Антония неуклюже сорвала с Николаса плащ и взялась за сюртук. Когда ее ладони скользнули под рубашку и коснулись обнаженной спины Рейнло, по его телу прокатилась волна блаженства. Должно быть, войдя в карету, Антония успела снять перчатки, но охваченный желанием Рейнло этого не заметил.

С глухим рычанием он схватил Антонию за руку и прижал ее ладонь к своему восставшему жезлу.

— Николас… — прошептала Антония, прильнув губами к его горлу.

Ее пальцы сжали его жезл, и вся стойкость Рейнло развеялась как дым.

— Ммм?

Губы Антонии, легкие как крылья бабочки, прижались к его щеке, коснулись уха. Рейнло завладел бы ее губами, если бы эти призрачные поцелуи не разжигали в нем бушующего пламени.

— Николас, нам придется прерваться. — В голосе Антонии послышались прелестные насмешливые нотки. — Карета остановилась.

— Сейчас мне нет дела до кареты, — прорычал Рейнло и, схватив Антонию за талию, прижал к скамье.

— Если кучер откроет дверь, он сгорит со стыда.

— Боб не такой болван, чтобы открыть дверь.

Рейнло уткнулся лицом в горло Антонии, с наслаждением вдыхая ее запах. Восхитительный, пьянящий женский аромат с пронизывающей ноткой свежести. Рейнло так и не сумел распознать этот тонкий дух, присущий одной лишь ей.

— Какими духами ты пользуешься?

— Выпусти меня. Я хочу взглянуть, где мы, — задыхаясь, прошептала Антония.

— Невелика тайна. Мы возле конюшни, позади моего дома.

Антония в ужасе замерла. От ее обольстительной томности не осталось и следа.

— Я не могу войти к тебе в дом, Николас. Я думала, ты это понимаешь.

Рейнло выпрямился.

— Это самое безопасное место.

— Если забыть о слугах, — язвительно возразила Антония. — У которых, как известно, имеются глаза, уши и языки.

Рейнло ласково пригладил ее волосы. Лицо Антонии пылало от поцелуев, но в глазах читались досада и злость. Головокружительная смесь. Николас ощутил тревожное чувство. Стремление защитить Антонию, восхищение и жгучее желание бурлили в его крови.

Рейнло ничего не имел против желания. В конечном счете оно обещало наслаждение, превосходящее самые смелые его мечты. Но то странное ощущение, которое он испытывал в эту минуту, было куда опаснее влечения плоти. Казалось, он бредет по краю бездонной пропасти.

— Я отослал всю прислугу до завтра. Кучер знает, что я привез домой даму, но понятия не имеет, кто эта дама. В любом случае он будет нем как рыба.

Хвала небесам, тревога Антонии рассеялась.

— Спасибо, — тихо произнесла она.

Рейнло отдернул шторы. За окном висела серебристая пелена дождя.

— Придется пробежаться.

— Может, нам лучше остаться здесь?

На губах Рейнло мелькнула улыбка.

— Для осуществления моих планов потребуется больше пространства, прекрасная Антония.

Отыскав шляпу, Рейнло надвинул ее на глаза. Антония разгладила измятые юбки и корсаж, тщетно пытаясь привести платье в порядок. Николас ласково отвел ее руки и поправил складки. Это несложное действие заняло куда больше времени, чем могло бы: не одна Антония дрожала от желания. Рейнло бережно застегнул на ее плаще серебряную пуговицу ручной работы. Такая накидка больше подошла бы богатой аристократке, а не скромной компаньонке. Николас обуздал свое любопытство. Вопросы могли подождать, а терзавший го голод — нет.

Наконец он накинул Антонии на голову капюшон.

— Готова?

— Да.

Он открыл дверцу кареты, толкнул ногой подножку и прыгнул вниз, под струи дождя. Ледяная вода полилась ему за шиворот, обдавая лицо жалящими брызгами.

Николас рассмеялся: наконец-то он заполучил женщину, которую так долго желал. Повернувшись, он протянул к Антонии руки.

— Прыгай!

Николас уверенно переступил порог. Радостное предвкушение отозвалось дрожью в груди Антонии. В этот пасмурный вечер дом, погруженный в полумрак, казался таинственным. Антония обвела рассеянным взглядом выложенный черно-белыми плитами коридор, по обеим сторонам которого тянулись ряды закрытых дверей, и просторный холл, отделанный белым мрамором. На блестящих гладких стенах, точно зеркале, отражались струи дождя, хлещущие по оконным рамам.

Николас направился к лестнице, вдоль которой на стенах висели потемневшие старинные пейзажи в тяжелых рамах.

Как и было обещано, дом казался вымершим, прислуга не показывалась.

— Добро пожаловать в мою берлогу, — прошептал Николас, толкнув плечом дверь.

Он всего лишь пошутил, но по спине Антонии пробежала дрожь. В холодной спальне царил полумрак, лишь тусклое сияние свечей слабо боролось с темнотой.

— Черт побери, какой же я болван, — пробормотал Рейнло. — Ты замерзла. Мне следовало приказать Бобу сходить за зонтом.

— Нет, все хорошо, — хрипло произнесла Антония.

Николас куда больше ее пострадал от дождя.

Он подошел к широкой кровати с пологом на четырех столбиках и, отшвырнув в сторону ее мокрую накидку, бережно опустил Антонию на постель. Толстый матрас прогнулся под ее тяжестью, голова коснулась мягких подушек.

Сбросив промокший плащ, Рейнло сел на кровать. Лицо его казалось необычайно серьезным, почти торжественным.

— Какое прелестное на тебе платье, — выдохнул Николас, восхищенно разглядывая Антонию.

— Оно старое, — смущенно откликнулась она.

Нежно-розовое платье безнадежно вышло из моды. Антония ни разу не надевала его с тех пор, как бежала из дому с Джонни. Она не раз спрашивала себя, зачем хранит его. Это красивое дорогое платье напоминало ей, что суровая мисс Смит не полностью подчинила себе мятежную Антонию Хиллиард.

Собираясь на свидание с Рейнло, Антония безотчетно выбрала это платье. Оно не принадлежало ни юной любовнице Джонни Бентона, ни невзрачной компаньонке Касси. У бледно-розового платья не было своей истории, а этой ночью Антонии хотелось быть женщиной без прошлого.

На губах Рейнло мелькнула тень улыбки.

— Это платье из тех времен, когда ты еще не была Антонией Смит.

Антония удивленно подняла глаза. Должно быть, Николас знал или угадал печальную историю ее жизни.

— Да.

Голос Рейнло упал до хриплого шепота:

— Я хочу тебя видеть.

Казалось, воздух в комнате сгустился, стало трудно дышать. Антония вдруг ощутила в себе необычайную силу, способную сдвинуть горы.

— Так раздень меня, Николас, — чуть слышно произнесла она.

Его имя слетело с ее губ легко и естественно. Она нежно погладила Рейнло по щеке.