— Он мёртв, — отрезал Нокс.

От шока напрягся каждый мускул в теле, и Танер мог лишь, как и другие стражи, тупо уставиться на Предводителя.

— Вы помните, что я попросил Мюриэл дать мне список тех, кому она хотела бы сообщить о смерти Дейла, — добавил Нокс. — Имени Маттиаса в этом списке не было, но имя его двоюродного брата да.

— Ноа, — вспомнил Леви. — Их родители погибли в автомобильной катастрофе. Отец Ноа был за рулём.

— Да, — сказал Нокс. — И Маттиас обвинил отца Ноа, поэтому превратил жизнь ребёнка в страдание. Дейл и Мюриэл подружились с Ноа, и думаю, они в какой-то степени сделали его жизнь сносной. Когда я связался с ним, чтобы сообщить о смерти Дейла, он был не просто в ужасе, а шокирован. Потому что Маттиас был изуродован точно так же, как Дейл и Гарри.

Ларкин втянула воздух, а Леви выплюнул:

— Чёрт.

Кинан вытащил фляжку из внутреннего кармана.

— Трое из Рамсбрука…

— Четверо, — поправил Нокс.

Кинан вытаращился на него.

— Что?

— Джозеф Морган тоже был в списке Мюриэл, — ответил Нокс. — Он не отвечал на мои звонки, но я не придавал этому значения, пока Ноа не рассказал о Маттиасе. Повинуясь интуиции, я нанёс Джозефу визит. И нашёл лишь его изуродованный, разлагающийся труп. Он мёртв уже несколько недель.

— Недель? — повторила Ларкин.

Нокс кивнул.

— Мне кажется, он умер первым. И вероятнее всего, мы ошибались в изначальных подозрениях. Гарри не был убит, потому что знал что-то, что Слоан хотел сохранить в тайне. Кто-то нацелился на людей, которые были в Рамсбруке.

— В этом есть смысл, — проворчал Кинан. — Но… зачем?

Нокс фыркнул.

— Я понятия не имею. Не могу понять, зачем кому-то понадобилось вырывать кому-то глаза, уши и язык — и почему усаживали их к стене очень специфическим способом. Это какое-то послание? Предполагается, что это чья-то исковерканная идея поэтической справедливости?

Скользнув языком по внутренней стороне щеки, Леви почесал подбородок.

— Мне кажется, это наказание. Убийца изуродовал их ещё при жизни.

— А ведь и другие воспитанники Рамсбрука могут быть мертвы, — вставила Ларкин.

— Да, — согласился Нокс. — Но быстро отследить их местонахождение невозможно… их слишком много. Дети постоянно приходили и уходили. Кого-то усыновляли, кто-то умирал, другие сбегали, а некоторые покончили жизнь самоубийством. Рамсбрук — не увеселительная прогулка.

— Возможно, убийца случайным образом выбирает бывших детей и сотрудников Рамсбрука, но это маловероятно, — сказал Танер.

Кивнув, Ларкин лениво поиграла своей косой.

— Должна быть веская причина, по которой выбрали Гарри и других. Может, они что-то сделали, или не смогли сделать. Что-то, отчего кто-то почувствовать необходимость выследить и убить их.

Танер присел на подлокотник дивана и скрестил руки на груди.

— Либо произошло что-то, о чём мы не знаем, либо идём по ложному пути, думая, что убийца руководствуется логикой.

— Думаешь, они могут быть невменяемыми или едва контролировать себя? — спросила Ларкин.

Танер пожал плечами.

— Я просто подчёркиваю, что мотив должен казаться логичным.

Поджав губы, Нокс наклонил голову.

— Верно. Из нашего опыта общения с другими почти потерявшими контроль, такими как Кроу, знаем, что, несмотря на раскол разума, они верят, что рациональны и правы.

— Лично я не понимаю, как Маттиас, Гарри, Джозеф и Дейл могли нести ответственность за какое-то преступление или несчастный случай, за который их «наказали» каким-то долбанутым линчевателем. — Кинан сделал большой глоток из фляжки.

— Ни у Дейла, ни у Гарри не было времени на Маттиаса или Джозефа. Ни у кого не было времени на Джозефа — он был почти таким же, как Маттиас.

— Если бы жертвы были членами приюта, я бы понял, — сказал Нокс. — Наказания были довольно суровыми. А нам постоянно проповедовали…

Нокс замолчал, а в мозгу Танера что-то щёлкнуло. Он закрыл глаза, когда осознание обрушилось на него, словно тонна кирпичей. Он потёр лицо.

— Чёрт, нужно было увидеть это раньше.

— Что? — спросил Леви.

Раскинув руки, Танер сказал:

— Я думал, что выколотые глаза, отрезанные уши и язык символическое наказание за обман. Но дело не в этом. Чему всегда учили нас наставники? Не вижу зла, не слышу зла, не говорю зла.

Кинан разинул рот.

— Чёрт, чёрт, чёрт, мы все должны были это понять.

— Но что это значит? — спросила Ларкин, наклоняясь вперёд.

— Что убийца кто-то из Рамсбрука — либо кто-то из детей, либо кто-то из персонала. Остальное бессмысленно. — Леви посмотрел на Нокса. — Я знаю, маловероятно, что Дейл и другие были вовлечены во что-то, но, возможно, стоит спросить Мюриэл. Если бы что-то действительно случилось, она, вероятно, знает — Дейл часто доверял ей, насколько помню.

— Кто-нибудь знает, жив ли ещё Эрнест Милтон? Или Милтон, как он предпочитает? — спросил Танер, имея в виду смотрителя дома. — В том месте происходило мало того, о чём он не знал.

Взгляд Нокса стал резким.

— Я разыщу его. Если он жив, завтра наведаемся в гости.

— А как насчёт Предводителей Матиаса и других жертв? — спросил Кинан Нокса. — Говорил с кем-то из них об убийствах?

— Недолго, — ответил Нокс. — Каждый расследует смерти. Я думал привлечь их к нашему расследованию, но они не союзники, и я не доверяю им, чтобы тесно сотрудничать — особенно когда это значит раскрыть много информации о нашем прошлом. Кроме того, они, скорее всего, обиделись бы на то, что я предложил им помощь. И если не будем ладить, как мы с Джолин, объединение усилий в чём-то не продуктивно.

Они поговорили ещё несколько минут и договорились встретиться утром в офисе Нокса. Затем Предводитель пиропортировал стражей прочь, а Танер направился обратно к Девон.

***

Прищурившись на них, сидя на койке в тесном рыбацком помещении на следующий день, Милтон повторил:

— Секреты? — Он хмыкнул, почёсывая щетину на загорелой щеке. — Да, в Рамсбруке были секреты, о которых я даже не подозревал очень долго.

Мужик мыл палубу из шланга, когда они появились на причале и попросили поговорить. Вероятно, больше из любопытства, мужчина пригласить их в дом. Он жестом предложил им сесть на маленький диван, но только Нокс и Танер сели. Леви стоял, прислонившись к островку в крошечной кухне-камбузе.

Демону Танера не нравилось тесное пространство. Не нравились запахи рассола, моторного масла, кофе и слабый привкус рыбных потрохов. Как и не понравилось находиться рядом с кем-то, кто напоминал о плохом времени в жизни. Демон не возражал быть рядом с Мюриэл — она тогда была просто ребёнком и ничего не могла поделать. Но Милтон был взрослым членом персонала. И хотя Танер понимал, что у Милтона, как у смотрителя, не было власти