же в палате он познакомился с Валиной мамой, которая засыпала его благодарностями за спасение дочери. Лекарствами и человеческим участием пчелиный яд в организме Вали был постепенно нейтрализован. Больная пошла на поправку и выписалась из больницы без заметных следов укуса. Как свидетельствовали ее мама и подружки, даже похорошела.

Василий стал с розами приходить к ним домой. Молодые люди подружились и полюбили друг друга. Совсем не зря говорят, что судьба не глупее нас. Через год они поженились. Я был изначальным и настоящим свидетелем на их свадьбе. Молодая семья вскоре получила квартиру и стала чудненько жить – поживать да добра наживать. Сложилась настоящая крепкая семья. Василий и Валя родили и воспитали троих трудолюбивых, умных и ласковых детей. Затем появились и первые внуки, в которых они души не чают. Василий, глава семейства, весь светится человеческим счастьем. Говоря о своей незаменимой подруге, он использует прилагательные только в превосходной степени и называет ее «сладкой женщиной». И в самом деле, ведь общеизвестно, что пчелы садятся только на медоносные цветки.

Дары лета

По лесу люблю ходить в любое время года. Хорошо там: легко дышится, чувствуется и думается. В летнюю пору лес со вкусом принаряжен и красуется перед всем миром. Он так и манит к себе: «Заходи, побудь со мной». Сначала появляются первые ягодки – землянички. Положишь такую в рот и не можешь насладиться ароматом и вкусом.

В это же время вырастают первые белые грибы-колосовики. Увидишь в траве темно-коричневую шляпку, маскирующуюся в траве и старых листьях, вздрогнешь от неожиданности и сделаешь вокруг царя-гриба круг почета. Срезать его станешь медленно. Поднимешь гриб, поднесешь к носу и наслаждаешься минуту-другую запахом лесной прелести. В это время душа грибника открывается нараспашку и радуется вместе с лесом.

А внимательно оглядевшись, срежешь недалеко от первой находки еще несколько грибов-красавцев. Маленькие же оставишь на вырост. Не беда, что потом они тебе не достанутся. Пусть полюбуются ими и другие грибники, ведь всем хочется воочию увидеть лесную сказку.

Встретишь в эту пору и оранжевые, цвета спелого абрикоса, грибы-лисички. Этот грибок красив и в лесу, и в корзинке, и дома. В его упругой мякоти совсем не заводятся личинки. Даже при варке и жарке они сохраняют свой изумительно яркий солнечный цвет. Гуляя по березовой роще, увидишь и грибы, очень похожие на белые. Подберезовики. Приятно собирать их молоденькими. Такие хозяйки с удовольствием маринуют, жарят и сушат.

В осиновом мелколесье непременно найдешь грибок на белоснежной ножке и в коричнево-красной шапочке. Подосиновики хороши молодыми. Как и подберезовики, они напоминают чуть-чуть ухудшенный вариант белого гриба. Хозяйки делают из них различные заготовки на зиму. Прогуливаясь по летнему лесу, обязательно отметишь, что не перевелись еще наши пернатые друзья. Нет-нет, да и встретишь где-нибудь на пеньке гнездо малиновки с разевающими рты птенцами. В лесу повсюду жизнь. И на пеньках тоже. При каждом походе в лес увидишь заботливого, с грибком на иголочках ежа. Иногда встречаются целые семейки с маленьким колючим выводком. Непременно и, как всегда, неожиданно у ног, словно живой пастуший кнут, прошуршит уж. И ты вздрогнешь, замрешь на мгновение: не гадюка ли? Но, увидев желтую полоску на голове, радостно успокоишься.

Хорошо в лесу. Воздух насыщен озоном и настоян на тысячах ароматных трав. Ходишь в этом изобилии даров природы и сполна испытываешь ее благотворное действо. Надо бы только постараться сберечь эту красоту.

Ленивец

Несмотря ни на что, утверждаю: в жизни мне повезло. Мне повезло родиться и первые 20 лет прожить в послевоенной деревне. Какие

животные окружают сегодня детей в городских квартирах и на улицах? Собаки да кошки: одни – бродячие, другие – стерилизованные. И те не живут, а часто мучаются в условиях цивилизации.

А в нашей деревенской избе за год столько всякой живности перебывало! К примеру, клушка-несушка цыплят высиживала и первые дни гуляла с ними по горнице. А мы, дети, наглядеться не могли на эту чудо-семейку. Ягнята всю зиму жили с нами. Да и самих овец родители приводили домой к этим сосункам, чтобы насытить их самым естественным путем, а не из бутылочки. Они до сих пор перед моими глазами: тычутся мордашками в вымя матери своей и от блаженства крутят хвостиками. Когда мы начинали приближаться к ним, овца, как часовой затвором, стучала ногой о пол. Громко стучала, на всю избу. Всем своим материнским видом она словно говорила, что не даст детенышей в обиду.

С удовольствием с печки мы наблюдали, как теленочек, появляясь мокреньким на свет, первое время встать не мог на ноги: его нежные скользкие копытца разъезжались в разные стороны. С улыбкой смотрели мы на малыша и бормотали: «Вставай, не ленись, скоро научишься ходить». И действительно, за один вечер теленок постигал эту премудрость и всю зиму жил с нами. Только в отличие от нас он был привязан веревкой к кроватной ножке. И ведь умудрялся при этом играть, бегать и прыгать. Когда весной его первый раз выпускали на улицу, что тут было! Почуяв настоящий дух свободы, теленок ошалело носился по двору, играя, резвясь и взбрыкивая.

Я все думал тогда: а удастся ли мне хоть раз в жизни испытать такую же радость перемен, какую испытало на моих глазах несмышленое животное? Или вот жеребята. Нет, лошадей после коллективизации в личном подворье не было, но в колхозной конюшне они были. Как же мы ими, стригунками, восхищались! Позднее, работая летом на каникулах, ребята считали за радость запрячь в телегу кобылу, у которой был маленький жеребенок. Оглобля и одетый тяж на ней мешали жеребенку приблизиться к вымени матери. Чтобы вкусить живительного молока, малыш вытягивал шею, как лебедь, и добирался-таки до заветной цели. В течение дня мы не уставали любоваться малышом, его резвостью и игривостью. Но и жеребята, как дети, тоже родятся с разными повадками. Был у нас в колхозе один ленивец. Как-то с его мамой-лошадью я подвозил сено к стогам, которые метали на сенокосе. Жарко было тогда

и душно. Смышленый рыжий стригунок, поняв, что мать его каждый раз возвращается с возом к омету, начал возле него задерживаться. Что ж он будет туда-сюда бегать.

Жеребенок находил прохладное место в тени и на душистом клевере с люцерной отдыхал и даже, притомившись, засыпал. Так продолжалось несколько дней. Но однажды случилось непредвиденное: жеребенок мой пропал! Нет его ни в поле, ни возле стога. Весь день я места себе не