Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первые намеки девушка получила из случайных разговоров между мужиками, работающими на пристанях при разгрузке товаров. Она ждала пока один из Храмовников — Фивар — отправит отчет о маршруте, и имела возможность слушать, не будучи замеченной. Речь шла о новых «шишках из замка». Единственным замком на дни пути вокруг был Хайевер. И из услышанного следовало — новые хозяева Хайевера не вызывали большой любви у людей.
Когда Фивар вернулся — Кира достаточно осмелела, чтобы расспросить о новостях. Храмовник не показывал желания разговаривать с магессой. Но после минуты угрюмого молчания, кратко изложил факты, которые только что узнал.
Было нападение. Вроде бы организованная банда, подгадавшая момент, когда крепость стояла полупустая. Из Кусландов в живых доподлинно остался только Фергюс, который был где-то далеко. Род вырезан. Рядом вовремя оказался Рендон Хоу с войсками, который истребил бандитов. Его управляющий теперь сидит в крепости, руководя регионом.
Кира продолжала молча кивать, даже когда Фивар уже замолчал. Она с трудом принимала и переваривала новую информацию. Эрин была краеугольным камнем мотивации девушки для движения вперед. И теперь ей требовалось решить, зачем продолжать.
Через какое-то время Драун смогла сформулировать несколько простых опорных точек, помогающих сохранить относительную трезвость ума. Она не хотела забыться или покончить со всем этим дерьмом. Она не хотела никого молить о прощении, чтобы вернуться к привычной жизни. Она собиралась продолжать начатое, в первую очередь — для себя и ускользающего чувства собственного достоинства.
Однако надежда — то чувство, что проявляется всегда неистребимым маленьким ростком в душе и вопреки почти всем обстоятельствам, все ещё теплилась в ней. Да, люди говорят, род Кусланд почти истреблён, погибли все жители замка и виноваты в этом бандиты. Только что-то в этой новости было не так. Сомнения и банальная логика давали плодородную почву для надежды. Погружаясь в размышления все больше, обдумывая факты с разных точек зрения, Кира машинально прикусила ноготь большого пальца, направив взгляд в никуда, вызвав тем самым настороженность нетипичным поведением у бдительного храмовника.
Даже если допустить, что бандитов было много, хорошо организованных и вооружённых — те же наемники, решившие подзарабать грабежом ослабленных владельцев окрестных земель, при сценарии худшем из возможных — предателя из числа прислуги, остается один весомый фактор — демон. Кира сама дала дорогу к Эрин, допустив добровольную одержимость. Да, Драун верила, что Эрин осталась собой, но самой опасности одержимых в боевом плане это не отменяет. Прочувствовав силу и могущество Михаила на себе, даже сквозь целую Завесу, Кира сомневалась, что он отдаст свой якорь — напарника, как он сам сказал — на волю бандитов так просто. Обычные одержимые — могущественные твари, на уничтожение которых требуется отряд храмовников, лучше усиленных магом. В нормальных условиях, одна такая тварь без защиты Церкви и Круга способна разорять деревни, ей не страшны и мастера воинских искусств до третьей ступени. Поверить в то, что бандиты смогли одолеть кроме защитников замка ещё и его? А после, никто не допустил слухов о настоящем побоище и следах магии? Не было разрыва Завесы, прорыва демонов? Будто бандиты сравнятся по силе, подготовке и могуществу с храмовниками.
Смешок вырвался непроизвольно. Она что, только что похвалила храмовников, пускай и мысленно? Бросив взгляд на приставленного к ней воина Церкви, облаченного в сплошные латы со знаком пылающего меча на груди, она ещё раз нервно усмехнулась. Да, Кира признавала, что кроме усложнения жизни магам, храмовники действительно выполняют свою работу по противодействию демонам. И именно поэтому сомнения и надежда переплелись в ней с утроенной силой. Не могли бандиты справиться с этим всем сразу. Конечно, остаются ещё интриги знати, подковерная игра и другие факторы... Настроение, чуть было поднявшееся за время размышлений, снова упало на дно. Она даже проверить не может. Ссылка магессы стала ещё менее радужной в свете новой информации.
Вечером следующего дня Кира с двумя храмовниками отплыла навстречу Недремлющему морю. Полетела новая череда дней и ночей, наполненных тошнотой, болью и помутнённым от бессонницы сознанием.
А затем — Киркволл...
Интерлюдия 10 «Пробуждение в пути»
Время событий — Глава 22 Эксперимент (перед началом главы)
Персонаж — Кира Драун, Марено и остальные
По слабо укатанной дороге, поскрипывая, ехала старая повозка. Днище кузова, оси, развод и обода покрывала пыль, застарелая грязь и следы разных повреждений. Несколько спиц белели свежей древесиной, что говорило о недавнем ремонте. Между оглобель сидел мужчина средних лет в неприметной грубой одежде и широкополой шляпе из выцветшей соломы. Одной рукой придерживая вожжи, второй он поглаживал недавно отпущенную бородку. Чтобы править видавшей виды кобылой, запряженной в повозку, больших навыков не требовалось. Дорога была на редкость прямой, а кобыла — медленной. Помимо мужчины в повозке наблюдалось некоторое количество соломы, один мешок из грубой мешковины и три женские фигуры. С левого борта сидели две склонившиеся друг к другу миловидные девушки. Они шептались о чем-то и периодически приглушенно хихикали, стреляя взглядами в сидящую напротив мать. Ещё достаточно привлекательная женщина с первыми признаками возраста на уставшем лице, старательно игнорировала их, рассматривая местность. Хоть та и не много могла предложить для услады глаз. Все трое были одеты в блеклые деревенские платья и имели при себе плащи с капюшонами из грубой ткани.
Последним пассажиром была девушка постарше двух хохотушек. Она лежала посередине кузова и казалась спящей. Очередной порыв теплого ветра слегка огладил её осунувшееся и бледное лицо, со следами болезненной худобы. Девушка поморщилась на такое пренебрежение покоем, постепенно выплывая из цепких пут беспамятства. Её глаза впервые за долгие дни медленно приоткрылись, а с губ сорвался немного хрипловатый шепот:
— Нора...
— Милая, наконец, пришла в сознание! Как твое самочувствие?
— Я...
Кира снова закрыла глаза и набрала полную грудь воздуха.
— Устала. И слабость... Но жива. Почему я жива?
Нора улыбнулась и нежно приложила ладонь ко лбу девушки, проверяя сухость кожи и нет ли жара.
— Жива, потому что все обошлось.
При этих словах управляющий повозкой издал сдерживаемый, но слышимый смешок, чем сразу вызвал осуждающий взгляд супруги. Кира, вновь распахнув глаза, вопросительно обвела взглядам склонившихся женщин.
— Последнее, что я помню — призыв. Михаил. Что он натворил?
Прежде чем Нора сформулировала ответ, который подходил только что