пляже, которую прислал Хаким. Наверное, я глупо поступил, вспылил, не выяснив ничего. Но эта фотография меня вывела из себя и возродила во мне самого дьявола во плоти.

Впервые за много лет я взял виски, которая лежала в дальнем шкафу в моих апартаментах, и глотнул прямо из бутылки. Горячая янтарная жидкость обжигала с непривычки, но я быстро взял себя в руки. Глотнул еще. Еще. Чтобы выбить образ жены из головы. Выбить ее прекрасные глаза цвета заката, ее улыбку, ее громкие стоны у моего уха, когда я входил и выходил из нее.

Но всевышний не давал мне возможности выкинуть Амину из головы…

— Брат! Эй, ты что творишь?

Хусейн влетел в апартаменты как коршун и выхватил у меня остатки виски.

— Не вмешивайся и проваливай отсюда!

— Я не оставлю тебя одного. Твой помощник сказал, что тебе нужно привезти вещи сюда. И я увидел плачущую Амину с вещами. Что происходит?

— Смотрю, у тебя хорошо получается утешать мою жену. Даже на пляже не дал в обиду.

— А что ты хотел? Чтобы я кинул ее, когда она заревела?

— Я хотел, чтобы ты сказал мне правду, кого ты видел, а не врал!

— Но я не…

— Вранье!

Я ударил брата прямо в скулу. Я не помнил, рассчитал силу или нет, но Хусейн отскочил от меня как минимум на метр. Обычно в эти моменты он сразу отвечал или пытался дать сдачи, но сейчас он молча поднялся, удерживаясь за щеку, и не пытался даже подойти ко мне.

— В тебя вселился Шайтан. Злой дух. Наш отец. Да кто угодно. Но это не мой старший брат.

Напоминание об отце еще больше разозлили меня и выводили из себя.

— Какая на хрен разница? Я развожусь! Мне не нужна еще одна неверная шалава!

Я снова подошел к нему и хотел ударить, но Хусейн перехватил мой кулак.

— Остынь, брат!

— Ты покрываешь ее!

— Сказал, остынь! Во имя Аллаха! Амина не Дебора!

Снова напоминание о ней. Напоминание о моей первой настоящей любви. О моей развалившейся семье. О том, как меня пырнули в спину, как предали.

Западные женщины всегда были легкомысленны, но я взял риски на себя, когда женился на иноверке. Я любил ее. Любил ту девочку со светлыми глазами и обаятельной улыбкой. Только потом я осознал, что пригрел змею у себя на груди, а она с легкостью променяет меня на другого.

После измены наш развод оформили быстро, однако она была недовольна, что ей не досталось и сотой доли моих активов. Забыла о брачном контракте, который наша семья всегда подписывала во время вступления в брак. Но к тому моменту наш развод окончательно оформили, и я вернулся в Эмираты, чтобы помочь дяде с бизнесом и сестре с племянниками.

Тогда я не знал, что меня оклеветали на западе. Дядя быстро решил проблему и сделал так, чтобы эта информация не дошла до местного населения. За этот проступок Дебора будет гореть в аду. Сгниет за свою жадность и за охоту за деньгами богатого шейха эмиратов.

Я долго отходил от развода, мое сердце болело много лет, пока раны на нем не заросли и не превратились в рубцы. Я был готов завести семью, воспитать наследника и радовать свою жену. Только я не предполагал, что спустя пять лет наступлю на те же грабли с местной девушкой!

— Она была с тем сосунком! Хаким показал мне камеры видеонаблюдения на пляже, а затем из дома! Этот малолетний посланник дьявола мелькал все два месяца! А ты видел его тогда, во время нападения! Видел и ничего не сказал! Ты предал меня!

— Я никогда не предам тебя, как бы сильно не ненавидел твои решения. Я никогда не прощу тебе изгнание Муны, но я не предам тебя! И Амина не предавала!

— Лучше молчи, Хусейн!

— Если бы я знал, что буду защищать твою женушку, то назвал бы того человека выродком дьявола. Но она была тебе верна, Карим.

— Тогда почему ты мне не сказал о том сосунке?

— Амина попросила. Сказала, что ваши отношения только наладились и не хотела их портить. Я попросил разобраться с мальчишкой, чтобы не мешался.

— Ты должен был сказать мне.

— Да, должен был. Но одному веселее, брат. А тебе нужно больше доверять своей жене, а не орать на нее, как потерпевший с западного побережья Америки и кричать о своем подорванном ментальном здоровье.

Как только я расслабился, Хусейн отпустил мой кулак, и я почувствовал сильную слабость в мышцах. Возможно, виски так действовал или я просто задумался и отвлекся от драки. Может, я и правда сделал преждевременные выводы? Амина попыталась меня перебить, объясниться, но я так сильно разозлился, что не позволил еще одной женщине насмехаться над собой. Мое тщеславие сыграло со мной злую шутку.

За эту ошибку я расплачусь в судный день, но сейчас мне надо вернуться домой и выяснить все у Амины. Надеюсь, она не плакала в своей комнате и не успела уехать.

— Поехали.

Хусейн молча пошел за мной и сел за руль. Дорога казалась очень долгой, длинной, однако дома нас ожидало еще больше сюрпризов.

— Где Амина?

Служанки опасливо переглянулись между собой и посмотрели на Хакима, который тоже опустил голову под моим взглядом.

— Хаким?

— Она ушла, шейх Карим.

— Как ушла? Куда?

— Госпожа сказала, что вы ее прогнали, и она ушла.

— Со всеми вещами? — встрял Хусейн, когда девушки кивнули головой. — Но их же немыслимая куча! Все девушки любят шопинг, а Карим кучу вещей накупил Амине! Она не могла…

Я взметнулся в нашу комнату, не слушая удивления Хусейна, и заглянул в гардеробную. Остались только вещи, которые я купил ей. Остальное она увезла в своем маленьком чемоданчике, который привезла после свадьбы ее семья. Даже мои украшения остались на месте. Те самые с топазом.

В цвет ее прекрасных глаз…

— Ваше высочество, мы нашли кое-что еще в ее личных вещах, — тихо произнесла одна из девушек.

— Что?

— Вам лучше увидеть самому.

Она протянула предмет на бумажной салфетке. Предмет, связанный с ее побегом, от которого сжалось сердце. Злость и чувство вины бились между собой в моей душе. И сейчас побеждала ослепленная, голая ярость.

На кого я больше злился? На себя или на нее? Сложно было сказать. Но смешанные чувства ослепляли меня. Я не мог здраво рассуждать, как обычно, я готов был рвать и метать, чтобы найти свою жену.

Я превратился в зверя, которого заглушил в себе много лет назад.