Зиничев стоял, о чем-то задумавшись. Ермошка никак не решался вывести его из этой задумчивости. Я посмотрела в зеркало заднего вида. Дрон сбросил с себя безучастный вид и теперь пытался что-то мне сказать. Я выгнула спину, будто потягиваясь. Дрон, наоборот, склонился вперед и зашептал:

– Твой пистолет где?

– За поясом. Но я не успею достать его.

– Слушай, сейчас он прикажет мне выходить. Как только я окажусь на земле, брошусь на Зиничева. Хватай оружие и пали во все стороны.

Больше он ничего сказать не успел. Ермошка толкнул Зиничева в бок, привлекая внимание:

– Эй, о чем они там шепчутся? – указывая на нас, произнес он.

– Без разницы, – ответил Зиничев. – Я все решил. Бери веревку и вяжи Дрона. Дотащишь его до реки, бросишь в воду и будешь держать так, пока он не захлебнется. Потом веревки срежешь и оттолкнешь подальше от берега. Пусть плывет, рыболов недоделанный.

– А с бабой что? – спросил Ермошка.

– Покараулю пока, – ответил Зиничев. – Ты, главное, с Дроном разберись.

Ермошка полез в багажник, собрал остатки веревки, которой раньше связывал Дрона, чертыхнулся, увидев, в каком они состоянии, и начал связывать их одну с другой.

– Могу я задать вопрос Ермошке? – спросила я.

– Понравился мой дружок? – осклабился Зиничев. – Если хорошо попросишь, могу дать вам немного времени поворковать. После того, как он от Дрона избавится, конечно.

Я не ответила на его скабрезную шутку. Просто повторила вопрос:

– Так могу или нет?

– Валяй, все равно ждать, пока наш Самоделкин работу закончит, – разрешил Зиничев.

– Скажите, когда вы успели Дрона в багажник запихнуть? – поворачиваясь к Ермошке, спросила я.

– В каком смысле? – произнесли оба похитителя одновременно.

Только вот голоса звучали по-разному. Ермошкин – испуганно, а Зиничева – угрожающе.

– Дело в том, что я была в вашем доме, когда вы разговаривали с Анатолием, – спокойно призналась я. – По телефону вы сказали, что перевезли Дрона в надежное место, а сами никуда не заезжали. Так вот мне интересно, когда вы успели запихнуть Дрона в багажник и где держали его до этого?

– Чего мелешь, дура? Спала, что ли, на ходу? В пролесок я заезжал, землянка там у меня, – начал Ермошка, но Дрон перебил его:

– Никуда он меня не возил. Поленился, наверное. Примерно через час, после того как ты его обхитрила, он заявился в погреб, велел выходить. Рубанул меня по голове. Я отключился. Вот тогда он меня в багажнике и запер. А уж потом сразу сюда привез.

– Вот оно как, значит! – подал голос Зиничев. – Выходит, и тебе, Ермошка, доверять нельзя? Что ж, учту.

Ермошка опустил руки и виновато смотрел на подельника. Зиничев поигрывал пистолетом, переводя дуло с меня на Дрона, с Дрона на Ермошку. Взгляд при этом у него был спокойный. Я надеялась, что удастся направить его гнев с нас на подельника, но расчет оказался неверный. Зиничев не стал выяснять отношения, видимо отложив это на потом.

– Слушай, Толян, ну некуда было его везти. Да и опасно. Сосед мой весь день вокруг дома кружился. Хоть у бабы спроси. Раз она там была, должна была и его видеть, – снова принимаясь вязать узлы, оправдывался Ермошка. – А тебе ничего не сказал, чтобы зря не волновать.

– Заботливый, значит? – засмеялся Зиничев. – Заботливый убийца! Прекрасно звучит, правда?

Вопрос был адресован мне, я почему-то согласно кивнула, и это развеселило Зиничева еще больше. Он закатился громким смехом. Ермошка оставил веревку и посмотрел на Зиничева. Тот все больше заходился от хохота. Смех согнул его пополам, из глаз полились слезы.

– Давай, – услышала я за спиной.

Мгновенно сориентировавшись, я рванула из машины. То же самое сделал Дрон. На землю мы ступили одновременно. Я успела почувствовать, как Дрон выхватывает из-за пояса моих брюк оружие, и отлетела в сторону, отброшенная мощным толчком. Зиничев прекратил смеяться и стоял теперь напротив Дрона, вытянув руку с пистолетом вперед. Дрон застыл в точно такой же позе.

«Он собирается его убить, – подумала я про Дрона. – Специально оттолкнул меня с линии огня. Нельзя допустить этого». Не раздумывая, я бросилась к костру, схватила тлеющую головешку и со всего маху кинула в Зиничева. Удар пришелся по голове. Зиничев пошатнулся, но на ногах устоял. И тут волосы на его голове полыхнули. Зиничев дико заорал и бросился к ведру с водой, которое сам же принес с речки. Все произошло в одно мгновение. Только что давние враги стояли в позе дуэлянтов друг напротив друга, и вот уже один торчит головой в ведре, а второй… Воспользовавшись суетой, Ермошка решил сбежать, и теперь Дрон мчался за ним через заросли кустарника.

И тут я услышала вой полицейской сирены. Никогда раньше я так не радовалась ни одному звуку. Я рванулась к Зиничеву, намереваясь отобрать у него пистолет. Но не успела. Он уже принял вертикальное положение и целился в меня. Раздался выстрел, я ничком упала на землю. Стреляя наугад, Зиничев бросился к машине. Заработал движок, и машина сорвалась с места, увозя преступника.

Я вскочила и помчалась вслед за ним. Вынимая на бегу телефон, я набрала номер полковника.

– Кирьянов, он уходит! – в отчаянии закричала я в трубку.

– Оставайся на месте, мы почти у цели, – спокойно ответил Кирьянов. – Далеко твой Зиничев не уйдет.

– Первый поворот направо. Он уже выезжает на дорогу, – успела крикнуть я до того, как полковник отключился.

Предоставив Зиничева заботам полковника, я развернулась и побежала на подмогу Дрону. Со стороны реки раздалось несколько выстрелов подряд. Я бросилась туда. Добежав до реки, я увидела Дрона. Он стоял на берегу. Рядом с ним, головой на земле, ногами в воде, лежал Ермошка.

– Дрон, ты убил его? – приближаясь, спросила я.

– Надеюсь, только ранил. Я целился в ноги, – ответил Дрон.

Подойдя к Ермошке, я наклонилась, пощупала пульс.

– Жив, – прокомментировала я. – Ну что, потащили к машине?

– Где Зиничев? – задал вопрос Дрон.

– Уехал на машине Ермошки. Не беспокойся, уйти ему не удастся. Полиция подоспела. Сирену слышал? – успокоила я его.

– Ладно, будем надеяться, что они его не упустят.

Дрон перекинул Ермошку через плечо и пошел обратно к шалашу, пригибаясь под тяжестью ноши. Я шла следом. Воспользоваться машиной Зиничева мы не смогли. Ключи хозяин увез с собой. Пришлось тащить нашего тюремщика через всю лесополосу. Когда в просвете показалась дорога, я прибавила шаг. Дрон остался далеко позади. Идти быстрее с Ермошкой на плече он не мог.

Дорога была ярко освещена фарами нескольких машин. Я вошла в этот свет и остановилась без сил. Вдалеке я увидела несколько фигур, бегущих в мою сторону. Махнув рукой, я осталась на месте. Сделать еще хотя бы шаг в направлении своих спасителей у меня не было сил.