этом крайне шумны, что может не понравиться здешним обитателям. В-третьих, разработка жилы может обвалить пещеру, а за ней и весь грот, что точно не понравится здешним обитателям. Ну и наконец, в-четвертых: здешние обитатели съедают посторонних. А теперь, пожалуйста, будьте внимательны и не отвлекайтесь. Мы приближаемся.

Пещера была не горизонтальной, но располагалась под наклоном, уводя посетителей вниз, к недрам планеты. И на всем ее протяжении, а летели мы порядка десяти минут, на нас лился нежный лазурный свет, раздражая аппетиты одной рыжей особы. Но вот, впереди показалось расширение, оканчивающееся огромной каверной, у сводов которой даже виднелось воздушное пространство. И когда я говорю огромной, я это и имею в виду. Пожалуй, тут мог бы разместиться стадион Эрики — самый крупный из тех, что я видел. Или даже небольшой небоскреб, верхний этаж которого удачно бы вписался в воздушную прослойку. Интересные были бы виды из пентхауса.

— Не советую, — тут же предупредил Роберт, проследив за моим взглядом, что как раз блуждал по потолку пещеры. А может и прочитав мысли Мисти, ведь девушка смотрела в ту же сторону. Увы, когда чувства забиваются мощным источником психической энергии, которой полно и так в округе, то отследить манипуляции конкретного псионика становится весьма проблематично, — Если не хотите надышаться ядовитыми парами, то туда лезть не стоит. Лучше положитесь на способности ваших покемонов. Алекс?

— Он там, — я мотнул головой вперед, к центру грота. Туда, где за небольшим скально-кристаллическим уплотнением виднелся глубокий провал, без единого источника света в нем. Нам, сверху, он был виден прекрасно, ведь зависли мы где-то в паре сотне метров над землёй, — Сотня, может две, движутся в нашу сторону под землей. Остальные будто прячутся в стенах.

— Тентакруэли используют свои жала чтобы выплавлять что-то вроде ульев в твердых поверхностях, — заговорила Мисти, скорее рефлекторно, ибо взгляд ее активно метался из стороны в сторону, выискивая одной ей ведомые признаки, — Обычно они используются только для кладок потомства, как там, — по направлению изящного пальчика виделась мечта трипофоба в виде испещренной одинаковыми круглыми дырами скальной поверхности, шириной в несколько десятков метров, и такой же высоты, — Но бывают и настоящие ульи, с кучей запутанных тоннелей, отнорков, резервуаров и боевым составом роя, что всем этим умело пользуется.

На последней фразе девушки позади раздался глухой прерывистый стук. Кучки камней, расположенных вдоль стен входного тоннеля, опадали вниз, обнажая множество кривых отверстий, откуда по одной выползали синие медузы с характерными гладкими камушками, впаянными в их шляпки. Оранжевыми, красными, желтоватыми… У кого-то они ярко сияли, а у кого-то были совсем тусклыми, едва различимыми в этих нестройных рядах. Покемоны перебирали толстыми гибкими щупальцами, помогали себе тонкими ядовитыми усиками, злобно пощелкивали хитиновыми жвалами, но продолжали усердно выбираться из засады, один за одним. Отрезая «жертвам» путь к спасению.

Пусть все они были взрослыми особями, что и поодиночке представляли опасность даже для тренеров первого ранга, что уж говорить об обычных людях, наткнувшихся на такую толпу, да только сильных среди них не было. С удивлением я осознал, что никто из моих компаньонов не выказывает и толики опасения, наблюдая за более чем сотней особей опасных ядовитых покемонов, блокирующих единственный выход из их логова, а Мисти так и вовсе с восхищением разглядывало толпу тентаклиевых монстров, что-то бормоча о размере и цвете камней в их шляпках. И даже украдкой тянулась к свой бессменной торбе, где помимо хранилищ со всем необходимым для похода, лежали и пустые покеболы.

И даже огромная тварь, приближение которой я прекрасно ощущал, не вызывала во мне трепета. Пусть она и обладала какой-то странной энергетикой, но вот назвать ее сильной я уже не мог. Возможно, скорее даже точно, тот монстр был сильнее Виви: его синее ядро пылало ярче, отчетливей и было оно большего размера, но учитывая то, с какими монстрами я уже успел повстречаться… Даже десятой части от мощи древнего, безымянного или старшей в этом тентакруэле не ощущалось. Зато явно чувствовалось полное отсутствие яда и три очень плотных скопления психической энергии, расположенных прямиком над водным ядром.

— Мисти. Ми-исти-и… Мисс Ватерфолл!

— А⁈

— Мы должны уйти отсюда только лишь с информацией. Нам НЕ НУЖНО нападать на обитающих здесь покемонов, и уж тем более нам НЕ НУЖНО их ловить. Хорошо?

— Да, конечно, — кивнула та, стягивая горлышко торбы и закидывая ту обратно, на спину, — Я в порядке и могу себя контролировать. Даже несмотря на то, что там есть редчайший тентакруэль с изумрудным жемчугом. Я в норме. Я справлюсь…

— Хорошо, — кивнул Роберт, улыбнувшись краешком губ, — Потому что хозяин этих вод уже здесь. Не думаю, что нападение и попытка захвата кого-то из его воинства пришлось бы ему по вкусу.

— Ага… — девушка уже не слушала мудрого псионика.

Мисти во всю любовалась всплывающей махиной. Да и я тоже, пусть уже и представлял себе его размеры, очерченные границами ауры, но такого ожидать не мог никак. Дыра, из которой тот вылезал, обладала шириной под полсотни метров, и даже так она впритык пропустила через себя жемчужины — единственную жесткую часть медузьей шляпки, не считая хитиновых жал, что растут на манер щупалец. Пропустила их не одновременно, но одну за одной. Все остальное же… Ну, желеобразное создание может пролезть практически везде. Полностью покинув свое обиталище, гигантская тварь зависла над ним, заполонив собою практически весь грот.

Что я говорил про небоскреб? Вот как раз один из них. Размером с целое здание, с одну из многоэтажек, расположенных в центре Порта-Виста, и это одна лишь голова, без жала и щупалец. Помимо размеров особо выделялось отличное от остальных покемонов строение: поросль тонких жгутиков, что у обычных тентакруэлей была лишь немногим короче их щупалец, у этого монстра была в сотни раз короче основных хлыстов, и яда в них не ощущалось совсем. Да и жало было лишь одно, тоже без яда. Зато вот жемчужины были на месте, и сверкали они яростным алым цветом, какого не было ни у одного из воинов за нашими спинами. И его глаза, сощурившись в презрении, пылали яркой, почти белой бирюзой. Явный психик.

Удивительное зрелище, как из месива копошащихся атрофированных жгутиков рванули тонкие бирюзовые веревочки, в один миг вонзившиеся во всех посторонних в этом логове. Роберт