И парень испуганно почувствовал, как палуба уходит из-под ног и он поднимается в воздух.

Затем невидимая рука неторопливо пронесла его над водой и подтащила к катеру. Но на его палубу Дане ступить не довелось – мулат в синей с белым форменной набедренной повязке распахнул какой-то люк, и археолога бросило туда, в полутьму, пропахшую сыростью и ржавым металлом. Затем люк с грохотом захлопнулся, и пленник очутился в полном мраке.

Подземная крипта, вырубленная в скальных плитах, на которых уже неведомо сколько тысячелетий стоял Сокарис, осветилась дрожащим отблеском.

Темнота замерцала, словно водная гладь под порывом ветра. Потом в туманной глубине появился расплывчатый силуэт, постепенно приобретая четкость линий. Тот, кто вынырнул из пустоты, имел вполне человеческий облик, разве что глаза его светились красным.

Да не как в дурацких фильмах о вампирах, а так, словно внутри его черепа сиял раскаленный металлический слиток. Но уже спустя несколько секунд глаза погасли.

Теперь стороннему взгляду предстал бы обычный человек средних лет, явно африканского происхождения, в небрежно зашитом по швам пиджаке.

Только вот увидеть его было некому.

– Да, давненько этим портальчиком не пользовались, – взгляд его скользнул по покрывающей неровный пол нетронутой пыли. – Нужно будет распорядиться…

Затем он что-то пробормотал, и часть стены бесшумно поднялась вверх. Брезгливо принюхался, осторожно шагнул в маленькую кабинку и на всякий случай спустил воду…

Через пять минут этот человек уже поднимался по лестнице, ведущей из туалета одного из сомнительных заведений заречной части Сокариса. Если кто-то из людей и нелюдей, во множестве заполняющих старый дом, и обратил на него внимание, то сразу же забыл. Мало ли и куда более странных типов тут околачивается. Тем паче, как и в Верхнем мире, праздное любопытство в таких местах не поощрялось.

Выйдя на улицу, Сет, а это был именно он, тут же направился к стартовой площадке крылатых ящеров и небрежно сообщил, что ему надо в центр, и как можно быстрее.

– Это будет стоить пятнадцать мани, и не дебена меньше! – гордо пропищал «жокей» одного из драконов – зеленокожий карлик, на котором из одежды была одна набедренная повязка.

– На тебе двадцать и гони, – бросил Охотник, садясь в седло. – И еще десять, если довезешь быстро.

Дракон, подхлестываемый зеленокожим «жокеем», резво рванул с места. Сет же вынул из кармана маленькую черную коробочку с кнопками и набрал номер.

– Алло!

– Я уже здесь. Что у нас новенького?..

Место, куда они прилетели, было, видимо, кварталом здешней знати.

Перекрестки широких улиц и уютных переулков украшали разнообразные скульптуры. Древние, покрытые трещинами идолы с чашами у ног (судя по зверским рожам богов, не приходилось сомневаться, что именно полагалось наливать в чашу). Более поздние, и столь же более гнусные и страшные изваяния, в которых этнограф мог безошибочно опознать богов и бесов ацтеков и майя. Наконец, уродливые изломанные конструкции последних двух столетий.

Улицы застроены трех – и четырехэтажными особняками, вокруг которых были даже разбиты сады с фонтанами.

Публика бродила тоже вполне достойная. Никаких мохноногих коротышек, никаких косматых полуобезьян, а все больше люди или гуманоиды, по своему физическому облику близкие к землянам.

У домов стояли дорогие машины или верховые драконы, меланхолично пережевывающие кровавое мясо, уложенное в кормушки.

Сет подошел к роскошному особняку под лазоревой крышей и смело толкнул калитку – замок открылся словно сам собой.

У входа в дом путь ему преградили четверо стражей. Два низших ифрита, грозно щелкающий клыками ракшас и еще некто, похожий на гибрид двуногого крокодила и летучей мыши, с мордой хищного насекомого и ростом метра под три. У всех на поясе сабли и дубинки, один ифрит к тому же держал на поводке мастифа, второй – мало чем уступающего мастифу жука, грозно шевелящего пилообразными хелицерами.

– Я к вашей госпоже, болваны! – бросил Сет, на всякий случай сунув руки в карманы, в каждом из которых лежало по семизарядному «Громобою».

– Госпожа не принимает, – прошипел перепончатокрылый ящер.

– Передайте, что ее хочет видеть Охотник! – попросил он.

– Госпожа не принимает, – повторил ящер.

– Я по делу. Скажите, что пришел Охотник…

– Я не люблю охотников, – проскрипел ящер. – На меня слишком много охотились там, где я жил. Тамошним людям очень нравились наши шкуры. Оно и понятно – твоя шкура куда хуже моей… если ее повесить на стенку…

Ифриты и ракшас захихикали (звуки, которые они при этом издавали, могли сделать слабонервного человека заикой).

– Если хочешь сохранить свою красивую шкуру в целости, позови госпожу, – ледяным тоном приказал Сет.

Красноглазый не боялся – стоило ему захотеть, и все они были бы мертвы, прежде чем успели бы спустить с поводков свою живность: пуля «Громобоя» пробивала титановую плиту толщиной в палец на ста метрах.

Но этот вариант он оставил на крайний случай. (Объясняйся потом с хозяйкой, да и с сородичами убиенных могут возникнуть проблемы…)

Видимо, сторожам стала очевидна серьезность его намерений, и ящер принялся звонить в колокольчик.

– В чем дело, что за шум, тупицы?!

На верхней ступеньке лестницы появилась женщина, рядом с которой позеленела бы от зависти любая фотомодель. Из одежды на ней было лишь короткое полупрозрачное покрывало.

– Я же сказала, никого не…

И тут она разглядела, кто к ней явился.

– Все уйдите вон! – прямо-таки заорала она. – Слышите, все! Сидеть в людской и не высовываться, пока не позову!

Слуги без звука исчезли. Видно, знали: когда госпожа зла, ей лучше не перечить.

– Ну, ты пригласишь меня подняться или так и будем говорить стоя? – вежливо и вместе с тем издевательски осведомился Сет.

– Проходи, – процедила сквозь зубы хозяйка.

– Зачем ты держишь таких придурков? – не обращая внимания на ее тон, непринужденно болтал гость, поднимаясь по лестнице. – Нет бы нанять кого из египтян, на худой конец, из нубийцев или ливийцев… Или тебе приятно, что на тебя пашут демоны? Комплексы из прошлого?

Та промолчала, лишь нервно поморщившись.

Войдя в гостиную, Охотник развалился в кресле, положив ноги на столик, сгреб со стоявшего на нем блюда какой-то экзотический фрукт и в две секунды схрумкал, нарочито громко чавкая, затем взялся за другой.

Он расслабился. Мгновение, и вот уже в кресле сидел не негроид, а существо с мускулистым телом человека и головой, напоминавшей то ли ослиную, то ли голову жирафа.