– До меня дошли слухи, что Учай собрал войско и ведет его сюда, к Мравцу, – сказал Ширам.

Илень взглянул на него с невольным изумлением. Это была правда – но как она стал известна накху? Дривы и сами-то лишь пару дней назад выяснили, что к чему!

– Да я понятия не имею…

– Пусть Учаю передадут мои слова. Если он тотчас отступит в земли своего народа, его не будут преследовать. Но если хоть один вооруженный ингри появится под стенами Мравца – начнется война. И дривам не удастся отсидеться по домам…

– Почему ты мне это все говоришь, маханвир Ширам? Я же не изорянин!

– Ты здесь старший сейчас, верно?

– Я лишь следую воле схода старейшин, – осторожно ответил Илень. – Князь наш, Изгара, погиб. А вашего наместника Учай отдал богам…

– Знаю. Учай изгнал арьев и сжег город. С вашей помощью и при вашем участии. И ты понятия не имеешь, что он ведет сюда войско, не так ли?

Илень смущенно покашлял.

– Найти Учая непросто. Пока он в Ладьве сидел…

– А ты найди. И передай мои слова.

– Добро, – буркнул дривский воевода.

Ширам повернулся и принялся разглядывать остатки сгоревшего храма Исвархи. Одинокая обгоревшая стена торчала из кучи обломков. На ней виднелись остатки росписи, которую богомаз так и не успел подправить. Где арьи видели Исварху, попирающего Змея, дривам виделись Яндар и Ячур, священные братья.

– Ты, верно, заметил, что я не говорю о Киране, – продолжал Ширам, вновь обращаясь к Иленю. – Мы оба знаем, что он сейчас у Учая. Я мог бы потребовать его выдачи либо предложить дривам выкуп за его поимку… Однако не стану.

– Почему?

– Киран не просто изменник. Он преступно управлял дривскими землями. Он заслужил суда и казни здесь, в своем бывшем наместничестве. Попадись он мне, я бы передал его вам… Да-да, можешь не верить…

– Кому же верить, как не тебе, славный сын Гауранга?

Ширам усмехнулся:

– Опасаетесь, что я прибыл сюда карать мятежников, как мой отец в Ратхане?

Илень неопределенно повел глазами.

– Аратте вовсе не нужно, чтобы этот край лежал в руинах, – продолжал Ширам. – Я останусь тут до весны, начну восстанавливать Мравец. Прикажу снова открыть торг… Мои люди будут следить за порядком… Я принес вам мир – верите вы или нет. Готовы ли ваши старейшины встретиться со мной?

– Готовы, – склонил голову Илень. – Я с тем и пришел к тебе, воевода. Здесь поблизости – вон там, в лесу за рекой, – стоит храм грозного Ячура… Старейшины будут тебя ждать через два дня. Бери с собой свиту – сколько пожелаешь. Только приезжайте не раньше, чем зайдет солнце.

«Да кто это у вендов после заката солнца судил и решал? – удивился Ширам, немного знакомый с обычаями лесовиков. – Хотя храм Ячура…»

– Кстати, – будто вспомнив, произнес он, – ходят слухи, будто живет в ваших краях некий удивительный гусляр. Кто его пение раз услыхал, вовек не забудет…

Илень в замешательстве почесал пегую бороду:

– Чудо-гусляр? Должно быть, слепой певец Учая. Тот его все время с собой таскает.

– Как бы послушать его?

Низкий рев пастушьего рога летел над зимним лесом.

Взвился вихрь, заскрипели сосны, сорвались с веток снежные шапки, осыпая Мазайку сверкающими искрами снежинок. В свете луны все казалось призрачным, синеватым: и снег, и лица, и глаза волков, что смотрели на него из чащи. Как много их тут! Кажется, все волки Ингри-маа пришли на его зов!

Мазайка поднял рог к губам, набрал воздуха, и над заснеженными чащобами снова понесся гулкий рев…

– Эй, парень, просыпайся, – разбудил его негромкий голос Андемо. – Слышишь?

Мазайка вскинул голову, озираясь. Над головой низко нависали еловые лапы собранного наспех шалаша. Андемо на корточках сидел у входа, настороженно прислушиваясь. Увидев, что Мазайка проснулся, бьяр прикоснулся пальцем к губам, призывая к тишине.

– Вроде собаки лают? – неуверенно проговорил Мазайка.

– Не только…

Теперь уже оба услышали откуда-то издалека зов охотничьего рога.

– Загонщики перекликаются, – подтвердил Андемо. – Где-то в лесу, похоже, облава… Вот принесла нелегкая!

– А может, это дривы? – оживился Мазайка. – Может, мы уже в их землях?

Бьяр покачал головой:

– Рог трубит на севере. Это за нами. Вернее, за тобой.

– Учай?

– Конечно. После того, что ты мне рассказал о стае волков, служивших вашему роду… Неужто думаешь, он тебя так просто отпустит?

Мазайка молча полез из шалаша.

– Погоди, – тихо сказал Андемо. – Поглядим, кто это.

* * *

Уже несколько дней Андемо и Мазайка пробирались лесами в дривские земли. Бьярский колдун загодя приготовился к дальнему пути, так что они ни в чем не нуждались.

«Когда Варлыга уводил своих людей после набега оборотней, он попросил меня остаться в Ладьве, – рассказывал Андемо на привале. – Весьма удачно, что Учай так и не пригляделся ко мне. Эка важность, жалкий бьяр… И даже слепой чародей прохлопал меня. А гусляр ох как силен! Ох как страшен! Видел, Мазайка, как на празднике он наводил морок на арьев? И богиню, думаю, тоже именно он нам явил…»

Мазайку тревожило другое.

«А волк?! Тот, что унес Шаркана из огненной избы?»

«Не знаю, дружок. Может, кузнец наворожил… Видел чужеземного кузнеца рядом с Учаем, черного, как головешка? Он тоже непрост. Тот железный венец, что Учай надел на богиню, – я бы такой и в руки брать остерегся, не то что чело им увенчать… Тут все перепутано, как в буреломной чаще. А самое худшее – в этот узел тесно увязаны боги».

«Какие боги?»

«И здешние, и чужие… Те, именем которых убивали невинных, которыми клялись и нарушали клятвы. Боги такого очень не любят… Боги мстительны… Они не прощают смертным слабости, а паче того – не терпят предательства. Поверь, я-то знаю. Ведомо мне: будет расплата. Может, скоро, может, нет, но ее не избежать никому…»

Андемо помешал еду в котелке и добавил:

«А впрочем, думаю, все это не наше дело. Нам с тобой надо попросту убраться поскорее да подальше от Учая. Мы пойдем в земли дривов…»

«К Варлыге?»

«Да. Он объяснил, где его ныне искать. Недалеко от Мравца есть большой храм Ячура…»

«К Варлыге! Славно!» – с невольной радостью выпалил Мазайка.

При одной мысли, что они скоро встретятся с суровым предводителем дривов, стало спокойнее на душе. Но он вновь встрепенулся:

«А как же Кирья? Нешто бросить в змеином гнезде?»