и шубу доставили до моего возвращения с соревнований; первым делом расставила бумажные драгоценности на полке, а шубку повесила в шкаф и, каюсь, не стала запирать. Иногда подходила и касалась шелковистого, нежного ярко-рыжего меха, который имел свой маленький секрет — прилегающая к коже часть шерстинок была алой, словно роза, и вспоминала, как надетая на мою фигурку шуба во время движения превращалась в неукротимое пламя, переливающееся, грозное, безумно привлекательное.

Как не любить такую красоту?

Не выдержала. Сняла шубу с вешалки, положила на колени. Сверху — книжку.

Любовные романы всегда неимоверно увлекали и завораживали, мягкий мех под пальцами настраивал на шаловливый лад. Когда в оконном проёме появилось мужское лицо, я даже не вскрикнула. Была настроена на приключения!

Его высочество принц морской бесшумно пробрался ко мне в спальню и тут же накастовал целую гору заклятий, защищающих от всего на свете.

— Защитные сферы вижу. Но где цветы? — огорошила его вопросом.

— Цветы? — растерялся Фаульс.

— Цветы, — подтвердила я, отложив книгу, и поднялась, удерживая шубу на руках. Моё золотце должно висеть в шкафу, а не пылиться на кресле. — Ты заявляешься к девушке в непристойное время и не приносишь цветы. Как такое вообще возможно? — возмутилась я, закрыв шкаф со своей драгоценностью. А то знаю я этого чешуйчатого, ещё заберёт мою красоту, будет снова шантажировать. Нет-нет-нет, шубкой рисковать не стану.

— Ну-у-у, я ведь не на свидание, — попытался оправдаться Ульс.

— Это ты так будешь отцу объяснять, когда он спросит, что ты делал у меня ночью? — вошла я в раж. Героиня романа, который я читала, была той ещё язвой, и настроение книги поневоле передалось и мне.

— Я здесь на задании его величества. Пришёл узнать, насколько хорошо тебя принял дом, — подмигнул мне Ульс.

— Тем более стоило взять цветы. Сказал бы папуле, что действуешь по его схеме, — намекнула я на роман повелителя с фифой Лин Акройд.

— Желаешь забеременеть? — хмыкнул Ульс, падая в нагретое мной кресло и уютно там устраиваясь.

— Ночей не сплю, ага, — фыркнула я. — А теперь к делу. Вот зелье для фифы, оно покажет, беременна она или нет. Я почему-то не могу определить её состояние, что странно. Обычно дар свахи осечек не даёт.

Прикусила губы изнутри, чтобы не похвастаться, что даже беременность богини смерти увидела! Какой бы болтушкой я ни была, сдавать богиню — перебор.

— Ты её не касалась, — здраво заметил Ульс. — Если она беременна, срок настолько маленький, что без касания ни лекарь, ни сваха не увидит.