Можно сказать, что первоначальное решение Гитлера 27 апреля 1942 года отсрочить захват Мальты, а затем новое решение от 26 июня 1942 года совсем отказаться от проведения этой операции, привело к проигрышу странами «Оси» битвы за Средиземное море. Мальта продолжала играть роль базы военно-морских сил, направленных против Аппенинского полуострова» (Баржо. 1956. С. 74). Всё описанное повторилось зимой 1942/43 года под Сталинградом, хотя и в больших масштабах, причем роковую роль в развитии событий там и тут сыграл Геринг, в обоих случаях пытавшийся осуществить неосуществимое.

Тем не менее с наступлением Роммеля англичане потеряли часть своих аэродромов в Северной Африке, и, таким образом, возможности британской авиации по прикрытию морских операций резко сократились. Возник своеобразный замкнутый круг, поскольку снабжение британской армии на этом ТВД также зависело от снабжения по морю, тем более что оно происходило теперь явно ненормальным образом – вокруг мыса Доброй Надежды. Ухудшение снабжения Мальты в первой половине 1942 года по сравнению с 1941 годом отчетливо подтверждается фактическим сведениями: из 30 транспортов, направленных к острову в первой половине 1942 года, 10 погибли, столько же были вынуждены вернуться, а из достигших цели три были потоплены в самом порту. В результате только семь судов выполнили свою задачу. (Это не считая потерь в военных кораблях сопровождения: крейсер, 8 эсминцев, подводная лодка, помимо поврежденных транспортов и конвойных кораблей.) А ведь в 1941 году из 30 транспортов на пути к Мальте не добрался только один.

Сражение за Мальту приближалось к своему пику. С приближением Роммеля Харвуд перевел из Александрии в Порт-Судан на Красном море транспорты, плавмастерские, плавбазы и находившийся в ремонте линкор «Куин Элизабет», рассредоточив свои корабли по другим базам. С задержкой Роммеля у Эль-Аламейна начиная с 16 июля 1942 года вернулась на Мальту 10-я флотилия подлодок и были выполнены минно-тральные работы, с ликвидацией более чем двухсот вражеских мин. Тем не менее потери итальянского транспортного флота по сравнению с тем же периодом предшествующего года существенно снизились – только 90 транспортов общим тоннажем 191 000 тонн, из которых 36 было потоплено подводными лодками, 3 – эсминцами, 7 подорвались на минах, остальные – по совокупности причин. Потери немцев и итальянцев в подводных лодках оказались также значительными – до четырех единиц.

Следует согласиться с высокой оценкой результата операции «Пьедестал», поскольку теперь на кону оказалась судьба всех германо-итальянских сил Роммеля; определенно такая игра стоила свеч! При этом в пользу союзников сыграло свою роль еще одно обстоятельство – с заменой парка самолетов, базирующихся на Мальте, существенно возросла их автономность. «В 1939 году радиус эффективного действия базировавшихся на Мальту самолетов-торпедоносцев составлял всего 100 миль; в 1942 году он увеличился до 400 миль. Теперь суда держав Оси не могли уклониться от атак самолетов даже тогда, когда они выбирали наиболее удаленные обходные пути. Самолеты настигали суда и подвергали их сильным ударам даже в Бардии, Тобруке и Мерса-Матрухе. Противник понес значительные потери и в прибрежном судоходстве» (Нимиц, Поттер. С. 199).

Успех «Пьедестала» подбил англичан на явно авантюрную операцию против Тобрука, с целью вывести этот порт из строя в качестве базы снабжения армии Роммеля, против чего с самого начала возражал адмирал Харвуд. Каким-то образом эта операция пришлась на смену командования 8-й армии, противостоящей Роммелю, от Окинлека к Монтгомери, что еще более запутывает оценку ее результатов. Суть событий такова. 13 сентября эсминцы «Зулу» и «Сикх» с десантом морской пехоты в количестве 350 бойцов, подкрепленные 150 солдатами на торпедных катерах, вышли из Александрии на десантирование этих сил, чтобы захватить береговые батареи и в дальнейшем вывести портовое оборудование из строя. Из-за непогоды только часть десантников смогла добраться до берега, а с рассветом начались вражеские атаки с воздуха, в результате которых погибли оба эсминца и крейсер ПВО «Ковентри». Определенно, на планировании операции сказалась не только смена командования, но и отсутствие необходимого взаимодействия между флотом и армией, поскольку Харвуд считал ее безрассудным риском, а Монтгомери свалил ответственность за ее провал на флотское руководство. В недалеком будущем, когда Харвуд не смог обеспечить быструю расчистку отбитых у немцев портов, по представлению Монтгомери он был отправлен в отставку. Карьера дельного моряка, столь успешно начатая в самом начале войны в водах Южной Атлантики, увы, на этом закончилась.

Тем не менее, начиная с сентября, давление на морские коммуникации Роммеля возросло настолько, что по сравнению с указанным месяцем, когда была потеряна пятая часть грузов, поступивших из Италии в Африку, в последующие месяцы потери грузов на снабжение Роммеля превысили половину, что зафиксировал дневник ближайшего сотрудника Муссолини, возглавлявшего МИД, Чиано: «С 19 сентября мы отказались от попыток провести конвои в Ливию; за каждую такую попытку приходилось платить высокую цену. Сегодня мы предприняли очередную попытку. Конвой отправился в составе семи судов в сопровождении двух крейсеров и десяти эсминцев… Все, именно все, наши суда были потоплены… Англичане вернулись в свои порты (на Мальте), после того как разгромили нас».

Большая часть судов противника отправлялась на дно подводниками 10-й флотилии британских подлодок и летчиками, как отмечено выше, вернувшимися на Мальту в результате операции «Пьедестал», совместные усилия которых поставили Африканский корпус Роммеля в критическую ситуацию. В то же время английские части в пустыне получали всё необходимое через Порт-Судан на Красном море, не считая горючего, которое шло из портов Леванта. Это означало, что контроль над Восточным Средиземноморьем в целом менялся в пользу союзников, хотя, строго говоря, за истекшие месяцы ситуация для обеих сторон часто напоминала раскачивающийся маятник, меняясь в ту или иную сторону неоднократно, с определенным (часто малозаметным) успехом в пользу союзников, который складывался из множества факторов, из которых главными оставались возможности самой Мальты. Что касается Роммеля, то, при всех своих военных талантах, без горючего ему просто нечего было делать посреди каменистых и песчаных пустынь Северной Африки. Разумеется, не обошлось без помощи из Берлина (как и в случае со Сталинградом!), причем в роли прозорливца оказался командующий люфтваффе: «Последнее слово по поводу отказа операции против Мальты сказал сам Геринг… Позиция Геринга определялась теми крупными потерями в воздушно-десантных войсках и транспортных самолетах, которые были понесены при захвате Крита. Это и решило судьбы Мальты. Таким образом, приняв решение не уходить с Мальты, англичане могли записать на свой счет еще одну решительную победу в борьбе за Средиземное море…

…Почему так случилось? Основная причина неудачи заключалась в том, что страны “Оси” не смогли добиться на своих морских коммуникациях если не господства, то хотя бы достаточно прочного господства в воздухе. А это привело к тому, что 50 % всех грузов, направлявшихся в Африку, не доходили до места назначения» (Греффрат. С. 489).

Теперь «давление Мальты на коммуникации противника снова начало возрастать. В сентябре была потеряна пятая часть вышедших из Италии в Африку судов. Зато в последующие месяцы потери Оси резко возросли. Только половина судов, вышедшая в короткий, но исключительно опасный поход, добиралась до африканских портов. Большая часть этих потерь была результатом действий 10-й флотилии подводных лодок КВВС и ВСФ, базирующихся на Мальте. Их совместные усилия создали критическую ситуацию в Африканском корпусе Роммеля, который всего пару месяцев назад готовился полностью уничтожить наши силы на Среднем Востоке» (Роскилл. С. 304). В итоге к моменту наибольшего продвижения Роммеля на восток в его распоряжении, по некоторым сведениям, оказалось всего немногим более трех десятков танков. Даже если это заниженные сведения, в любом случае в решительный момент их оказалось слишком мало, тем более при недостатке горючего.