никто не притрагивался. Девушка раздумывала — что написать в ответ? О радости за подругу? О том, что не смогла найти ни единого упоминания демонов Похоти во всех доступных ей источниках? Что ни в малейшей степени не представляет, кого именно отчаявшиеся девушки призвали в тот день? И как, во имя Андрасте, это написать так, чтобы проверяющие переписку храмовники ничего не заподозрили?!

Встряхнувшись и сев прямо, помассировав переносицу, Кира попыталась унять поднявшееся внутри раздражение. Всё это не было поводом для уныния. Проведя по аккуратным, тонким губам, испачканным книжной пылью, указательным пальцем с кляксами чернил на нем — жестом, подхваченным у подруги, девушка решила для начала позволить себе чуть-чуть порадоваться за Эрин. Никто не мог сказать наверняка, но, может быть, все действительно обернулось наилучшим образом? С другой стороны, такие размышления казались Кире позорной сдачей перед обстоятельствами. Альтернатива виделась девушке слишком тоскливой. Слишком... в духе их реальности, с магами в клетках, тварями в лесах и бандитами в любом темном уголке. В этом мрачном мире рассчитывать на чудо было глупо, но вдруг?..

Придвинув чернильницу, магесса невольно запнулась — письменный слог никогда не был её сильной стороной.

Интерлюдия 5 «Долг»

Время событий: после главы 14 Резня

Персонаж: Брайс Кусланд

— Ночь — дурное время для размышлений, особенно, когда твоя очередь стоять в дозоре, — произнес шепотом престарелый, но ещё крепкий мужчина, облаченный в чешуйчатые доспехи. Он бодрствовал наедине с тихим потрескиванием костра за спиной, вглядываясь в окружающую темноту. Наедине с собой и прошлым.

Две женщины и ребенок чутко спали под ближайшим деревом. Вся группа петляла по охотничьим тропам уже без малого полтора дня, но расстояние, отделяющее их от кровавых событий в замке Кусландов, было тревожно малым. Ориане и Орену часто требовались передышки, чтобы не сбить ноги и не подорвать выносливость. Конечно, мальчика было проще нести — физически более крепкому мужчине это не составляло труда, но существовала угроза нападения, а промедление было бы страшной ошибкой. Элеанора же нервничала — из-за матери с ребенком посреди дикого леса, из-за дочери, из-за бессилия, из-за него самого. К такому положению дел не привыкли ни могучий тейрн, ни его воинственная супруга. Они слишком закостенели, слишком расслабились, слишком стары. Что здесь говорить о жене Фергюса, ни минуты в жизни не державшей в руке клинка.

Подавив тяжелый вздох, Брайс покачал головой. Это до жути напоминало ему возвращение назад — ко времени бегства после Белой реки. Да, в этот раз компания была приятнее... Стоило властелину окрестных земель всколыхнуть воспоминания, и размышления его невольно перескочили на Рендона Хоу. Молодой парень с кривой ухмылкой, надежное плечо в бою. Буря эмоций отразилась на лице мужчины. Кулаки сжались в попытке удержать слепую ярость! В ночной тишине раздался свистящий шепот:

— Как? КАК он осмелился на такое подлое предательство? Как он посмел посягнуть на то, что принадлежит мне? Мой замок! Моих людей! Моих детей!!! Зачем?! Во имя чего?!

Только спустя пару минут Брайсу удалось восстановить дыхание и медленно, один за другим, разжать побелевшие пальцы. Вытянув перед собой руки, он с грустью посмотрел на мозолистые ладони со следами впившихся в них ногтей. Он медленно пытался осознать — сколько было сделано, оставлено позади. Необходимость начинать сначала казалась мужчине в его возрасте неподъемной. Втянув полные легкие прохладного ночного воздуха, он тихо произнес в темноту:

— С женщинами такими сомнениями не делятся. К утру я снова буду самым целеустремленным и уверенным из нас.

Длительное время он просто смотрел в темноту... Затем по лицу тейрна пробежала тень, мысли вернулись к дочери. В который раз. Он поежиться, пусть ночь и была безветренна. Слова демона пронзали его не хуже тупого ножа, и он едва слышно повторял их за ним:

— Ты не смог спасти свою дочь....

Брайс болезненно пытался найти ответ на вопрос: мог ли он сильнее провалиться как отец? Не знал, не успел. Он перебирал всевозможные отговорки. Не уследил. Не нашлось лекарства.

— И он забрал её у нас, у меня...

Достижения Эрин, тяга к наукам, мастерство воина, поразительный рост абсолютно во всем. Брайс сомневался во всем, на все брошена тень. Легко ли в такой ситуации разобраться запутавшемуся отцу — что было её собственными достижениями и деяниями? Где в этом она? Как много осталось от той, кого тейрн баюкал на руках? Он раздумывал о всех изменениях в характере, в привычках, о резкой перемене в сексуальной ориентации... Михаил обещал ему встречу, но сможет ли он узнать свою дочь к этому сроку — этого ему никто не гарантировал.

Старый, закостенелый в своих привычках повстанец — Брайс — методично избегал любых контактов с магией, с пренебрежением относясь к связям своего старшего сына. Презирал способных только на разрушение магов. И это ему аукнулось — теперь он был одинок посреди разразившейся катастрофы.

— Старое, глупое брюзжание....

Скользнув взглядом по темному лесу, тейрн остановился на контурах дорогих ему людей, едва заметных в отблесках слабых язычков пламени. Они находится под его защитой здесь и сейчас. Эрин и Фергюс были далеко. Однако эти трое рядом.

— Когда они будут в безопасности, тогда я начну искать нужные мне ответы несмотря на предубеждения!

Почувствовав своими старыми костями неудобство от столь долгого нахождения в одной позе, Брайс с едва слышимым кряхтением поднялся на ноги. Глаза поневоле сосредоточились на правой ноге, той самой, что была не совсем его родной. Она иногда постреливала болью, чесалась, изредка без причины немела, но это намного лучше бытия инвалидом. Ещё один подарок демона... Её тоже нужно будет показать кому-то разбирающемуся. Нога была как родной, но, кроме упомянутых недостатков, казалась моложе, немного сильнее, не уставала, колено не спешило трещать. И ещё Брайсу мерещилось, что кожа бедра выше места приживления так же разгладилась. Нога, будто чувствуя внимание, яростно зачесалась.

— Ах ты ж... — удовлетворить зуд, находясь в доспехе, было почти невозможно. Радовала лишь краткосрочность таких приступов. — Зато не усну на посту.

На лице Брайса появилась натянутая и слабая улыбка. Он должен был искать положительные стороны. Должен был настроиться на долгий и выматывающий путь, подбадривать остальных, искать возможности, быть настороже. Он должен был защитить их. Должен найти информацию и союзников. Должен переступить через себя. Должен ... ради них всех.

И он это сделает, несмотря ни на что.

Интерлюдия 6 «Помощь»

Время событий: перед Главой 16