не дал глухой, но пробирающий вибрацией до костей грохот, донесшийся, такое ощущение, с противоположной стороны станции. И почти сразу же на грани слышимости возник другой звук…

Знаете, что самое страшное для любого космонавта? Заполошный треск счетчика Гейгера. Или, как сейчас, тонкий свист утекающего через микроскопические пробоины воздуха…

Глава 4

Колония Терра-Нова, территория Корпорации «Спейс Текнолоджиз Груп», орбитальная станция STG-5, 25 октября 2138 года

Попадос, как сказал бы тренер дядя Коля… и еще бы добавил: не паникуй, малой! Возьми себя в руки и поработай головой. Подразумевая, естественно, хороший такой «бычок» в переносицу оппонента. Но и к интеллектуальной деятельности данный совет вполне применим – главное, пережить первые, самые страшные, мгновения. А потом в зародыше задавить неизбежную панику. Собственно, именно это мы с Маком и проделали в блестящем стиле. Не успели мы как следует «насладиться» кромешной тьмой, как заработало дежурное освещение – тусклое и, я бы даже сказал, зловещее, но вполне достаточное, чтобы сориентироваться в пространстве. Оно-то и послужило своеобразным триггером – до того еле слышно подвывавший Говоров неуклюже выпростался из кресла и на заплетающихся от страха ногах рванул к дверям капсулы. Что он собирался делать, одному богу известно. Скорее всего, просто колотить кулаками по створкам, растрачивая впустую убывающий воздух, да заполошно орать. Но до этого не дошло – опытнейший мастер-рейнджер Макдугал поставил не разбиравшему дороги клерку подножку и моментально взял на мушку дернувшихся секьюрити. Как Милашка оказалась у Мака в руках, даже я не заметил, хотя, казалось бы, к подобным фокусам привычен. Говоров, навернувшись, пропахал носом пол и затих, охранники, переглянувшись, благоразумно решили не дергаться, а недоуменно зыркнувшему на меня Белецкому я невозмутимо пояснил:

– Паниковать никогда не поздно. Давайте-ка пока попробуем рациональный подход к решению проблемы. Что произошло, как думаете?

– Взорвалось что-то…

Ну да, конечно. А чего я еще ожидал от мелкой офисной сошки?..

– Свист слышите? – обратился я сразу ко всем присутствующим. – Хорошо… в смысле ничего хорошего. Утечка воздуха, так что действуем по инструкции.

Ну а что еще я мог предложить в сложившихся обстоятельствах? Инструкция, она для того и придумана. А еще проверена на многих поколениях обитателей космических станций. В ней, как и в боевых уставах, каждая строка написана кровью. А применительно к нашей ситуации данный документ гласил: сохранять спокойствие, сидеть или лежать неподвижно, дышать глубоко и медленно – в целях экономии воздуха. И самое главное – ждать помощи. Ну, или медленной смерти от удушья, тут уж как карта ляжет.

– Асти, ты как?

– Нормально.

Ну-ну, верю. Со страхом и паникой совладала, но голос все равно выдает. Впрочем, держит себя в руках – чего же боле?

– Закрой глаза, расслабься, дыши ровно.

– Ладно.

– Все будет хорошо.

– Угу…

Так, вроде самый стремный момент урегулировали. Даже с Говоровым повезло – тот напрочь вырубился. Оставалось лишь последовать собственному совету, потому что последующие действия никакой физической активности не требовали: я уже давно совершил «возложение дланей» на подлокотники кресла, и Зевс не замедлил «засеять» нанами их электронную начинку. А там и вовсе дело техники: станцию STG-5 мы с напарником знали очень хорошо, по ее внутренней сети разгуливали чуть ли не как у себя дома на заднем дворе, а все алгоритмы и кодировка софта хранились в бездонной памяти искина. Так что взлом локалки и сбор информации занял от силы секунд двадцать. Что характерно, все это время из-за стенок капсулы и перекрытий туннеля скоростного лифта – этакой трубы с вакуумом, чтобы исключить влияние сопротивления вязкой среды на скорость – посторонних звуков не доносилось. Спросите, а как тогда мы слышали скрежет и взрыв? Да мы и не слышали, больше вибрации воспринимали. И уже их мозг интерпретировал более привычным образом. А отсутствие новых раздражителей говорило либо о том, что взрыв был одиночным, либо о том, что он представлял собой почти одномоментную серию. Собственно, именно эта версия и подтвердилась, стоило только Зевсу влезть на сервер службы мониторинга, на который стекались данные со всех датчиков состояния, будь то датчики давления, температуры или вообще радиации.

«Семь направленных взрывов, Денис, – сообщил искин в „текстовом режиме“. – Судя по телеметрии, в основном повреждены объекты транспортной сети, задействованной специальными службами».

«Эсбэшников решили отрезать от народа?»

«Весьма вероятно, Денис. Вывести схему?»

«Давай».

Возникшая перед внутренним взором трехмерная модель станции украсилась красными точками, соединенными желтыми и оранжевыми линиями, а следом Зевс выделил разными цветами секторы, практически лишившиеся сообщения между собой. Печальное зрелище, доложу я вам…

«Вывести общедоступные коммуникации?»

«Спрашиваешь!»

Ага, картинка еще немного прояснилась. И впрямь, неведомые террористы сработали очень четко: простой люд по-прежнему имел возможность перемещаться практически по всей станции, пусть медленно, с очередями, но верно. А вот те же безопасники оперативно добраться до точки концентрации напряженности теперь не могли. То же самое насчет техников, энергетиков или даже банальных сантехников из службы ЖКХ. Но кого при таких делах волновали забившиеся унитазы или коротнувшая проводка? Тут дело куда серьезнее – политика! И ведь ударили, почитай, в самое сердце.

«Похоже, общественный протест перерастает в откровенные беспорядки, а, Зевс?»

«Ответ положительный».

Н-да. Вовремя.

«Что у нас с воздухом?»

«Судя по зафиксированному падению давления, с поправкой на семерых потребителей… запас составляет от девяти до четырнадцати минут».

Понятно… это искин уже наших с Асти нанов задействовал в качестве универсальных датчиков. Но прогноз неутешительный. Нам пилить еще минут пять, если в нормальных условиях и на приличной скорости. А мы вообще стоим. Хорошо хоть энергия есть, иначе даже аварийка не загорелась бы.

«Что с капсулой?»

«Кратковременный сбой программы управления. Требуется перезагрузка контроллера. Затруднена подача энергии на магнитную подвеску».

«Как быстро исправишь?»

«Если не будут мешать диспетчеры, перезагрузка завершится через пятнать секунд… четырнадцать… тринадцать…»

Ладно, подождем…

«…две… одну… процесс завершен. Магнитный привод запитан на двадцать пять процентов мощности. Начинаю разгон».

Рывок, хоть и не очень сильный, почувствовали все пассажиры капсулы. И на большинстве лиц, даже у дубовых охранников, проступило выражение безумной надежды пополам с нечаянной радостью. Да что там говорить, я и сам расплылся в довольной ухмылке. И даже не стал разочаровывать суровой правдой жизни Белецкого, когда тот вслух похвалил ремонтников – мол, оперативно справились. Никогда такого не было.

– Господа, господа, сохраняем спокойствие! – пресек я на корню радостную движуху. – Чувствуете? Движемся, но медленно…

– Лучше плохо