Метросексуал откинул со лба прядь волос, сложил руки на поясе и выжидательно уставился на меня. Ему, видимо, не терпелось приступить к делу, и он, возможно, был несколько расстроен, что я так быстро начала «колоться».

– Как это – ни на кого? Давай, выкладывай все и не пытайся пудрить мне мозги! – грубо проорал Рахметов.

– Вам этого не понять, – тихо и как можно более убедительно принялась объяснять я. – Я познакомилась с Вероникой, мы подружились… Ее исчезновение потрясло меня, и я решила, что не оставлю всего этого просто так. Вот я и решила все разведать самостоятельно.

– Ты меня за лоха держишь?

– Я же говорила, что вам этого не понять, – уверенно продолжила я.

– Хочешь сказать, что ты – шпион-одиночка? – в голосе Рахметова явственно послышались ехидные нотки.

– Ну, что-то вроде этого… Я частный детектив.

Скрывать этого не было никакого смысла: сумочку мою они уже наверняка обыскали, а там лежало как мое удостоверение, так и пистолет. Вот смириться с его потерей мне было труднее всего!

«Ты лучше себя пожалей, Иванова! – мысленно вздохнула я. – Если ты останешься здесь навсегда, тебе уже никакой пистолет не понадобится».

– Вот я и решила, что вполне смогу разузнать обстоятельства исчезновения Вероники самостоятельно.

– Ты давай, кончай, – уже не так уверенно сказал Рахметов. – Не думай, что я тебе поверю! Говори, кто тебя послал шпионить за мной? Если не скажешь по-хорошему, твое здоровье здорово пострадает. А у тебя его, как я посмотрю, – он, пожалуй, впервые окинул меня чисто мужским взглядом, – не очень-то много. Особенно в некоторых местах.

И он скосил взгляд на нижнюю часть моего тела.

– Мое здоровье – это мое дело, – отрезала я. – Зачем мне работать на кого-то, если я сама, лично, была знакома с Вероникой?

– Когда ты с ней познакомилась?

– Два года тому назад, как только она приехала из Пензы, выйдя из детского дома, – торопливо произнесла я. – Я знала, что у нее никого нет из родных, поэтому и удивилась, что она пропала.

– Как ты вышла на меня? Обо мне никто не мог знать! Я запретил ей рассказывать! Она подчинялась мне – подчинялась абсолютно!

– Видела у Вероники журналы с вашими фотографиями, – честно сказала я. – Кучу рекламных проспектов, адрес и телефон центра были обведены фломастером… И потом! Она все-таки кое-что говорила о каком-то необыкновенном человеке, астрологе, не упоминая вашего имени.

– Дура чертова! – выругался Рахметов. – Ладно, хорошо, – помолчав, нехотя вымолвил он. – Но я не верю, что ты по своей собственной воле влезла в эту историю.

Через несколько секунд он добавил:

– А если даже и по своей воле, то тебе же хуже. Женщинам нельзя соваться в серьезные мужские дела!

– Ты – половой шовинист? – неожиданно перешла я на «ты».

– Чего? – не поняв сути моего вопроса, подал вдруг голос «мордоворот».

– Ладно, проехали, – я махнула рукой, правда, только мысленно, убедившись в низкой степени интеллектуального уровня развития подручного из «бригады» Рахметова.

Я внимательно смотрела на астролога. Я почувствовала, что в нашей беседе наступил какой-то перелом. Во всяком случае, Рахметов прекратил на меня наезжать, и стало ясно, что он отнюдь не является таким предельно уверенным в себе человеком. Ситуация, в которой он оказался, похоже, совсем не отвечала его ожиданиям.

– Я всегда считал баб дурами! – неожиданно заявил Рахметов. – Только они могут влезть в какое-то дело, совершенно не понимая, чем это для них может закончиться. Зачем тебе это понадобилось? Что, спокойно тебе жить неинтересно?

– Не живется мне спокойно, – вздохнула я и с надеждой посмотрела на Рахметова.

Но тот вовсе не собирался проявлять ко мне милость и с миром отпускать восвояси.

– Все, собираемся, едем! – вдруг заявил Рахметов, обращаясь к «мордовороту».

И тут впервые подал голос Метросексуал:

– А с ней-то что делать?

Голос у него оказался неожиданно жиденьким, тоненьким, он вызвал у меня ассоциации с интонациями людей нестандартной половой ориентации. И тут я действительно испугалась. Если он голубой, то к женщинам отношение у него особое. Вернее, вообще нет никакого отношения. А учитывая специфику его деятельности, было очевидно, что он выполняет при Рахметове функции палача, и меня, в случае чего, этот тип примется допрашивать с очень большим пристрастием.

– Профильтруй ее на предмет базара, – жестко приказал Метросексуалу Рахметов. – Как она на меня вышла, через кого? И главное – кто еще знает обо мне? Ясно?

Он погрозил пальцем перед носом Метросексуала. Тот улыбнулся чуть шире и потер руки.

«Точно, маньяк! – холодея, подумала я. – А я связана и без оружия…»

Лицо Рахметова внезапно исказилось злобной гримасой, и он окинул всех присутствующих недоверчивым, каким-то болезненно-подозрительным взглядом.

– Я никому не верю! Предупреждаю сразу: если кто-то из вас сдал меня ей – лично урою! Сгною! – выкрикнул он и, резко отвернувшись, направился к двери и покинул помещение.

Следом за ним, сохраняя спокойствие и уверенность в каждом своем шаге, вышел «мордоворот», он же – охранник Василий. Что же касается Метросексуала, то он остался на месте. Когда дверь за двумя мужчинами закрылась, он примерно минуту-другую неотрывно смотрел на меня.

– Что, так и будем молчать? – первой не выдержала я.

Метросексуал поднял одну бровь и невозмутимо ответил:

– Ну почему же? Сейчас поговорим… Всему свое время. К фильтрации надо подготовиться.

– К чему?!

– К фильтрации. Меня же попросили вас профильтровать. Вот этим я и займусь в ближайшее же время.

Он двинулся к тумбочке, которая стояла в дальнем углу комнаты. Покопавшись в ней, он стал последовательно и очень методично вынимать оттуда различные предметы. Сначала на свет божий появился паяльник, затем утюг допотопный советских времен, наконец паяльная лампа. Как будто одного паяльника было мало! Метросексуал, аккуратно разложив все это хозяйство на столе, улыбнулся мне:

– Банальные вещи, да? – и, не дожидаясь моего ответа, он резюмировал: – Но действуют очень эффективно. Я не люблю извращений, люблю то, что приносит пользу.

Он поднял указательный палец, опять полез в тумбочку и вынул оттуда щипцы и гинекологический набор.

– Чуть не забыл, – слегка извиняющимся тоном сказал он.

– Может быть, вы еще и косметичкой моей воспользуетесь? – решила пошутить я.

– Без надобности.

– А я думаю, что вам без надобности все это применять, – сказала я. – Я уже все сказала вашему шефу.

Метросексуал скривился в усмешке.