Там на троне Карл, правит его мать — Марианна, причем сам король из Габсбургов, а с теми лучше не родниться. Там ничего хорошего не будет. А вот насчет пиратов надо узнать.

Какая у них основная проблема?

Да пушки, корабли и место.

И если первые две решаемы, то вот стоянка… Тортуга и д´Ожерон?

Софья чертыхнулась про себя. Знать бы, знать бы, где падать! Да она бы от книг по истории не отрывалась!

— Так вот, Алешенька. Если у тебя будет свое войско…

— Я помню. Любое государство сильно своими войсками. И коли народ не будет кормить свою армию, то будет кормить чужую.

— Так что тебе придется проследить, чтобы все солдаты получили свою долю за поход…

— Сегодня же. Сам все проверю.

Софья сжала руку брата. Посмотрела на Ивана.

— Ванечка, зная тебя,… ты мне потом расскажешь все с цифрами?

— Разумеется, Сонюшка!

Спохватились ребята вовремя. К трофеям уже попытался протянуть лапки Иван Милославский, заявив, что надобно бы опись составить, а уж потом и награждать…

Да и к чему солдатам? Все равно пропьют…

Вот тут Алексей и цыкнул на родственничка.

Царь даже не вмешивался, слыша, как сынок треплет дядюшку за перья. И такой‑то он, и сякой, и разэтакий. И никто его к трофеям рядом не подпустит. Потому как все переписано до него. И коли Алексей чего по описи недосчитается — так сразу казнить будут, не разбираясь. Развелось ворья! Ничего, Болото большое, на всех хватит!

Мало того, часть денег Алексей считает совершенно необходимым сразу потратить. И заказать у купцов одежду и оружие. И пусть только кто‑то попробует ему возразить!

Более того, царевич своих людей посадит все проверять. Сколько поставили, что поставили, какого качества…

И ежели что не так…

Шкуру спущу и голым в Соловки пущу! И на Соловки тоже! Доедете — разберетесь, как там говорить правильно!

Казнокрады!

Алексей Михайлович сына не поддерживал. Не потому, что выступление не понравилось, нет. А просто — зачем?

Алешка отлично справляется сам, вот пусть и учится управляться с этой оравой. И верно, бояре переглядывались с весьма недовольными лицами. Ну да, опись трофеев не была секретной, опять же, пленные только чего стоили — беи, паши… за них можно было сорвать неплохой куш. А еще Алексей привез и других специалистов. Не все ж только воевали раньше. Там и кожевники были, и скотники, и оружейники с кузнецами, да кого только не было! Оставалось только общий язык найти, а уж на то Ибрагим есть, Лейла… кстати — троих девчонок — турчанок сразу отвезли именно к ней. Патрик и повез, радовать супругу и объяснять, что это не конкурентки, а кадры для школы. А так дорогая, вот я тебе привез. Шкатулку с драгоценностями!

И вообще — надобно еще десятка два пушек заказать, только особенных. Эта мысль Алексею пришла в голову, когда они батареи захватывали.

Не нужны крупные и тяжелые пушки, которые развернуть — целая трагедия. Нужны — мобильные.

Да, против крепостных стен они будут бесполезны. Но против любых войск в поле — это ж спасение!

Легкая пушка, на телеге, запряженной двумя лошадьми, заряжается картечью, выстрелила — и деру. А уж как это правильно сделать, как отработать… а посмотрим. Время есть, желание тоже, а вот против татар…

У них‑то не крепости, у них конница! И мобильные пушки сберегут много жизней.

Так что — деньги вкладываем в развитие артиллерии. Вот.

К тому же осень уже, дороги раскисли… к Азову надо будет ранней весной выдвигаться. Ромодановский продержится, он умный, да и Воин Афанасьевич не лаптем щи хлебает. Царевну Анну жаль, грустит она без мужа, ну да ничего. Вернется, никуда не денется. Сбережем! А за зиму — готовиться, готовиться и еще раз готовиться.

* * *

Михайло Корибут смотрел на свою шляхту и довольно улыбался. Так‑то, присмирнели! Сейчас, когда турок разбили, когда за его спиной встала грозная тень русского государя — никто вякнуть не смеет. Хотя нет. Затаились. Теперь они по — тихому шипят, но это дело времени. Самых активных шипунов мы выявим и выловим, никуда не денутся. А пока…

— Ясновельможные паны, мой любезный тесть, русский государь Алексей Михайлович просит нашей помощи.

Слова упали камнем в воду — и круги пошли страшенные. Кто ногами топал, кто саблей звенел, а кое‑кто и усы подкручивал, интересуясь вопросом.

— Он желает этой весной на Крым идти. И просит у нас помощи ратной силой.

Шляхта загудела в три раза громче. Михайло тяжело оперся на подлокотники кресла.

— Я решил, что мы ему поможем. Коли удержат они Азов, так пойдут к Перекопу, а нам то выгодно. Все меньше стервятников на нашу землю приходить станет!

— Вот коли бы и крымчаков под Каменцом разбили! — вякнул пан Пшетинский.*

* вымышленный автором персонаж. Но дурак — явление нередкое в любом народе, прим. авт.

'Коли б у бабушки хрен был, была б она дедушкой' — захотелось сказать Михайле. Но вместо того он усмехнулся.

— Ваша правда, пан.

Пшетинский, которого обычно в лицо дураком не звали только потому, что саблей он владел преотменно, мигом приосанился, провел по усам — могем!

— К пану Володыевскому у меня претензий нет — он крепость оборонял и отстоял Каменец. К русскому царевичу тако же — он пришел ворога с нашей земли выгнать. А вот коли пан Собесский врага не добил — надобно его и домучить.

Пан Собесский мрачно вскинул голову. А так‑то. Кому плюшки, а кому и другое. Заслуги вроде как и общие, а врагу‑то ты уйти дал?

Дал…

И чхать, что ты в крепости в осаде сидел. Государя оправдания не интересуют. Напортачил — исправляй.

— Так что попрошу я пана сказать мне сколько и чего ему надобно для похода к русичам. А уж за зиму и решим, куда идти, откуда бить…

Собесский мрачно кивнул. Видимо, осознал, как его подставляют. Но угрызений совести Михайло не испытывал. Он король новый, приведенный, его власти и трех лет‑то нет, чудом удержался. А тут — такая альтернатива бродит. Как прежнего короля выжили, так и его попросят, на Собесскоого заменят, особливо если он начнет шляхту прижимать. А он начнет.

Ему сильное государство хочется, трон сыну передать хочется, так что…

Надо выбить всех драконов, потом и змей вытравим….

К тому же…

Буквально день назад получил Михайло письмо от Франца — Иосифа. Король заново писал, что рад за своего царственного брата — и собирается весной в поход на подлых басурман. И не желает ли брат Михайло….

Брат не желал, а потому вежливо отписал, что у него уже уговор с русичами. Что ему даст, если Франц — Иосиф вторгнется к туркам?