Очень жаль, что прямого доступа к прежней памяти нет, уж он бы тогда не ломал голову по любому поводу. Не говоря уже о том, что столь полезные знания могли уберечь его от многих ошибок.

Как, например, от этой.

Вот зачем он укрылся всего-то в паре сотен метров от начала токсичной дорожки, оставленной ударным беспилотником? Да, ветер задувал в другую сторону, да и спустя десять-пятнадцать минут можно вообще ничего не опасаться в считаных шагах, но разве бояться надо только этого?

Трэш рассчитывал, что возможные преследователи в последнюю очередь станут искать его в месте, откуда прекрасно просматривается участок улицы, заваленный скрюченными в неестественных позах телами отравленных людоедов. Они просто обязаны подумать, что он поддался первому порыву, помчался прочь от страшной смерти и ловить его следует где-то в подступающих к городку лесах.

Но враг оказался хитрее – прислал еще один дрон. Маленький, как две капли воды похожий на тот, который Трэш безуспешно пытался сбить бросками коряг в самом начале своего рывка к свободе, когда взбесившаяся река несла его к мертвым землям.

Этот низко не опускался, добросить до него тяжелый предмет можно, а вот попасть – очень сложно. Просто кружил над городком, то удаляясь, то приближаясь, нервируя своим противным жужжанием. Вряд ли на такую мелочь установлено какое-либо вооружение, но вот то, что там имеются следящие приборы – сомнений не вызывает.

И есть подозрение, что цель с габаритами, которые Трэш здесь ни у кого больше не наблюдал, эти приборы засекут быстро.

То есть выбираться из подъезда – это все равно что выйти на середину улицы и начать орать во всю мощь легких, что, дескать, вот он я, начинайте ловить, игра продолжается.

Нельзя ему отсюда уходить, нужно сидеть и ждать.

Чего именно ждать?

Вариантов пока что два: дрон израсходует запас горючего (или заряд батарей); дрон будет продолжать жужжать до тех пор, пока не приедут те, кому он выдает информацию.

Первый вариант, само собой, нравился посильнее второго. Но Трэш готовился к худшему, уже привык, что ему хронически не везет, постоянно попадает в истории, зарабатывая все новые и новые отметки на броневой шкуре. Враги вряд ли заявятся пешком, опыт подсказывает, что нужно ждать самые разные машины, в том числе и хорошо защищенные. Если насчет бронетранспортеров есть кое-какие мыслишки (да и опыт), то что прикажете делать с танком? И вообще, он не чувствует в себе силы сражаться с многочисленными хорошо вооруженными противниками.

Ему нужно уйти отсюда тихонечко, без крови и стрельбы.

Проклятый дрон, ну сколько можно жужжать?

А что, если…

Чавк тем временем не сдавался:

– Много мяса лежит. Невкусное, но можно пожевать.

– Можно, – охотно согласился Трэш. – Только подохнешь.

– Чавк не хочет умирать.

– Тогда включи голову. Я ведь говорил, что все эти ребятки надышались яда. Знаешь, что такое яд?

– Смерть.

– Вот сожрешь такую падаль и сам рядом ляжешь.

– Смерть летает. Когда смерть летает, становится больно.

Чавк потер бок, где виднелся совсем уж слабенький шрам, почти намек на него, Трэш его даже не сразу заметил. Только если приглядеться, становится очевидно, что спутнику это место здорово повредило. Удивительно, до чего хорошо все зарубцевалось.

Или он такой же живучий, как Трэш? Если так, то ничего удивительного, ведь у того даже мертвые с виду броневые пластинки излечиваются, отрастая заново, пусть и досадно медленно.

– Чавк, надо попробовать отсюда свалить. Помнишь, где мы в город забирались? Если пойти напрямик, быстро там будем. Но надо, чтобы смерть нас не увидела. Можно так пройти, чтобы не через мост, где речка? Там открытое место, смерть увидит.

– Есть еще мост. Там хорошие места, много вкусной еды.

– А там есть где спрятаться?

– Зачем прятаться? Первый сильный, Первый всех убьет. Второй будет ему помогать убивать, а потом есть. Еда бывает вкусная, бывает не…

– Да задрал ты меня уже своей едой, – грубо перебил Трэш. – Если мне с неба на башку выльют эту дрянь, мы с тобой рядышком станем в судорогах корчиться. Ты точно этого хочешь?

– Второй хочет есть.

– Вот ведь неугомонный, прям удивил своим заявлением… А жить Чавк хочет?

– Жить Второй хочет.

– Тогда скажи, можно ли как-нибудь к выходу из города пройти не по открытым местам? Дома, деревья, стены – нас все время что-то должно прикрывать от смерти.

– Второй не знает.

– Значит, не пройти?

– Второй может попробовать. Но смерть над головой. Смерть хорошо видит.

– Я о том и талдычу – как сделать так, чтобы она не видела. Давай, напряги голову, представь, что на выходе из города нас ждет целая гора вкусной еды, к которой надо пробраться незаметно, – это обязательно. Чавк хочет вкусную еду?

– Второй всегда ее хочет.

* * *

Надо признать, что полчаса, потраченные на разговор с Чавком, где тому раз за разом приходилось вбивать в голову простейшие вещи, себя окупили. Спутник начал действовать похвально осторожно, ни разу не привел Трэша к обширному открытому пространству, всегда обходил их стороной, даже попыток высунуться не предпринимал.

Виси дрон на одном месте, проблем бы не было вообще, но он, скотина неугомонная, бороздил небосвод по непредсказуемой траектории. Да еще и высоту то и дело менял, так что постоянно приходилось учитывать новые углы обзора, делая поправки в своих планах.

Когда ситуация становилась угрожающей, Трэшу не приходилось трястись от страха, всегда поблизости оказывалось убежище, где можно надежно укрыться от взглядов с беспилотника. Один раз на этом даже выгоду поимели – пришлось вломиться в магазин, где обнаружилось немало разнообразных консервов. Используя пластиковые поддоны вместо тарелок, перекусил сам и Чавка накормил. Тот, правда, крутил носом и пытался ковыряться в своей порции, выбирая куски тушенки и игнорируя все прочее, так что пришлось сделать ему замечание, сопряженное с угрозой грубого физического насилия. После этого умял все без возражений и с великим удовольствием запил обед газировкой, – она почему-то привела спутника в состояние, близкое к восторгу. Четыре раза добавку выпросил, после чего начал икать и громоподобно отрыгивать.

Пробравшись через магазин, на его заднем дворе обнаружили крохотный грузовичок, загруженный картонными ящиками. Трэша они заинтересовали, причем не зря – в некоторых оказались консервы.

Есть их не стали, вместо этого из сорванного тента грузовичка устроили примитивный мешок, набив его жестянками. Добавили к ним несколько упаковок газировки, Трэш взвалил ношу через плечо и дальше пошел.