Ее серебристый голос и ясные серые глаза оживили воспоминания Дэра.

– Леди Лавиния Кэшин! – Он галантно и с полной искренностью сказал: – Время отнеслось к вам с величайшим великодушием.

– Это так, – согласилась она. – Я теперь замужем и стала матерью.

– И к тому же герцогиней.

– Да. Гаррик унаследовал титул в прошлом году. Посидите со мной, я очень нуждаюсь в приятном обществе. Мой муж занят с тренером, лошадь его бежит сегодня во второй половине дня. – Она рассмеялась и продолжала: – В течение недели скачек герцог Хафорд невероятно занят. Он посещает собрания в «Жокей-клубе», показывает людям своего племенного жеребца в Маултон-Хис. Он и его дядя дают обеды в Монквуд-Холле. Короче говоря, мы с детьми пребываем в самом жалком пренебрежении.

– У вас ведь двое детей, насколько мне известно? – спросил Дэр, усаживаясь в ландо напротив герцогини.

– Мальчик и девочка, – ответила она, и глаза ее просияли от радости, а щеки порозовели, когда она добавила: – И еще сын или дочь появится будущей зимой. Мне очень хочется услышать новости с острова! Теперь, когда Керр и Эллин стали родителями, я почти не получаю писем из Касл-Кэшина.

– Я покинул остров месяц назад и не в курсе последних событий. Какие новости из замка дошли до вас? Ведь я даже не слышал о счастливом событии в семействе лорда и леди Гарвейн.

– Моя золовка разрешилась от бремени сыном. Мы с ней спорим о том, кто произведет на свет следующих близнецов в нашей семье. Они рождаются в каждом поколении.

Мысли Дэра обратились к Ориане. Их страсть друг к другу может со временем дать начало новой жизни. Ему вдруг захотелось узнать, что об этом думает Ориана. В ее роду незаконнорожденные дети появлялись со времени Нелли Гуинн. Ее собственный статус побочной дочери глубоко повлиял на ее душу, и Дэр сомневался, что ее обрадует появление на свет еще одного бастарда.

Спохватившись, он сообразил, что герцогиня его о чем-то спрашивает. Пришлось попросить ее повторить сказанное.

– Где вы остановились?

– В какой-то лачуге.

Она удивленно приподняла брови.

– Должно быть, вы большой любитель скачек, если согласны терпеть лишения.

– Это мой первый приезд в Ньюмаркет, и я еще не видел скачек.

– И вы приехали сюда из вашего поместья в... ох, простите, я забыла, где оно находится.

– В Дербишире. Нет, сюда я приехал из Лондона. – Заметив, что герцогиня сморщила носик, Дэр засмеялся. – Вы не любите этот город?

– Не слишком его жалую. В прошлом году, когда Гаррик получил титул, мы открыли для себя Хафорд-Хаус и провели в нем весь сезон. Жили до самой Пасхи, но дети унаследовали от меня любовь к деревенской жизни, и потому мы уехали в Суффолк на большую часть лета. После первой вспышки энтузиазма Гаррику наскучила палата лордов, и он появлялся там редко, только в тех случаях, когда обсуждались особо важные вопросы.

Она помахала светловолосому джентльмену, который быстрым шагом направлялся к ландо. Его выступающие скулы, тонкогубый рот, длинный аристократический нос и раздвоенный подбородок свидетельствовали о том, что он и есть самый настоящий герцог.

– Вот как ты отплатила мне за то, что я тебя оставил в одиночестве, – заговорил он с женой. – Занимаешься флиртом, что бы возбудить мою ревность?

– И флиртом самого высокого качества, – парировала герцогиня, – с мужчиной с острова Мэн. Познакомься с сэром Дэриусом Корлеттом, лучшим танцором среди всех обитателей моей родины.

Карие глаза герцога с подозрением уставились на Дэра, и тот сказал:

– Я знал ее светлость в то время, когда она была совсем еще юной девушкой, только что из школы, и, бесспорно, первой красавицей тамошних ассамблей.

– Совершенно верно, – подтвердила герцогиня. – Мне тогда исполнилось шестнадцать. Вы были так добры, что очень часто танцевали с застенчивой, не уверенной в себе девочкой. Я предпочитала вас всем этим грубым солдафонам из гарнизона. Но я никогда не флиртовала с сэром Дэриусом, – обратилась она к мужу, – ни до встречи с тобой, ни теперь. Да он и не был моим поклонником.

– В таком случае, сэр, я счастлив с вами познакомиться, – заявил герцог и, взяв жену за руку, затянутую в перчатку, заботливо спросил: – Как ты себя чувствуешь?

– Как нельзя лучше, – успокоила она мужа. – Мы должны что-то сделать для сэра Дэриуса, его жилище здесь весьма неудобно для джентльмена. Найдется ли для него комната в Маултоне?

– Разумеется. – Герцог повернулся к Дэру: – У меня здесь поблизости есть нечто вроде обиталища на время скачек – бывшая ветряная мельница, превращенная в резиденцию. Добро пожаловать, предлагаю вам туда переселиться, если вы, конечно, не возражаете против общества моих жокеев, грумов и лошадей. Помещение хорошо обставлено и оборудовано, для Ньюмаркета оно вполне приемлемо.

– А после скачек, – вмешалась в разговор Лавиния, – вы должны присоединиться к нам в Монквуд-Холле.

– Вы очень любезны, и я от души желал бы принять ваше приглашение. Но у меня назначена встреча в Бери-Сент-Эдмондсе в начале следующей недели, а потом я должен вернуться в Лондон.

– Прекрасно! – воскликнула герцогиня. – Мы живем всего в нескольких милях от Бери! Мы вместе отправимся туда на благотворительный концерт. Я постараюсь убедить вас побыть у нас подольше, и тогда мы снова потанцуем с вами на балу в собрании. Обещаю представить вас всем самым красивым девушкам Суффолка.

Герцог Хафорд запрокинул свою светловолосую голову и весело расхохотался.

– Дорогой сэр, надеюсь, вы поладите с моей герцогиней на правах самой приятнейшей дружбы, но хочу предостеречь вас, уж если она что-то задумала, то непременно своего добьется, и переубедить ее немыслимо.

Обдумав предложение, Дэр решил, что посетить концерт Орианы по приглашению Хафордов – наилучшая возможность скрыть истинную причину своего пребывания в Бери.

– Значит, решено, – весело заключила разговор герцогиня. – А если вам понадобится поехать в Бери или куда-то еще, наши лошади и экипажи в вашем распоряжении.

– Дядя Барди, наверное, удивляется, куда это я запропал, – сказал Гаррик. – Я должен вернуться к лошадям. Веди себя хорошо, carissima[14]*, до встречи.

– У пьедестала победы, – негромко и доверительно произнесла Лавиния, перегнувшись к мужу со своего сиденья.

– От души надеюсь на это, – отвечал Гаррик, целуя кончики пальцев супруги.

Герцогиня проявила не меньшую осведомленность, чем Ориана накануне вечером, когда описывала Дэру порядок заездов, шансы разных лошадей и их стати. Как и Ориана, она обладала весьма потрепанным от частого употребления «Календарем скачек». Но при всем своем теперешнем лоске и светской искушенности Лавиния в душе оставалась той разумной и внутренне одухотворенной девушкой, какой Дэр ее запомнил, и он это понимал. В ее обращении с ним уважение соединялось с легким поддразниванием, словно он был ее старшим братом.