– Здравствуй, братец, – одними губами прошептал подросток.

Зверь быстро лизнул его руку, а затем поднял голову и испустил долгий вой. Через миг множеством голосов завыл весь окрестный лес. Ловчие Учая застыли, хватаясь за копья и самострелы, не понимая, откуда идет угроза. Вдруг огромный сугроб взвился в воздух и бросился на двоих парней, держащих Шаркана. Визг лаек и вопли словно пробудили всех остальных от оцепенения:

– Волки! Тут повсюду волки!

– Лесные духи!

– Помогите, предки!

Вскоре у опушки не осталось никого, кроме лежащего ничком в снегу Шаркана. Ловчие уносили ноги, волки подгоняли их. Увидеть Ночных Гостей даже при свете дня было не так просто; в темноте они вообще казались невидимками, а в заснеженном лесу внезапно являлись призраками прямо за спиной.

– Они наконец пришли! – повторял Мазайка, крепко сжимая манок. – Андемо, получилось!

Бьяр обнял его, а затем поспешил к лежащему на прогалине Шаркану. Тот, сбитый с ног вместе с державшими его ингри, уже вертелся, пытаясь снять веревку. Мазайка подбежал и помог ему сесть.

– А где волки? – пробормотал Шаркан. – Я видел белого волка…

– Это мои Дядьки! – восторженно ответил Мазайка. – Они услышали меня и вернулись!

Он огляделся – вокруг никого не было.

– Дядьки не любят солнечного света, – объяснил он. – Они приходили днем очень редко, только если долго их звать и дело неотложное, как вот сейчас. После заката я позову их еще раз. Или, может, сами придут…

Мазайка вдруг призадумался.

– Как они тут оказались? – Он повернулся к Андемо, который выглядел нимало не удивленным. – Они что, следовали за нами?!

– Именно так, – спокойно подтвердил бьяр. – Твои волки уже несколько дней за нами идут. Охраняют. Напади на нас ингри, думаю, и звать бы не понадобилось…

Мазайка опустил взгляд на обломок дудочки.

– Спасибо, Андемо! – Он протянул кость колдуну.

– Забери себе, – отказался тот. – Еще не раз пригодится. Да и вторая половина у меня осталась…

Вместе они помогли подняться на ноги Шаркану. Тот, впрочем, быстро пришел в себя и заявил, что готов идти с ними. Куда? Куда угодно, лишь бы подальше от владений Учая!

– Отец велел – беги! – говорил мальчик. – А сам остался… Дескать, Учаю он нужен и тот его не тронет… Сердце болит за него!

– Твой отец прав, – кивнул Андемо. – Учай его не тронет. Идем с нами, Шаркан, в земли дривов. Там тебя не обидят.

– Да, мешкать незачем, – подхватил Мазайка. – Вдруг ловчие опомнятся, наберутся храбрости и решат вернуться за нами?

Они шли через лес до самого заката. Когда солнечный свет начал меркнуть, а тени стали глубже и длиннее, деревья расступились. Беглецы неожиданно оказались на широкой, наезженной санной дороге. Чья она? Куда ведет?

– Думаю, здесь уже дривские земли, – предположил Андемо. – Надо искать место для ночлега.

Пройдя по дороге с полсотни шагов, Андемо высмотрел в стороне густой ельник.

– Вон там заночуем! И шалаш строить не надо. Я пойду выберу ель пораскидистей… А вы, ребята, походите вокруг, пособирайте валежника для костра…

Мазайка и Шаркан пошли вдоль обочины, высматривая торчащие из снега сухие ветви и вспоминая праздник нового солнца.

– Помнишь, как на празднике меня унес волк? – спросил сын кузнеца. – Так вот потом в лесу он обернулся человеком…

– О! Это был оборотень?

– Да. И знаешь что чудно? Он, похоже, одного со мной рода! Этот человек-волк ничего плохого мне не сделал. Он тоже из Накхарана, как мой отец! Но батюшка потом сказал, что у него нет веры накхам… И увел меня и снова спрятал… А потом вернулся и говорит – беги! Ох, боюсь, что по его следам и пришли ловчие… Глянь!

Шаркан внезапно остановился:

– Кажется, твои волки снова пришли…

Мазайка вгляделся туда, куда указывал его друг, и застыл на месте.

– Нет, – прошептал он, глядя на крадущиеся со всех сторон черные тени. – Это не мои…

* * *

– Смотри, вон там! И там!

По обеим сторонам дороги среди заснеженных кустов в последних отблесках заката вспыхивали звериные глаза.

– Окружают. – Мазайка сжал рукоять ножа, хоть и понимал, что нож тут ничем не поможет. – Отец Хирва, да сколько же их тут?!

– Тарк огнерукий! – еле слышно отозвался Шаркан. – Волки так себя не ведут…

В памяти Мазайки вдруг возникла сияющая в лунном свете крыша избы и два огромных черных зверя на ней.

– Это оборотни! – вскрикнул он. – Те самые, из Ладьвы!

Прямо перед ними на дорогу, не таясь, вышел большой седоватый волк. Встряхнулся, припал на передние лапы – и встал, выпрямляясь, расправляя плечи. Он словно вырастал на глазах. У Мазайки зарябило в глазах, а через миг перед ним уже стоял огромный худой венд с косматыми волосами и седой бородой, с ледяным взглядом.

– Кто вы? – хриплым голосом спросил он.

– По… поздорову тебе, добрый лесной пес, – пролепетал Мазайка, вспоминая, чему его учил дед. – Никогда я не обижал твоего роду-племени… А если ты, стар-человек…

– Изорянин? – ощерился венд, делая шаг вперед. – Учай подослал?

«Что у него с лицом?! – пронеслось в уме у Мазайки. – Будто разбито и криво склеено…»

Подростка замутило – он как-то вдруг понял, что стоящий перед ним человек мертв.

– Погоди, славный Шерех, – раздался возглас позади мальчиков. – Мы не враги тебе!

Мертвый венд поглядел туда, откуда доносился голос. Из лесу вышел Андемо. Он поспешно выбрался на дорогу и поклонился главе оборотней.

– Откуда знаешь меня?

Мурашки забегали по коже Мазайки: голос Шереха звучал словно из-под земли. Шаркан стоял рядом тихо, как мышь.

– Вы – оборотни-лютвяги, – произнес Андемо, не показывая страха. – Кто ж не слышал песнь о том, как князь Станимир потерял в подлой засаде чуть ли не всю свою старшую дружину? Имя грозного Шереха гремит по всем вендским землям…

Шерех подошел вплотную к Андемо и по-звериному обнюхал его.

– Колдун, – пробормотал он. – Так это ты призвал детей Медейны?

– Я никого не призывал!

– Но мы услышали зов из-за Кромки – и пришли.

– Это был я, – на подгибающихся ногах выступил вперед Мазайка. – Вот, дудочка. Но я звал не вас…

– А пришли мы, – ухмыльнулся оборотень. – И что мне с вами делать?

– Мы на одной стороне, славный Шерех! – вновь вмешался Андемо. – Горе лютвягов – наше горе! Враги лютвягов – и дривам враги! Мой вождь Верес…

Шерех вдруг скривился: