— Вот, смекаешь... — Я глянул на пацана с уважением, но тот не заметил, продолжая пялиться в бинокль. — Если корм не сыпется, то, конечно, можно попытаться найти что-то неверное в своих действиях. Засомневаться в их эффективности. Начать что-то подозревать... Проявлять зачатки критического мышления. Но гораздо легче обвинить в этом что-то другое. Или кого-то. А если рядом есть достаточно ушлый лидер, то он с удовольствием сам подскажет тебе, кто у вас сегодня виноват в том, что корм так и не упал. И тогда такая вот орда запросто снимается с места, готовая рвать, топтать и насиловать. Пока корм снова не упадёт.

— Думаешь, этот самый «Хан» им всем что-то подобное объяснил?

— Не могу знать, что именно. И не обязательно всем. Достаточно для начала собрать небольшую, но верную гоп-компанию. И вломить как следует паре таких же авторитетов на районе. Остальные заметят твою удачу и быстро захотят её разделить, вместо того, чтобы рано или поздно тоже огрести. Ваши подвиги станут слухами. Слухи — легендами. Легенды — религией. А потом уже и анекдотов всяких понапридумывают. Кажется, когда мы с Алиной выбирались к новому мосту, то стали свидетелями как раз какого-то подобного события. Когда две банды как следует огребли от третьей. Не без нашего участия, конечно...

Вспомнив про девчонку, я невольно всмотрелся в сторону старого моста. Нет ли фальстарта или ненужного движения?

Широкий участок реки между новым и старым мостами оставался пустым. Патрули отменили. Кадеты и амазонки ждут нашего сигнала — каждый на своём берегу. И сейчас на тёмной воде были лишь мелкие волны и рябь от резких порывов ветра.

— Это ты про то, что случилось на перекрёстке у Золотой Степи? Помню, я же читал ваши хроники... А ещё... Мне кажется у нас вот с тобой примерно так и вышло. Ну, в смысле, у Альянса и Чёрного Жоры.

Я чуть не расхохотался:

— «Альянса»?! Это вы теперь так себя называете?

— Ну это же как... Не знаю... Ты играл в «Варкрафт»?

— В это, наверное, трудно поверить, но, когда то я тоже был таким же пацаном, как ты. И да, я играл в «Варкрафт», потому и ржу. Ещё в первый и второй. Которых ты, наверное, даже и не видел.

Егор пожал плечами:

— Наверное не видел, если они старые... Ну и, короч, вот... Это мы вчера, когда всё готовили с пацанами, прикинули. Если против нас Орда, а мы тут все вместе — кадеты, амазонки, Чёрный отряд и ваш с Алиной орден — то значит мы типа как бы Альянс.

— Ох, ребятня... Помрёшь с вас. А эти ленинские со своей пушкой тогда кто? Демонический легион?

— А жоры — нежить. — Подхватил кадет, растянув рот в улыбке. — До того, как они стали частью Орды.

— Ну, частично они ею уже стали, хоть и сами того не подозревают. — Я кивнул на Шумейковский берег. — Вон там справа присмотрись, стоят в телегах запряжённые. Развили вашу идею.

— Ну... Мы тогда эту телегу прямо так и нашли в дачах. Это кто-то из ленинских придумал. А мы со Скаром тогда раненых сами нести уже не могли... Вот и решили, чего зря пропадать.

— Да ладно, не оправдывайся. Послужила нам тогда ваша нежить верой и правдой. Без них ещё хрен знает, как выбрались бы. Может, вообще, вплавь пришлось бы...

Некоторое время кадет молчал, продолжая разглядывать неблизкий берег и ход подготовительных работ. Но очень скоро опять проявил любопытство:

— А чё бы им ещё куда-нибудь не пойти. Ну... В другую сторону... Зачем морочиться с переправой?

— А что там в другой стороне? Разорённые сёла и городки типа Маркса или Ершова. Балаково ещё более-менее, вроде Энгельса по размеру. Так там всё затопило. Наверняка, какая-нибудь холера уже гуляет. В Самару или Волгоград — дней десять на их телегах топать, на подножном корму. На восток в Оренбург — ещё дольше. На юге вообще полупустыня начинается. Там и в мирное время кроме сусликов жрать нечего было. И, возможно, вообще конкуренты из Казахстана жмут. Вот и прут к ближайшему городскому раздолью... Ты давай заканчивай отвлекаться. Ищи этого бородача тоже.

— Ищу-ищу...

Пискнула и захрипела рация. И заговорила голосом Кита:

— Кир, это Кит. — Смотри-ка, привык к кликухе. — Как обстановка? Приём!

— Пока всё по-прежнему... Хотя нет, погодь... — Не отпуская кнопку передатчика, я толкнул Егора и показал налево. — Вон там видишь? Вроде уже на воду спускают?

— Ага... И вон там в центре тоже толпа у берега собралась. С конями...

— Они ещё и коней с собой тащат... Значит с концами перебираться намерены... Кит? Боевая готовность! Как слышишь, приём!

— Боевая готовность! Понял тебя! Альфа-один, как поняли? Приём!

Через пару секунд рация ответил ровным суховатым голосом командира амазонок:

— Кир, Кит, вас поняла. Боевая готовность. Ждём сигнала. Отбой.

— Они там какими-то деревянными лопатами грести собрались... — Поделился наблюдениями Егор. — Но гребцов много...

— Всё равно их течением снесёт вон туда. — Я показал на южную оконечность острова, на котором мы с сержантом сидели в засаде. — Судя по тому месту, откуда они отчаливают, они так и рассчитывали изначально. Если сразу через всю реку поплывут — их снесёт к мосту, а то и ниже. И там их с двух сторон накрыли бы. Поэтому они хотят тут в «тёмных водах» от островка к островку плыть. Подниматься по суше обратно вверх по течению — и снова на плоты. Чтобы в итоге примерно на пляж в Затоне высадиться... Так, давай чутка переместимся...

Пригнувшись, мы зашагали ближе к южной оконечности острова, косясь на нестройные ряды десятков разномастных плотов, отчаливших от Шумейки. Увлекаемые течением, самодельные конструкции медленно плыли по диагонали в указанное мной место.

— Кит, Альфа! Старт первой фазы! Как поняли? Приём!

Знакомые голоса по очереди прохрипели подтверждение старта операции.

— Так, тут давай стопэ... Палим их дальше. — Я остановил пацана и мы залегли в зарослях высокой сухой травы. — Во-он выдвинулись наши...

Егор поднял бинокль и всмотрелся в сторону старого моста. По обе стороны от ажурной конструкции, из энгельсского речпорта и от причалов речного вокзала на саратовском берегу, отчалило по пять моторок — из той коллекции, что досталась нам в наследство от «Воруй-города». В каждой лодке