В ответ Николас робко коснулся губами ее губ. В его поцелуе не было ни голодной страсти, ни желания покорить. Так же нежно Рейнло поцеловал Антонию у ручья в Суррее, едва не разбив ей сердце. Так мужчина целует женщину, которую любит. Слезы обожгли ей глаза. Антония отчаянно пыталась защититься от Николаса, но оказалась целиком в его власти. Скорость, с которой Рейнло раздел ее, смутила бы Антонию, если бы руки его не дрожали от волнения. Она очнулась от раздумий, лишь когда осталась в одной прозрачной сорочке. Эта белая шелковая сорочка, расшитая прелестными розами, тоже принадлежала когда-то безрассудной леди Антонии Хиллиард. Волосы ее в беспорядке рассыпались по плечам.

— Подожди, — произнесла она чужим голосом.

Положив руку Николасу на грудь, она почувствовала его прерывистое дыхание.

— Боже милостивый, Антония, не мучай меня! — воскликнул Рейнло.

— Я тоже хочу тебя увидеть, — прошептала Антония и притянула к себе Николаса. — Ты одет так, будто собрался на званый вечер к герцогине.

Рейнло издал короткий смешок. Антонию всегда восхищала его способность смеяться над собой.

Рейнло стремительно сбросил сюртук и снял рубашку. Со взлохмаченными золотыми волосами он походил на неряшливого ангела. Впрочем, в распутнике маркизе было больше дьявола, чем от ангела.

Разглядывая его обнаженную грудь, Антония почувствовала, как пересохло во рту. Ее переполняло радостное предвкушение. Она не могла отвести глаз от широкой груди, поросшей золотистыми волосками. Антония облизнула губы. Этот беспомощный жест не укрылся от внимания Рейнло.

— Сними брюки, — сдавленным голосом произнесла она, едва владея собой.

Она ожидала, что Николас откажется повиноваться ее приказам, но тот мгновенно поднялся с кровати, поспешно разулся и сбросил брюки.

Сердце Антонии бешено заколотилось в груди. Нагота Николаса ошеломила ее. Он был слишком красив для смертного. Неужели этому богоподобному существу не чужды земные радости?

Взгляд ее скользнул вниз, на ту часть его тела, к которой она так мечтала прикоснуться. На мгновение у Антонии перехватило дыхание. От Николаса исходило ощущение могущества и силы. Его огромный жезл готов был пронзить ее насквозь. Неудивительно, что в летнем домике она чувствовала себя слабой и беспомощной. Антония подняла глаза, ожидая увидеть на его лице гордую усмешку превосходства, торжество победителя.

Рейнло смотрел на нее неподвижным взглядом. Грудь его вздымалась; казалось, он с усилием втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. Кулаки его сжимались и разжимались, словно он боролся с желанием схватить ее в объятия.

Антония с удивлением поняла, что Николас не празднует победу. Напротив, он сам оказался в плену мучительного желания. Как и Антония, он страдал от собственного бессилия перед этим непостижимым чувством.

Откровенная страсть Рейнло пробудила в ней острый, нестерпимый голод, желание ощутить касание его рук, тяжесть его тела. Однажды она уже познала, что значит принадлежать ему. Теперь ей хотелось испытать это вновь.

Антония замерла, чувствуя, как внутри разливается горячая влага. Ее тело словно сковало судорогой. Дыхание с трудом вырывалось из приоткрытого рта. Она сжала дрожащими пальцами ткань сорочки и неловко сняла ее, оставшись нагой.

Глаза Николаса полыхнули голодным огнем, черты лица заострились. Это неприкрытое вожделение заставило бы Антонию испуганно отшатнуться, если бы то же чувство не раздирало ее саму. Вот почему, несмотря на все опасности, она не нашла в себе сил отказаться от свидания с Рейнло. Ею владела страсть. Безумное, неистовое желание. Безжалостное влечение, которому она не могла сопротивляться.

Внезапно ее захлестнуло пьянящее ощущение собственного могущества. Антония тряхнула головой, отбросив назад волосы, и глубоко вдохнула, бесстыдно выставив вперед грудь.

Она сглотнула, пытаясь смочить пересохшее горло, и произнесла единственные слова, которых ждал от нее Рейнло:

— Возьми меня, Николас.

Страстный хриплый шепот Антонии сломил волю Рейнло.

Отбросив сдержанность, он повалил Антонию на кровать и накрыл ее тело своим. Обхватив руками ее бедра, он осыпал шею и плечи дождем поцелуев. Дождем куда более яростям, чем тот, что барабанил по окнам. Великая буря бушевала в Рейнло. Антония волновала его кровь, как ни одна другая женщина до нее. Пытаясь усмирить в себе ненасытного зверя, Рейнло поднял голову и посмотрел на Антонию. Лицо ее пылало, полные губы горели от его жадных поцелуев, но в глазах застыло выражение беззащитности.

Видя ее наготу и уязвимость, Рейнло ощутил непривычное смятение. Никогда прежде он не испытывал подобных чувств в постели с любовницей. Бывалый ловелас, он не страдал от неуверенности в себе, но эта женщина не походила на остальных его случайных спутниц. Она заслуживала большего, чем мог ей дать отъявленный повеса.

Рейнло коснулся тугой жемчужины ее соска. Пальцы его предательски дрожали. У Антонии вырвался возглас блаженства, бледные круги вокруг ее сосков стали темно-розовыми. Николас знал, как восхитительно чувствительна грудь Антони, и все же охватившая ее дрожь отозвалась в нем обжигающей волной желания. В его душе всколыхнулось смятение.

— Ты прекрасна, — прошептал он, наклоняясь и целуя ее грудь.

Антония выгнула спину.

Сжав губами ее сосок, Николас медленно обвел его языком.

Рука скользнула вниз, к легкому светлому пушку внизу ее живота, лаская и дразня. Зубы его легонько куснули сосок, Антония тихо всхлипнула и застонала.

От каждого прикосновения к ней Николас получал неизъяснимое блаженство. Эта женщина заставила его пройти все круги ада, но теперь он сжимал ее в объятиях. Рейнло не в силах был поверить своему счастью. Еще один жалящий поцелуй, и он поднял голову.

В прошлый раз он овладел Антонией в темноте. Теперь он жаждал видеть ее прелестное лицо, наблюдать, как оно меняется.

— Не останавливайся, — хрипло взмолилась Антония и, качнув бедрами навстречу ласкающей руке Николаса, нетерпеливо развела ноги.

— Ни за что.

Казалось, прикасаться к ней так же приятно, как лежать, греясь в теплых лучах солнца. Прежде жизнь Николаса была холодной, как ненастная зимняя ночь. Он осыпал поцелуями прекрасную грудь Антонии, о которой так долго грезил.

— Ты не представляешь, как сильно я тебя желаю.

Его рука коснулась ее лона. Антония издала сдавленный крик, вздрогнув всем телом. Губы Рейнло ласкали ее соски, а пальцы мучительно медленно гладили шелковистую плоть, жаркую и влажную.

В неистовом порыве Антония сжала ладонями его голову, зарылась пальцами в волосы. Лишь когда ее хриплые вздохи превратились в отрывистое стаккато, Рейнло смягчился. Прижавшись губами к мягкому плоскому животу Антонии, он нетерпеливо развел руками ее бедра.