И вдруг мой взгляд зацепился за одинокую алую розу под стеклянным колпаком. И табличку рядом с надписью "Вечная роза. Подарите любимой частичку сказки "Красавица и чудовище".

– Отличный подарок, – одобрила выбор девушка–флорист, что подошла ко мне для консультации и проследила за моим взглядом. – Такая роза хранится пять лет.

– Сколько? Пять лет? Серьезно?

– Именно пять лет, – улыбнулась профессиональной улыбкой. Привыкла, наверное, к такой реакции от динозавров вроде меня. – Это стабилизированный цветок, обработанный по особой технологии. Свежесрезанные стебли и бутоны прошли процедуру консервации, после которой растение было пропитано специальным раствором на глицериновой основе,  препятствующим их высыханию и разрушению. Хранить растение рекомендуется под колпаком, так роза дольше сохранит свой естественный вид. Колбу можно открывать, но ненадолго. Поверьте, вашей даме такой подарок обязательно понравится.

– Не сомневаюсь. Беру.

И сам собой решился вопрос с подарком для малышки.

Смотрю неотрывно на Елену. Ей действительно нравится мой подарок? Вижу – нравится. Те же эмоции, что и у дочери – восхищение, благодарность, плюс что–то большее, глубокое, родное. И как я мог подумать, что она с Олегом… как можно сомневаться в этой женщине?

– Вечная? – фоном доносится голосок девочки. – Она никогда–никогда не завянет? Даже если красавица не полюбит чудовище?

– Даже если не полюбит.

Лена вместе с дочкой разглядывает розу, медленно крутя ее по оси.

– Она волшебная! – шепчет девочка.

– Может быть. Теперь она в вашем полном распоряжении.

– Как и ты? Ты же наше с мамой чудовище и подарил нам свой аленький цветочек? Как в сказке? – спрашивает Марина.

– Как и я... Как в сказке, – повторяю за девочкой. Не могу разорвать зрительный контакт с Леной. – Марина, отпустишь маму со мной на свидание?

– Неа, – вдруг машет головой малышка, отчего две косички скачут из стороны в сторону.

Опешив, моргаю. Не понял.

– Я не могу, – повторяет за ней Лена. И видя, как разочарование накрывает меня всего, тут же поправляется: – Пока не могу. Наша бабушка неожиданно уехала по горящей путевке в санаторий на двенадцать дней, я не успела тебе сказать… Марину оставить не с кем. Извини, Дим…

– Да, а детям на свидания нельзя, – беспечно подхватывает малышка.

И все–то она знает! А мне, значит, еще двенадцать дней здравствуй холодный душ?

– Ну, что поделать, – вздыхаю. – Будем ждать вашу бабушку?

– Будем ждать.

Лена сжимает мою руку, заглядывает в глаза. Сожалеет, а не отмазывается. Значит, у нас все хорошо. Значит, подождем двенадцать дней, а пока у нас есть совместная работа и выходные, будем компенсировать ими отложенные свидания. Раз руководство в курсе наших отношений, то можно особо не прятаться.

– Так, а мороженое–то мы пойдем есть? У нас там народ давно непуганый.

Девчонки хихикают.

– Конечно, пойдем! А подарки здесь оставим? – Марине, судя по всему, жаль расставаться с книгой.

– Они не убегут и будут здесь в безопасности, а то вдруг мороженым случайно капнем.

– Ой, нет–нет, – запереживала девочка, – капать нельзя. Я буду ее беречь.

Марина аккуратно кладет книгу на сиденье рядом и с готовностью смотрит на нас, когда же мы покинем машину, что мы с радостью и делаем.

Колокольчик над дверью кафе известил всех о новых посетителях, и вуаля – наша троица вкупе с моей внешностью привлекла внимание присутствующих. Я же смотрю на Лену и Марину – каково им ходить в людные места с хромым уродом? А им все равно! Они обе не смотрят ни на кого вокруг, а искренне улыбаются, ловя мой пытливый взгляд.

И я расслабляюсь. Пора привыкнуть к тому, что этим девчонкам моя внешность не важна.

– Здравствуйте, рада вас видеть. Ой, а вы теперь вместе?

Знакомая девушка Оксана радушно улыбается, переводя взгляд с меня на Лену и Маришку. Стоит также за стойкой, в фирменной одежде и с тем же бейджиком на груди, только улыбка настоящая, искренняя, а не натренированная, как в прошлый раз.

– Вместе, – Марина с подозрением косится на Оксану и берет меня за руку – девочка обозначает свою собственность.

Мне кажется, в любой женщине, что нам улыбается, малая видит потенциальную угрозу нашим отношениям и готова предъявить на меня права. Мне безумно льстит ее стремление охранять свое чудовище. Так же, как и чудовищу своих красавиц.

Не остаюсь в долгу и притягиваю Лену к себе за талию.

– Спасибо, что номерок передали. Видите, какое сокровище нашел?

– Дима, хвастун, – смущаясь, легонько щиплет меня за бок Лена, а Маринкина широкая улыбка отражается в стеклянной витрине.

Оксана принимает заказ на несколько порций мороженого, а мы занимаем место за свободным столиком. Я рядом с Леной, Марина напротив.

Время пролетает незаметно. Косых взглядов в свою не сторону не наблюдаю. Мои девчонки словно создали невидимый щит: дети не кричат и не пугаются, взрослые не шепчутся. Наоборот, замечаю боковым зрением, одобрительно улыбаются, глядя, как Марина кормит меня с ложечки своим мороженым.

– Вот попробуй, это мятное.

– Мм, зубная паста! – на языке растекается освежающе–мятный вкус нежного голубовато–зеленого шарика.

– Ты что, зубная паста вот, – и мне в рот отправляется розовый кусочек.

– Клубничное. Это у тебя такая вкусная зубная паста? А она точно зубная? Может, тебе подсунули тюбик клубничного джема?

Хихикает:

– Там написано: зубная паста детская.

– А–а, ну если написано... Очень вкусная. Я бы съел.

– Я хотела, мама не разрешает, – вздыхает малышка.

– А у тебя, мама, мороженое с каким вкусом? – приближаю лицо к Лене. – Дай угадаю – сливочное с шоколадной крошкой?

Я прекрасно знаю, что сливочное. Лена его очень любит. И себе я тоже заказал именно его, но есть хочется не с ложечки, а слизывать с этих полных розовых губ, что уже так близко–близко ко мне, и я снова чувствую тот самый сладкий сливочный аромат. Как в первый наш поцелуй. Кстати, до сих пор единственный! Непорядок!