Боже. Господи. Я обречена.

- Клянусь, тебе понравится у меня в гостях, - заявляет Ахметов, останавливаясь позади, обдаёт могильным холодом, накрывает мрачной тенью. – Я позабочусь, чтобы у тебя было все самое лучшее.

Паника не позволяет даже губы разлепить. Озноб раскалывает тело, раздирает на части, на фрагменты.

Я уже не против вернуться назад. В тот ужасный особняк, где погибла моя мать, где провела свои последние дни жена моего брата. Там и то безопаснее. Да везде безопаснее. Но не в родных землях Ахметова. Не на его стороне. Липкий ужас разливается под ребрами. Тьма душит. Ледяные иглы царапают кожу изнутри, пробуждая волну нервной дрожи.

Оглядываюсь. Понимаю: бежать некуда.

Разумеется, можно броситься наутек, обратиться за помощью к посторонним людям, однако я просто подвергну чужие жизни серьезной угрозе. Бежать бесполезно. Нужно подчиниться судьбе.

Безотчетная надежда бьется под сердцем. Глупая. Безумная.

Я должна успокоиться. Еще не все потеряно. Я найду путь, использую любой шанс. Главное, не сдаваться, не опускать руки. Надо двигаться вперед.

Мы проходим паспортный контроль. Даже не удивляюсь, что мои документы находятся у Ахметова. Этот мужчина управляет абсолютно всем, регулирует каждую секунду жизни, держит руку на пульсе. На глотке. Сдавливает сильнее.

До вылета остается полчаса. Слежу за цифрами на табло. Ощущаю смутное волнение. Часть меня до сих пор уповает на чудо. Рассудок подсказывает: ничего не произойдет.

Запах свежей выпечки ударяет в ноздри. Невольно оборачиваюсь, ищу источник приятного аромата. Замечаю уютное кафе, заполненное людьми, которые ожидают вылета. Свободных мест нет. Но черт возьми, до чего приятно пахнет.

Осознаю, что последний раз ела утром. После попросту не успела. До похода в клуб так и не перекусила, потом было совсем не до еды. Работорговцы. Похищение. Возвращение Ахметова. Освобождение из плена. Совместный душ. Сцена с администратором.

День выдался насыщенным. Ночь оказалась еще круче.

Желудок урчит, требует пищи. Морщусь, стараюсь отвлечься. Отворачиваюсь от этого кафе, пытаюсь поскорее побороть искушение.

Проклятье. У меня нет денег. Ни копейки. Даже кошелька нет. Горькая усмешка растягивает губы. Не просить же в долг у своего палача. Лучше сдохнуть.

- Голодная? – спрашивает Ахметов.

Вот же гад. Опять в мысли пробирается. Хотя догадаться легко. То, как я жадно втягиваю воздух. То, как вспыхивает огнем мой взгляд. Реакции выдают правду. Глупо таиться.

Только я от него ничего не приму. Не хочу. Не буду. Нет, нет. Нет! Дьявол. Но разве он позволит мне работать? Особенно на новом месте. Разве даст возможность устроиться и получать зарплату? Сильно сомневаюсь.

- Ясно, - хмыкает и подхватывает меня за руку, тащит в сторону кафе.

- Зачем? – поражаюсь. – Там нет мест.

И кому я пытаюсь это объяснить?

Ахметов выбирает стол, который ему приходится по вкусу, молча окидывает взглядом мужчину, которому не повезло там оказаться, и даже говорить не приходится. Бедняга послушно подскакивает, исчезает за секунду, опасаясь оглядываться.

Поразительный эффект. Интересно, существуют вещи, которые этому ублюдку неподвластны?

- Я не хочу есть, - заявляю твердо. – Меня тошнит.

Ахметов сам делает заказ, причем доставка следует моментально. Не успеваю толком взбунтоваться. Официант приносит ароматный кофе и огромные сэндвичи.

Чертов голод оказывается сильнее. Гордость забивается в угол, отступает на второй план. Ладно, я все равно не могу отказаться от еды. Необходимы силы. И вообще, здравый смысл подсказывает: иначе не продержаться.

Цельнозерновой хлеб. Запеченная курица. Соус песто.

Жадно впиваюсь зубами в сэндвич. Забываю обо всем на свете. Неожиданно расслабляюсь, полностью отдаюсь процессу поглощения пищи.

Господи. Хорошо. До чего же хорошо…

Делаю крупный глоток кофе, обжигаю язык, однако не слишком придаю этому значение. Меня цепляет другое. Взгляд Ахметова. Тяжелый. Выразительный. Он ощутим кожей. Чувствуется физически.

Мужчина смотрит на мои голые лодыжки. На обнаженную часть ноги между джинсами и кроссовками. Инстинктивно сжимаюсь, поджимаю колени, прячусь от пристального внимания.

Становится хуже. Да, с ним всегда становится хуже. Горящие глаза буквально вгрызаются в мою фигуру. Холодок скользит по ногам. Жар врезается между бёдер. Ударяет внутрь мощным толчком крови. Закашливаюсь от волнения, однако это не сбивает Ахметова, не отражается на его странном поведении.

Ну почему он так смотрит? Почему? Точно сожрать готов. Нет, уже ест. Пока я поглощаю сэндвич, мужчина поглощает меня. И ничто его не остановит. Никогда.

Темень. Глухая. Безнадежная. Мрак. Гнетущий и подавляющий.

Я мчусь вперед. Быстрее и быстрее. Не чувствую землю под ногами. Сердце бьется у самого горла. Или вообще снаружи? Удары настолько оглушительные, что никакого другого звука не различить. Вокруг темно. Ничего не разглядеть.

Ветви деревьев хлещут по лицу. По телу. Босые ступни увязают в мягком грунте. Судорожно сглатываю, давлюсь кровью. Чужой? Своей? Не разобрать.

Повсюду царит вечная ночь.

Что это? Где я? Как очутилась в бескрайнем лесу?

Замираю. Озираюсь по сторонам. Поворачиваюсь. Осматриваюсь, однако пейзаж почти не изменяется. Густые заросли. Мрачное мерцание луны. Звезд практически не видно.

Вслушиваюсь в тишину. В собственный пульс.

Мне всего лишь четырнадцать лет. Не хочу умирать. Рано, слишком рано. Верно? Да. Тогда почему за мной пришел Ахметов? Самый младший и самый безумный, самый бешеный и дикий, одержимый зверь.

Он следил за мной. Давно. Чертов псих. Напал на моего друга, избил Артура, изувечил, повредил его пальцы так сильно, что парень больше не сможет посещать музыкальную школы. Угрожал убить, обещал свернуть шею, если тот снова приблизиться ко мне.

Хищник бросился в атаку. Надоело выжидать. Наскучило наблюдать. Настал черед активных действий. И эти действия мне не понравятся. Точно. Явно.

Только черт побери. Почему не помню, как сюда попала? Как здесь оказалась? Туман в голове. Зияющая пустота.

Вот заканчиваются уроки. Вот я выхожу из школы. Одна. Вот иду домой. Ничто не предвещает беды.

Удар. Толчок. Темнота.

Он похитил меня? Напал? Подкрался сзади и ударил по голове? Трудно понять, что именно произошло. Память подводит. Кажется, пару секунд назад я ещё шла по залитой солнцем улице, а теперь нахожусь во тьме. Нет, не совсем так. Я же очнулась в сарае. Помню затхлый запах. И кровь. Там было очень много крови. Скупой свет единственной лампы позволял разглядеть деревянный пол, залитый багровой жидкостью. А ещё помню девушку. Блондинку. Очень похожую на меня. Юную. Худую. И...