* * *

Юля с Мироном сидели за столом. Мирон с аппетитом макал хлеб в майонез, оставшийся от салата оливье. Юля знала, что это любимый салат мужа, поэтому решила его сегодня побаловать. Когда он отодвинул пустую тарелку, она положила ладонь на его руку.

– Мироша, – произнесла она ласково. – Я должна тебе кое-что сказать.

– Мне не нравится твой тон. – Мирон сложил руки на груди. – Что-то случилось?

– Да. – Она виновато опустила глаза. – И я должна была сказать это раньше, но все не могла решиться.

– Ну, говори уже!

– Однажды Анна приходила сюда, чтобы поговорить со мной. – Юля шумно сглотнула. – Мы мило побеседовали и даже обменялись номерами телефонов. На всякий случай.

– Ты мне ничего не говорила об этом. – Нахмурившись, Мирон облокотился на стол. – Это все?

– К сожалению, нет. Несколько дней назад мне позвонили с ее номера… – Юлино лицо исказила гримаса боли. – Она утонула.

– Что за бред ты несешь?

Ударив кулаком по столу, Мирон вскочил.

– Ты можешь злиться на меня, но это ничего не изменит. Ее больше нет. – Юля не мигая смотрела на мужа. – Утонула в Турции. Купалась в нетрезвом состоянии.

– Кто это тебе сказал? – Схватившись за голову, Мирон отвернулся к окну, за которым уже было темно. – Почему тебе позвонили, а мне нет?

– Думаю, это была ее мать. – Наконец Юле удалось пустить слезу. – Обзванивала всех, кто был в ее телефонной книге. А твой номер Анна еще при мне удалила.

Мирон повернулся и с презрением посмотрел на плачущую жену.

– Думаешь, я поверю, что тебе ее жаль? – Его глаза, налившиеся кровью, стали безумными. – Не надо лить лживые слезы!

Он выбежал из кухни.

Юля сидела, вжавшись в стул. Ей стало страшно, потому что она никогда не видела мужа таким. Она уже пожалела о сказанном, но слова не вернешь назад. Вздрогнув от звука хлопнувшей двери, она с облегчением вздохнула.

«Побегает, позлится, поплачет, в конце концов, – подумала она. – И забудет».

Поднявшись со стула, она принялась убирать посуду.

* * *

Запыхавшийся Мирон давил на звонок в квартиру родителей Анны. Сейчас он забыл все свои обиды. Они остались для него единственной связью с потерянной возлюбленной. Все, что он хотел, – это попросить скачать фотографии Анны с ее компьютера. Он хотел, чтобы у него хоть что-нибудь осталось на память о ней.

Дверь открыла встревоженная Елена Анатольевна в халате и бигуди.

– Ты?

Она хотела захлопнуть дверь перед носом Мирона, но он успел подставить ботинок.

– Убери ногу! – рявкнула она. – Уходи, а то полицию вызову!

– Елена Анатольевна! – взмолился Мирон. – Неужели даже смерть Анны не заставила вас стать мягче?

Ошарашенная мать открыла дверь.

– Что ты сказал?

– Анна мертва, нам больше нечего делить…

Схватившись за сердце, Елена Анатольевна прислонилась к стене. Открывая рот, как рыба без воды, она смотрела на Мирона. Он подхватил ее на руки и зашел в квартиру. В гостиной гремел телевизор. Мирон вошел в комнату, где на диване в пижамных штанах сидел Алексей Юрьевич.

– Леночка! – Увидев жену, он вскочил им навстречу. – Что с тобой?

– Аня… – завыла она. – Что-то с нашей Анечкой!

Мирон бережно усадил мать Анны на диван.

Отец побледнел и, окаменев, смотрел на любовника дочери.

– Что случилось?

– Я не понимаю… – Мирон недоуменно развел руками. – Жена сказала, что вы позвонили ей еще неделю назад и сказали, что Аня… она… – Он замолчал, стараясь подобрать слова. – Как будто вы ей звонили сообщить, что Аня утонула.

– Неделю назад? – спросила Елена Анатольевна, продолжая держаться за сердце. – Я разговаривала с ней несколько часов назад!

– Она завтра прилетает из Турции. – Тяжело вздохнув, отец опустился на диван. – Идиотский розыгрыш какой-то.

– Значит… – упершись руками в бока, Мирон играл желваками, – жена соврала мне. Вот же мразь!

– Слава богу. – Елена Анатольевна устало откинулась на спинку дивана. – Я чуть с ума не сошла. – Она посмотрела на Мирона. – От тебя одни неприятности!

– Я просто хотел взять фотографии Ани на память. – Мирон измученно провел рукой по лицу. – Значит, Аня завтра прилетает?

Супруги переглянулись и промолчали.

– Извините за вторжение. – Мирон пошел к входной двери. – Надеюсь, что в следующий раз мы встретимся по радостному поводу.

– Надеюсь, что мы никогда больше не встретимся! – воскликнула Елена Анатольевна. – Оставь Аню в покое.

– Если ты любишь ее, забудь, – строго сказал отец и открыл дверь перед нежданным гостем. – Не порти ей жизнь.

– Хорошо, что у Ани такие заботливые родители, – ухмыльнулся Мирон. – Четко знают, что сделает их дочь счастливой.

– Иди отсюда! – проворчал Алексей Юрьевич. – В своей семье порядки наводи.

Мирон даже не обиделся. С одной стороны, он представлял себе, какой стресс испытали родители Анны от его прихода. А с другой, он был на седьмом небе от счастья: Анна жива – значит, нужно действовать.

* * *

В эту ночь Мирон не поехал ни к жене, ни к матери. Он устал от лжи и не желал больше слушать их истории. Он уже никому не верил. Мирон понял, что остаться с Юлей – это испортить и ее, и свою жизнь. Этого он не мог допустить. И теперь он не боялся перемен.

Надеясь на скорое возвращение мужа, Юля вызвала такси и отвезла дочь к родителям, а на обратном пути заехала в магазин и купила любимое вино Мирона. Она решила, что, поскитавшись, он вернется и не откажется помянуть с ней утонувшую Анну. Но все пошло не по плану.

Спустя несколько часов после ухода Мирона Юля решила позвонить ему. Он долго не брал трубку, а потом она услышала его усталый голос:

– Я не хочу больше ни видеть, ни слышать тебя. Если ты думала, что ложью можно добиться любви или спасти отношения, ты ошибалась.

Юля ничего не успела ответить, как Мирон отключил телефон.

– Вот черт, – прошептала она, сев на пол. – Он обо всем знает…

Юля потеряла счет времени, сидя в темной прихожей. Взяв себя в руки, она поднялась и, не раздеваясь, легла на кровать. Она поняла, что у нее не осталось ни малейшего шанса удержать мужа. Все то, что сначала казалось победой, стало большим поражением. Сон не шел. Юля вышла из спальни и отправилась в кухню. Откупорив бутылку вина, купленную для «поминок», запрокинув голову, она принялась пить прямо из горлышка. После нескольких глотков она почувствовала, что боль немного притупилась, уступив место бессильной злости и желанию отомстить. Ведь в чем была ее вина? Она пыталась сохранить свой брак. Пусть ее методы были не самыми честными и не самыми правильными, но ведь у нее хотели отнять мужа. Что ей оставалось делать?