– Вот видите, ничего страшного, – с милой улыбкой проговорил Хайновский, поднимаясь с дивана. – Оденьте, пожалуйста, вот это.

Павел смотрел на висевшие на резной спинке стула костюм и легкий шелковый плащ. Он неуверенно расстегнул рубашку, ремень. Ему было неловко раздеваться при людях – еще трое охранников появились в дверном проеме. Прохладная рубашка идеально подошла. Уже завязанный двойным узлом галстук облег шею. Костюм слегка пах парфюмерией.

– Носки тоже переоденьте – правда всегда в деталях, – ухмыльнулся Хайновский.

Павел уже стоял в плаще и шевелил пальцами ног.

– А как же кроссовки? – спросил он, глядя на строгие английские туфли.

– Поставьте возле стула. Произведем обмен – мои туфли на ваши кроссовки.

– Нельзя, там деньги спрятаны, – прошептал Павел, показывая пальцем на подошву.

Хайновский не сразу понял, о чем идет речь. Павел продемонстрировал трещину, засунув в нее палец.

– Без ножа не вынуть.

Порфирьев уже нервничал, он готов был выхватить пистолет, сунуть его в бок тупице и вытолкать на площадку, и только миролюбивый тон Михаила Изидоровича сдерживал его. Начальник охраны удивлялся выдержке олигарха – в момент, когда решалась его судьба, Хайновский оставался спокоен и рассудителен. Сам Порфирьев абсолютно не верил в то, что план олигарха сработает, он мог дать небольшой выигрыш во времени, но и только.

«Ведь весь квартал перекрыт!»

Павел нервно обматывал кроссовки шнурками и явно не расстался бы с ними ни под какие обещания.

– Ладно, берите их с собой, – разрешил Михаил Изидорович, – только дайте ему какой-нибудь пакет, не нести же ему их в руках открытыми.

Кроссовки оказались в черном бумажном пакете с надписью «ZARA», так, словно Павел только что покинул бутик с покупкой. Он стоял посреди комнаты и глупо улыбался, разглядывая собственное отражение в погасшем экране большого телевизора.

– Наденьте темные очки, – Хайновский вынул из нагрудного кармана своего пиджака солнцезащитные очки в золотой оправе, – ну вот, теперь вы выглядите почти как я. Во всяком случае, подмену можно разглядеть только вблизи. Не забывайте, короля играет свита, – обратился он к охране, – обступите его поплотнее. Отсекайте его по направлениям к машинам. Садитесь быстро, а когда вашу машину блокируют, не открывайте дверцы сразу, тяните, сколько можно. Мне нужно время, чтобы уйти. С богом, – неожиданно пафосно сказал он. – И тут же добавил: – И еще один штрих, подождите, – перегнулся через спинку дивана, достал серебристый портативный компьютер, – когда человек что-то несет в руке, это отвлекает внимание от лица, во всяком случае, в первые секунды. Держите и не выпускайте, – он вручил ноутбук Павлу. – А теперь идем.

– Тяжелый, – взвесил его в руке дачник.

– Аккумуляторы, они всегда тяжелые.

Павел, неуверенно ступая, вышел на площадку, там сразу стало тесно. Шестеро охранников вместе с Порфирьевым, он и Хайновский. Спускались по лестнице, свет на марши пробивался сквозь сложенную из стеклянных блоков шахту лифта. Когда оказались на площадке пятого этажа, Хайновский остановился, коротко пожал руку Порфирьеву, бросил ему:

– Свидимся, – и тронул за плечо Вадима, – ты остаешься со мной.

Никто из охранников не проронил ни слова. Процессия медленно спускалась по лестнице. Хайновский подмигнул удивленному Вадиму, тот совсем не ожидал, что хозяин оставит его с собой, думал, что пойдет вместе со всеми. Михаил Изидорович открыл дверь квартиры на пятом этаже своим ключом и подогнал Вадима:

– Быстрее же.

Обстановка здесь была поскромнее, чем наверху. Три комнаты, хороший, но не идеальный ремонт.

– Скорее к окну, не высовывайся и говори, что происходит, – Хайновский сел к столу, нервно вертел в руках трубку сотового телефона.

– Они пока еще не вышли, – как заведенный, говорил Вадим, – так, открылась дверь. Первым вышел Порфирьев. Они все на улице, идут квадратом. Он посередине…

– Ноутбук при нем? – торопливо перебил Хайновский.

– Да. Две машины завелись. Одна из них едет к арке. Микроавтобус завелся. Наши уже в машинах. Трогаются…

Вадим напрягся, сжал кулаки, хоть и ожидал, что это произойдет. Одна фээсбэшная машина резко развернулась поперек арки, перекрыв выезд во двор. Джип, в котором ехали Порфирьев и Павел, еле успел затормозить, тут же две другие фээсбэшные машины подперли джип сзади. Из арки посыпались люди в черных масках с автоматами.

– Их десятка два, – проговорил Вадим, – обступили машину. Угрожают оружием.

– А я здесь, – улыбнулся Хайновский и поднес к лицу руку с мобильником, – не пропусти момент, когда откроют дверцы…

Во дворе никто и не пытался сопротивляться. ФСБ мгновенно взяла ситуацию под контроль. На всякий случай перекрыли двери всех подъездов, чтобы случайные жильцы не пострадали. Джип находился одновременно под прицелом десяти автоматов.

– Выходите, руки за головы.

Но дверцы никто не спешил открывать. Павел в ужасе прижимал к себе ноутбук. Из-за темных стекол очков и тонированных в джипе он почти ничего не видел. Из микроавтобуса выбрался подполковник Прохоров.

– Начинайте! – крикнул он молоденькому капитану.

– Господин Хайновский, вы задержаны. Вот ордер, – он вынул бумагу. – Выйдите и ознакомьтесь.

Порфирьев переглянулся с охранниками:

– Если еще потянуть, они начнут стрельбу – открывайте, но сперва только стекла.

Тонированные стекла с ровным гудением поползли вниз.

– В чем дело? – спросил Порфирьев.

Вместо ответа в узкой щели показался ствол автомата, нацеленный в салон, а когда окно открылось до конца, то и лицо в маске.

– Всем из машины! Лицом к джипу, руки за голову, – зазвенел истеричный голос.

И тут громыхнул взрыв. Он был такой силы, что мощный джип буквально разорвало на куски. Среди тех, кто стоял у машины, не было не то что раненых – ни одного целого тела не осталось. Следом за джипом полыхнули и фээсбэшные машины, все приехали с полными баками, на случай, если придется организовывать погоню. Посыпалось, зазвенело стекло на первых двух этажах. Раздались крики. Прохоров уцелел чудом, в момент взрыва между ним и машиной Хайновского оказался спецназовец в бронежилете. Подполковник лишь упал и на время потерял сознание, ударившись головой об асфальт.

Вадим стоял у окна и не мог выговорить ни слова, отблески огня плясали на его лице. Стеклопакет легко выдержал взрывную волну. Хайновский глубоко вздохнул, положил на стол «мобильник» с еще светящимся экраном.

– А ты думал? Я же не дурак. Будут звонить, к двери не подходи.

Вадим не шевельнулся, он, как завороженный, смотрел на бушующее во дворе пламя, на катавшегося по асфальту спецназовца. При взрыве на него попал бензин, и он теперь пытался сбить пламя. Из арки, сквозь огонь, пробежал его товарищ с маленьким автомобильным огнетушителем в руках. Но что можно было сделать килограммом порошка!