и безветренный, и я подумала, что если весна оказалась столь знойной, то лето в Сове должно быть просто невыносимым.

Мы добрались до Великой Ложи и быстро поднялись в кабинет Вонвальта.

– Она приехала, – сказал сэр Конрад, имея в виду Правосудие, помощью которой он решил заручиться. – Ждет внизу.

Брессинджер кивнул.

– Я приведу ее, – произнес он и ушел.

– Как прошли слушания? – спросил сэр Радомир.

Я резко повернулась к нему, недовольная, что шерифу рассказали о суде, а мне – нет, однако ни он, ни сэр Конрад не встретились со мной взглядами. Я гадала почему. Вонвальт явно стал избегать говорить со мной на некоторые темы. Быть может, он не хотел, чтобы я изменила свое мнение о нем?

– Кейдлек умрет, – бесцветным голосом ответил Вонвальт.

– Вот как, – с усмешкой сказал сэр Радомир. – Выходит, ничего неожиданного не произошло.

Меня рассердило то, как легкомысленно он это сказал, но Вонвальт и бровью не повел. Он набил трубку, раскурил ее и затянулся. Я подивилась тому, как он может курить в столь жаркую погоду.

Через несколько минут вернулся Брессинджер. На этот раз с ним вошла женщина. Она была старше меня лет на пять или десять и вдобавок поразительно красива. Однако если Илиана Казимир разила своей красотой и повергала в трепет, как, например, грозодская гадюка или искусно сделанный ятаган, то красоту вошедшей женщины можно было назвать по-совански классической: ровная, без отметин кожа, крепкие зубы, густые темные волосы и приятные черты лица – и это не говоря уже о привлекательных пропорциях ее тела.

– Вы не Правосудие Готхейд, – заметил Вонвальт, обращаясь к новоприбывшей.

Та присела в неглубоком реверансе.

– Нет, милорд префект. Я – Правосудие Луитгард Роза, – произнесла она с нарочитым сованским акцентом, четко выговаривая слова. – Ученица леди Готхейд. Я обладаю той же способностью, что и она. Леди шлет вам свои самые искренние извинения, магистр, но она увязла в другом расследовании, которое никак не может сейчас прервать.

Вонвальт нахмурился.

– Мой приказ был изложен предельно четко. Во всей Империи не найдется более важного расследования, чем это.

Роза неловко замялась. Мне стало жаль ее.

– Правосудие Готхейд говорит, что мои магические способности по силе не уступают ее собственным. Она была уверена, что я смогу помочь вам ничуть не хуже, чем она сама.

– У вас есть ее печать? Или письмо, подтверждающее ваши слова?

– И то и другое, магистр. – Роза похлопала себя по карманам и достала конверт. Вонвальт забрал его, открыл и быстро ознакомился с содержанием письма, в котором, по-видимому, излагались причины, из-за которых Правосудие Готхейд не смогла прибыть в Сову. С моего места я видела, что пергамент скреплен несколькими восковыми печатями и цветной лентой.

Вонвальт сложил письмо и кинул его в ящик стола.

– Правосудие Готхейд слывет выдающимся сыщиком. Я не встречался с ней лично, но наслышан о том, как она расследовала дело Майи Петрович. Так вы говорите, она наставляла вас в магии?

Роза кивнула.

– Я закончила обучение около полутора лет назад. Владею, конечно же, Голосом и выслеживанием по жизненным энергиям. Правосудие Готхейд приметила меня уже на последнем курсе Имперских Искусств и предложила стать ее помощницей.

– Кто вам преподавал? – спросил Вонвальт.

– Теорию – юрист Кралиж, – ответила Роза. – Он говорил, что у меня выдающиеся способности.

Вонвальт кивнул. Это, по крайней мере, было хорошо; Кралиж хоть и покрылся плесенью от старости, не поддерживал кирилликов. Он пережил тот день, когда сэр Конрад зачищал Орден от мятежников, хотя произошло это во многом благодаря тому, что в прошлом году Кралиж ушел в отставку.

– Позвольте мне взглянуть на вашу печать, – попросил Вонвальт.

Роза снова порылась в карманах и вынула из них дешевую медную печать ученика Правосудия, которой теснили воск и удостоверяли подлинность документов. Сэр Конрад взял ее и осмотрел.

Роза откашлялась.

– Что-то не в порядке, магистр? – спросила она.

Вонвальт не отрывал взгляда от печати.

– Вы меня знаете, Луитгард?

– Знаю лишь то, что о вас говорят, магистр, – сказала Роза. – Вы поддерживали порядок в хаунерской Долине, верно?

– Можно сказать и так, – проворчал Вонвальт. Он вернул ей печать. – Вам известно, как я стал магистром Ордена?

– За последний день я слышала множество толков, магистр, – проговорила Роза, явно не зная, как подступиться к этому вопросу. Ее было нетрудно понять; каким бы ни был Вонвальт на самом деле, в то время в Великой Ложе о нем говорили мало хорошего.

– Я арестовал магистра Кейдлека по обвинению в государственной измене, а вместе с ним отправил в темницы других Правосудий, которые действовали против интересов Ордена… не говоря уже об интересах Империи, – сказал Вонвальт. – Большинство этих Правосудий были приверженцами учения магистра Кирилла. – Он многозначительно посмотрел на нее. – Я нахожу эту идеологию одновременно нелепой и опасной.

Роза нервно улыбнулась.

– Я не исповедую подобных идей, – сказала она.

– Конечно. Правосудие Готхейд не стала бы внушать вам подобную ересь… и это еще одна причина, по которой я хотел работать непосредственно с ней. Впрочем… – он указал на ящик стола, куда только что спрятал письмо, – мне прекрасно известно, насколько тяжело бывает завершить крупное дело. Садитесь.

Она села.

– Позвольте сказать, магистр: для меня огромная честь познакомиться с вами. Я изучала ваши работы и по меньшей мере дважды читала ваш трактат об отмене телесных наказаний для должников. Понимаю, вы надеялись поработать с Правосудием Готхейд, но знайте: я приложу все свои силы и способности к тому, чтобы помочь вам.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза, однако, к моему большому недовольству, настроение Вонвальта почти сразу же переменилось: он смягчился, и, похоже, эта неприкрытая лесть доставила ему искреннее удовольствие. Обычно сэр Конрад не обращал внимания на подобные заискивания, и я уже давно перестала пытаться снискать его расположение подобным способом.

Я сразу же невзлюбила эту девицу, хотя и понимала, что больше моего мнения никто не разделяет.

Вонвальт сделал глубокую затяжку из трубки, а когда выдохнул, из его рта, как из пасти дракона, повалил дым.

– Вы уже слышали о пропаже княжича Камиля?

Роза кивнула.

– Да. В городе ходят самые разные слухи.

Вонвальт нахмурился.

– Что ж, этого следовало ожидать, – пробормотал он. – Император поручил мне возглавить расследование. Действиями городской стражи руководит, конечно же, шериф Бертило, и он тесно сотрудничает с князем Тасой и леди Илианой. Капитан Галла и ее имперские гвардейцы также изо всех сил разыскивают княжича.

– Да уж, сил они к этому прикладывают немало, – проворчал сэр Радомир. Вонвальт пропустил его слова мимо ушей.

Роза кивнула, мельком посмотрела на старого шерифа и перевела взгляд обратно.

– Я никогда прежде